Да не все ли равно что кушать
Да не все ли равно что кушать
Ни времени ни пространства
Лишь скорбная воля
Да терпеливая вера звериная
В то, что сменят нас однажды
Ещё большие карлики великаны
В то, что весна постучится в наши двери
В то, что победа встанет на пороге
В то, что наши возмутительные боги
Вдруг возьмут да и заглянут
Да, много воды утекло
Всеми соками радуги
А та, что осталась — так, не вода —
Даже не скрипнет под колесом
Не говоря уже о драгоценном моём сапоге с каблучищем
А в небе алеет плывёт раздаётся
Пятно неудачи доселе неслыханной
Так никому и неведомой вовсе.
Во весь мой раскидистый взор
Дурацкий узор из извилистых вещей,
сиволапых натюрмортов и гнилых овощей
Во весь мой разнузданный зрак
И резвый топорик коварный кровавый
Зарытый тайком в каменистой листве.
Такое постигло меня однажды
Не помню только — на кладбище или в москве
8 ноября, 18 декабря 1995
Наше дело почётное
словно купание в жиже навозной
Наше дело геройское
словно битва с прыщами на собственной заднице
Наше дело живое, юное
словно листва гробовая осенняя
Наше дело последнее
словно вечно последний раз.
Сочный прыщ половых проблем
Немая жопа постылых дней
Полоса безразличных слов
Потные подмышки поездов
Самокат чёрно-белых снов
Прокатился в простых умах
Простыня улетает вдаль
Цыплёнок ищет в себе желток
Сырой картофель небытия
Волос в горле который год
Туалетной бумаги ком
Привыкает к своей судьбе
Давайте вместе кончим
Сквозь ветхую крышу текла озорная заря
текла безмятежно и густо
Сквозь ветхую крышу на запятнанные простыни
Егор Летов
| Точность | Выборочно проверено |
Его́р Ле́тов (настоящее имя: И́горь Фёдорович Ле́тов; 1964—2008) — русский рок-музыкант, поэт, основатель и лидер рок-группы «Гражданская оборона».
Содержание
Музыкальные альбомы [ править ]
Поганая молодёжь (1985) [ править ]
Не надо нас пугать
На все нам наплевать
И нам на все насрать и растереть
Сквозь меня проникают тайком звуки, взгляды, ножи и пули
Не спеша проникают в мой дом белый холод, зима и плесень
Старый дедушка тихо плачет
Очень кушать ему охота
Крысы съели всю пищу в доме
Даже корочки нету хлебной
Собаки ходят, куда хотят
Мои карманы полны котят
Они не стонут, они не спят
Я выдуман напрочь
Я выдуман напрочь
Оптимизм (1985) [ править ]
Совсем оторван, я весь оборван
Я весь обрушен, почти задушен
Почти закован в табачный пепел
В обрывки взглядов, куски бумаги
В моих ладонях дымятся перья
Убитых песен, забытых сказок
Во рту осадок вчерашних весен
Чужих посадок я бесполезен
Апельсин (2006) [ править ]
Скользким узелком доpога затянулась, заpвалась
Лето, тошнота, тpевога pазpазилась, улеглась
Гоpдая свеча погасла, новой так и не зажглось
Слишком pано, чтобы пpосыпаться,
Слишком поздно, чтобы спать.
Реанимация (2005) [ править ]
Сквозь огни, сквозь леса — на послушном ковре
На заре, наяву, да со скоростью мира
Самое время
Толстые лошадки, сытые поля
Сочные початки, солнечное вымя.
Ждет за поворотом белый хоровод
И это залихвацкое незримое кино.
А вот отдельному солдату перестало умирать,
Ведь у него лишь только слово, только слово, но какое
Стал жрать, бухать, блевать, себя на части разбирать.
Череп крепко разворочен, и мозги текут сквозь стены, стены
Стены, двери, окна. Другие были рядом,
Торопливо постигали положение вещей,
Созерцая похождение идущего повсюду
По привычке продолжая ритуально повторять:
Зачем снятся сны (2007) [ править ]
Я иду по весенней воде,
Звезды, звезды в моей бороде:
Но в речной весне,
Но в зеркальном сне
Отражается что-то другое.
Но в земном бреду,
По речному льду
Катит саночки кто-то другой.
Лишь через мой весёлый труп
Солнце
Звенит сияет так как оно есть
Тучи зияют вниз
Боги взирают вверх
Путь полыхает вдаль
А труп гуляет по земле
Гордо
Шуршит газетой, лазит в интернет
Радостно в магазин
Празднично на футбол
Ночью с женой в постель
Хватит веселиться, хватит горевать
Можно расходиться, можно забывать
Кто бы что ни сделал, кем бы кто не стал
Никто не проиграл.
Верные пожитки на своих местах
Скверные улыбки тлеют на устах
Тяжким коромыслом вечная ничья
Никто не проиграл.
Из песен [ править ]
Сладкие конфеты минутных послаблений
нейтрализуют горечь несбывшихся надежд.
Сторонникам порядка навреди как можно больше,
в проигранной войне сопротивляйся до конца!
Никто не хочет всех спасти и быть за то распятым,
но каждый любит погрустить о всяком непонятном.
Все вы просрали своё Ватерлоо.
Веселое время наступает друзья
Ой-ё веселее — некуда!
Ой-ё веселее — нельзя!
Всего два выхода для честных ребят:
Схватить автомат и убивать всех подряд
Или покончить с собой
Если всерьёз воспринимать этот мир
Пули сильнее великих умов,
Ржавые гвозди сильнее пророков.
Среди заражённого логикой мира
Я научился кусать потолок.
Пластмассовый мир победил,
Ликует картонный набат,
Кому нужен ломтик июльского неба?
Голым залезть на стол,
Покушаясь на божий престол.
Придуманным миром
Удобней управлять.
Злая пуля, учи меня жить.
Добрый камень, учи меня плавать.
Мертвые не зреют, не гниют
Не умеют, не живут
Я не настолько нищий,
Чтобы оставаться самим собой
Который день, который год
Достойно ест и спит народ
Ты будешь спать спокойно
Ведь ты щедро охраняем КГБ
Пуля виноватого найдёт
Очередь за солнцем на холодном углу.
Полную яму врагов народа я укрою сухим листом.
Но кто покинет явь помойной ямы ради снов?
Свято место не бывает без греха.
Вечная весна в одиночной камере.
В бессмысленном калейдоскопе дней
Судьба моя — всего лишь эпизод,
Ведь что такое человек — набор молекул,
Заложенный в белки природой код
Свои подумали, что я чужой,
Чужие заподозрили, что я ебанулся,
И все они решили, что я опасен,
Ведь я не оставляю следов на свежем снегу
Мёртвый не воскрес,
Хворый не загнулся,
Зрячий не ослеп,
Спящий не проснулся.
Порочный запах засохшей рыбы.
Любит народ наш всякое говно.
Задуши послушными руками
Своего непослушного Христа
А вдруг всё то, что ищем, обретается при вскрытии
Телесного, родного, дорогого себя?
Главное, что дождик унёс соринку,
Главное, что ёжик всегда в тумане.
На седьмой день ему всё остопиздело.
Ведь петля затянулась, потолок задрожал.
Петля затянулась наугад — западло!
Ты знаешь, трудно держать время на ладошке
Слишком далеко, чтоб дотянуться,
Слишком низко чтобы встать
Прыг — секунда,
Скок — столетие
Люди сатанеют, умирают, превращаясь
В топливо, игрушки, химикаты и нефть
В отходы производства, мавзолеи и погоны…
Да не все ли равно что кушать
Серый котейка блевал огурцом
Был обзываем подлецом
Всю ночь на помойке мусор горел
Под утро из тучи дождик попёр
Отчаяно вспотел Егор
Глобальные вещи тужились в мозгу
Пальцы лазали в бороде
Женя Колесов перебрался в Москву
Федя Фомин получил пизды
Я в это время песенки орал
Давал недотыкомку на прокат
Кастанеда об этом ничего не писал
Серый котейка в ботинок ссал.
МАЛЕНЬКИЙ ПРИНЦ ВОЗВРАЩАЛСЯ ДОМОЙ
Наблюдал предметы, целовал ланиты
Кидал подкидышей, боялся юношей
Закусывал пожаром, запивал наводнением
Маленький принц возвращался домой
Проигрывал партии одну за другой
Лузгал семечки, вонял как спички
Срал себе на голову, хватал себя за бороду
Травился звуком, давился дождем
Маленький принц возвращался домой
Приплясывал с саблей, как Ленин в Октябре
Катался на лодочке, лазил по веревочке
Ругался как татарин, пизданулся как Гагарин
Гадал по трупам, ошибался как Гитлер
Маленький принц возвращался домой
Наблюдал предметы, целовал ланиты
Кидал подкидышей, боялся юношей
Закусывал пожаром, запивал наводнением
Маленький принц возвращался домой.
Кто согреет зоркие окна?
Пожалей беззвучными словами
Своего оловянного Христа
Кто накормит жадные пальцы?
Обними голодными руками
Своего неспасенного Христа
Кто поймает беглые тени?
Спеленай надёжными цепями
Своего безнадёжного Христа
Скользкие тревожные вены
Поцелуй холодными губами
Своего зазеркального Христа
Кто накажет круглое небо?
Задуши послушными руками
Своего непослушного Христа
Просто охотник ни разу не промазал
Просто птичка летать не научилась
Просто руки устали держаться за поручни
А тесто затвердело слишком быстро
Просто трамвайчик взял да и поехал
Под тихий стук вагонных колес
Под вкрадчивый стук трамвайных колес
Под тихий стук вагонных колес
Просто варежка потерялась
Да одна нога за другую запиналась
Просто всё уже было
Просто всё уже было
Просто лишь когда человече мрёт
Лишь тогда он не врет
В левой стороне груди шевелится травка
Муха отдирается от липкой бумаги
Обрывая при этом свою бесполезную плоть
Покидая при этом свою неказистую плоть
В пустоте да не в обиде
Много ли засранцу надо
Шёл весёлый год войны
Где-то обронили, где-то потеряли
Где-то не доперли, где-то недоели
Да не всё ли равно чем срать
Так чем же пахнет земля?
В левой стороне груди шевелится травка
Муха отдирается от липкой бумаги
Обрывая при этом свою бесполезную плоть
Покидая при этом свою неказистую плоть
Ходит дурачок по лесу
Ищет дурачок глупее себя
Тронет за плечо, поцелует горячо
Полетят копейки из-за пазухи долой
Ходит дурачок по лесу
Ищет дурачок глупее себя
Зубастые колеса завертелись в башке
В промокшей башке под бронебойным дождём
Закипела ртуть, замахнулся кулак
Да только если крест на грудь, то на последний глаз-пятак
Да не все ли равно что кушать
Егор Летов, Янка Дягилева, Кузя Рябинов
Русское поле экспериментов
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ЕГОР ЛЕТОВ
Как заброшенный листок
Как обрушенный песок
Через лужи, через крыши
Сквозь угольные дома
Сквозь балконы и афиши
Всё на север всё на север
Где гудит голодный месяц
в меховом вечернем небе
над застенчивой долиной
над горючими снегами
Где вздымаются рогами
В малахитовых шкатулках
Папиросы и другие табачные изделия.
Когда ты споткнулся
Засиделся за костром
Сгорели брови, ресницы, очки
Сгорела прозрачная грудь
Лишь руки тихо горят в бархатной темноте
Пальцы вспыхивают синим пламенем
Выступает масло весело сгорает
Плотно прижавшись лицом к ночному окну.
Сказанных днем, которые
Медленно оседают, кружась и покачиваясь,
Скрывается всё что угодно
Кому бы то ни было
Во что бы то ни стало
Вечером тени обильны и гулки
Солнечный свет словно в зеркале тянется вдоль и налево
Запах далекой воды
И шагов по скрипящей зубами листве
Во всем проявляется склонность
К терпеливому прозябанию
И пятнистым столбам на холме
Птицы терзают гнезда
Люди исходят шепотом
Интонации вопросительны и молчаливы
Карманы полны разноцветных бумажек
Если бы был я чуть чуть поконкретней
Я бы сурово и громко нагадил
На ваши мясные трагедии
На задорные раздражённости
И седые беспечности
Мне бы быть лишь чуть чуть поконкретней
Только вы всё равно не поверите
Только вы всё равно прикарманите
Вокруг ёлочки будете пьяненьки
И кидать в меня будете веником
Так что я лучше лягу посплю
В желудке плавает чай
В поле растет молочай
С новым годом вас, дорогие товарищи.
В луже кровавого оптимизма
Валяется ощущение человека в телогрейке.
Весело и великодушно
Разбегаются в разные стороны
Где пальцы, погоны, карманы…
У вас лица, как гороховый суп
У вас жизни, как промасленная бумага
У вас мечты, как выстиранные пододеяльники
У вас мир как противогаз.
И она похожа — она спит она теплая
И он похож — у него лицо железяка
И они все похожи — кровь так и брызжет
А я совсем не похож.
Солнце садится — красное как холодильник
На куске деревянного дома сидит одетая девушка
У девушки харя такая и волосы желтые крашеные
И ноги она раздвинула в обе стороны
Но она не выпимши — только кажется что выпимши
а по правде не выпимши
И смотрит она в одно место
А кругом люди ходят обнимают друг друга и песни поют
И солнце садится, распространяя запах полезных витаминов
а девушка в позе сидит
и в одно место смотрит.
Тишина свинцовой кастрюлей нависла над нами
От нее в жопе щекотно и суетливо
От нее умирают свирепые ёжики
Бейте в черный барабан
Мозгами полейте обои на стенах
Ротовым отверстием издавайте
протяжные звуки поезда который устал от ржавого здравомыслия рельсов.
ПОЕЗД С МОСТА ПИЗДЫК!
Я кота держу и гляжу
в полиэтиленовый мешок.
Сапоги стучали в лицо
Виски лопнули пузыри
Нога выломилась углом
Ребра треснули как грибы
Он — в центре круга
В центре лужи вытекшего сока.
Наконец что-то с шипом взорвалось
В середине тщедушного тела.
побежала — побежала — побежала…
Схватил бы себя за лицо
Костлявыми птичьими когтями-пальцами
Рванул бы сорвал бы с себя
Бросил бы раздавил растоптал.
Сидя на самом краешке
Над коричневой рекой
На громоздкое небо
И что-то такое собрался подумать
В сумасшедшем доме
Что кровавые туши убитых зверей
Превратились в огромные сочные
Апельсины гранаты лимоны
Он сидит на табуретке
И смотрит как медленно падает снег.
В автобусе или троллейбусе
Ехал простой человек
Он был совсем обыкновенный
В поношенной телогрейке
В поношенных валенках
В поношенном сером лице
Он держал полиэтиленовый или целлофановый
Пакет с печеньем пряниками
И, скорее всего, апельсинами
Я был в данном случае
Контролером автобуса или тролейбуса
А может быть, и кондуктором
И я спросил его: Куда вы едете?
— На край земли — ответил он.
Я сказал ему: Вот ваш билет, куда вы едете?
знатоки «Гражданской обороны»
Ну что, дружище, как ей возразить?
Дорогу в детство где еще спросить?
А может просто только иногда
Лишь в памяти своей приходим мы сюда?
В городе этом сказки живут,
Шалые ветры с собою зовут.
Там нас порою сводили с ума
Сосны до неба, до солнца дома.
Там по сугробам неслышно шла зима.
Дальняя песня в нашей судьбе,
Ласковый город, спасибо тебе.
Мы не приедем, напрасно не жди,
Есть на планете другие пути.
Мы повзрослели, поверь нам и прости.
Песни «детство» у Летова нет.
Есть «Иваново детство», но слов там таких нема, хотя слово «просто» встречается с завидной регулярностью:
Просто охотник ни разу не промазал
Просто птичка летать не научилась
Просто руки устали держаться за поручни
А тесто затвердело слишком быстро
Просто трамвайчик взял, да и поехал
Под откос
Под откос
Под тихий стук вагонных колёс
Под вкрадчивый стук трамвайных колёс
Под тихий стук вагонных колeс
Просто варежка потерялась
Да одна нога за другую запиналась
Просто всё уже было
Просто всё уже было
Просто лишь когда человече мрёт
Лишь тогда он не врёт
В пустоте, да не в обиде
Много ли засранцу надо
Иваново детство — дело прошлое
Шeл весёлый год войны
Где-то обронили, где-то потеряли
Где-то не допёрли, где-то недоели
Да не всё ли равно — что кушать
Да не всё ли равно, чем срать
Жизнь прожить — по полю топать
Так чем же пахнет земля?