Гемофильтрация крови при коронавирусе что это
Гемофильтрация крови при коронавирусе что это
COVID-19 ассоциируется с усилением свертываемости крови. У пациентов с COVID-19 часто повышен уровень Д-димера, высокая концентрация которого является предиктором смерти. Эксперты Международного общества специалистов по тромбозу и гемостазу (ISTH) полагают, что повышение уровня Д-димера в 3-4 раза у пациента с COVID-19 является самостоятельным показанием для госпитализации.
Механизм гиперкоагуляции у пациентов с COVID-19, предположительно, связан с выраженной эндотелиальной дисфункцией и индукцией агрегации тромбоцитов (эндотелий несет на себе рецепторы АПФ2 и является мишенью для вируса SARS-COV-2). Также опубликованы отдельные серии работ, в которых у пациентов с COVID-19 и массивным тромбозом выявлено повышение титров антител к фосфолипидам (https://www.nejm.org/doi/full/10.1056/NEJMc2007575), однако подобные транзиторные изменения могут носить неспецифический характер, поскольку часто выявляются при выраженной воспалительной реакции.
Сейчас назначение антикоагулянтов в профилактической дозе у госпитализированных пациентов с тяжелым течением COVID-19 с целью профилактики венозной тромбоэмболии стало практически повсеместной практикой; показано, что такая терапия снижает смертность у пациентов с COVID-19. Не определены четкие показания к назначению антикоагулянтов, до конца не решен вопрос, какие препараты при этом лучше использовать. Теоретически представляется, что нефракционированный гепарин, обладающий собственным противовоспалительным действием, может иметь определенные преимущества. Более того, есть мнение, что он может снижать связывание вирусных частиц с клетками-мишенями. С другой стороны, использование НФГ требует более частого визита медсестры к пациенту (несколько раз в сутки), что подвергает персонал большему риску. Поэтому во многих клиниках в США для профилактики ВТЭО применяют прямые пероральные антикоагулянты.
У тяжелых пациентов с COVID-19 частота тромботических осложнений остается высокой даже на фоне применения антикоагулянтов в профилактической дозе, поэтому некоторыми экспертами обсуждается возможность назначения антикоагулянтов в полной, лечебной дозе.
Учитывая отсутствие адекватной доказательной базы, тактика в отношении антикоагулянтной терапии у каждого тяжелого пациента с COVID-19 должна быть обсуждена индивидуально с учетом риска тромбозов и кровотечений.
Эксперты рекомендуют контролировать такие показатели, характеризующие свертывание крови, как протромбиновое время, уровень Д-димера, фибриногена, число тромбоцитов.
У пациентов с COVID-19 тяжелого течения достаточно часто развивается тромбоцитопения, однако геморрагические осложнения редки. Лабораторные признаки гипокоагуляции без кровотечения не требуют какой-либо коррекции.
Эфферентные методы против COVID-19
Врачей, владеющих эфферентными методами лечения, можно встретить во всех отделениях реанимации и интенсивной терапии – их призывают на помощь, когда есть необходимость буквально «очистить кровь» от токсинов, повреждающих и отравляющих организм пациента. О том, какие эфферентные методы помогают восстанавливать здоровье больных коронавирусом, рассказывает Сергей Владимирович Казарян, врач анестезиолог-реаниматолог, заведующий отделением гемосорбции и гравитационной хирургии крови.
Эфферентное лечение использует физические воздействия на кровь вне организма
— фильтацию, сорбцию, диффузию, центрифугирование в зависимости от того, какие вещества следует удалить. Это плазмаферез, гемосорбция, гемофильтрация, квантовая гемотерапия и другие. Спектр методов широк, опыт отделения огромен.
— именно в 52-й больнице в 1982 году был создан Московский городской Центр гемосорбции и гравитационной хирургии крови, который разработал программы для больных с различными видами эндо- и экзотоксикозов, аутоимунными заболеваниями и другими нарушениями иммунитета. Самые современные методики успешно применяются в комплексном лечении тяжелых пациентов – отделение работает в структуре анестезиолого-реанимационной службы многопрофильного стационара под руководством профессора С.В. Царенко, чей опыт позволил значительно совершенствовать это направление медицинской помощи в нашей больнице.
Переливание плазмы крови: насколько эффективно при коронавирусе?
16 апреля 2020 года Городская больница №40 Курортного района начала принимать больных с новой коронавирусной инфекцией. Для этих целей перепрофилировали терапевтический корпус на 130 коек, к 100 из них подвели кислород и аппараты ИВЛ. Учитывая высокий уровень оснащения медучреждения, в стационар Сестрорецка стали доставлять самых тяжелых больных.
По мере получения информации о вирусе медики непрерывно разрабатывали методы лечения опасной инфекции. Для всех пациентов, поступающих в стационар с положительным тестом на КОВИД, стала доступна комплексная терапия, включающая использование интерлейкиновых препаратов, влияющих на воспалительный ответ, а также противовирусных средств и методов гравитационной хирургии. Однако настоящим прорывом в лечении коронавирусных больных стало переливание плазмы крови от людей, которые выздоровели.
Переливание плазмы
Способ лечения, при котором больному вводится плазма крови, взятая у переболевшего аналогичным вирусом человека, начали исследовать еще два века назад. В начале эффективность такой терапии проверяли на животных. В 1916 году этот способ впервые опробовали на человеке – 26 больным острым полиомиелитом дали сыворотку крови выздоровевших. С тех пор переливание плазмы стали использовать для лечения и профилактики многих инфекций.
Когда на фармацевтическом рынке появились антибиотики и вакцины, введение плазмы отошло на второй план. Однако в начале XXI века медикам вновь пришлось вспомнить об этом методе. Переливание плазмы успешно применялось при лечении эпидемии атипичной пневмонии, пандемического гриппа H1N1 и вспышек вируса Эбола. Сегодня таким образом лечат коронавирусных больных во многих странах мира.
Лечение плазмой крови
Заведующий отделением реанимации и интенсивной терапии Городской больницы №40 Дмитрий Ильин стал первым в Петербурге пациентом, которому перелили плазму крови от донора, переболевшего КОВИД. Изначально заболевание протекало в легкой форме, однако постепенно состояние врача ухудшилось, несмотря на то, что он принимал все необходимые препараты.
1 мая объем поражения легочной ткани был до 20%, это легкая степень по КТ. В дальнейшем через 5 дней на фоне выраженной интоксикации, количество поражения легочной ткани было уже больше 50.
Дмитрий Ильин, врач-анестезиолог-реаниматолог, заведующий отделением реанимации и интенсивной терапии СПБ ГБУЗ «Городская больница №40»
Когда болезнь стала представлять серьезную угрозу для жизни, Дмитрия Ильина госпитализировали в отделение реанимации инфекционного корпуса №3 40-й больницы. Перед тем, как перевести врача на аппарат искусственной вентиляции легких, на нем решили испробовать плазму.
Все очень переживали и надеялись, что данная методика, которая использовалась впервые, поможет мне выйти из этого состояния. После переливания плазмы, переливалась дважды плазма, состояние значительно улучшилось, интоксикация снизилась, ушла температура, наладилась сатурация. Дыхательная недостаточность стала постепенно улучшаться.
Дмитрий Ильин, врач-анестезиолог-реаниматолог, заведующий отделением реанимации и интенсивной терапии СПБ ГБУЗ «Городская больница №40»
Восстановление Дмитрия заняло чуть больше двух месяцев. После реанимации была реабилитация, затем его отправили на амбулаторное лечение. Сегодня заведующий отделением полностью оправился после тяжелой болезни и вернулся к работе.
Еще одним пациентом, которому помогла плазма переболевших коронавирусом людей, также стал врач Городской больницы №40. Заведующий отделением реабилитации спинальных больных и черепно-мозговой травмы Анатолий Спирин рассказал о симптомах заболевания и лечении.
Был сильный кашель и насморк, болела голова. Я не могу сказать, что это что-то удивительное, но все-таки было чем-то навязчивым.
Анатолий Спирин, заведующий отделением реабилитации спинальных больных и черепно-мозговой травмы СПб ГБУЗ «Городская больница №40»
Ухудшение наступило на пятый день заболевания – подскочила температура и появились затруднения в дыхании.
Действительно была одышка, не хватало воздуха, приходилось дышать кислородом, все это нарастало. Но, к счастью, плазма сыграла решающую роль. Температура упала, я спал ночь, не захлебываясь. Утром проснулся не то, чтобы здоровым, но я понял, что-то изменилось в хорошую сторону.
Анатолий Спирин, заведующий отделением реабилитации спинальных больных и черепно-мозговой травмы СПб ГБУЗ «Городская больница №40»
Несмотря на строгое соблюдение мер профилактики и постоянную диагностику, заведующая бактериологической лабораторией 40-й больницы Лидия Липская все-таки заболела коронавирусом в августе. Состояние быстро ухудшалось – у женщины появилась отдышка, было тяжело подниматься по лестнице.
Все меры были приняты, меня положили под капельницу, взяли все показания. Понятно, что у меня был интерлейкиновый шторм. У меня был повышен C-реактивный белок – это два признака, на них ориентируются доктора. И мои коллеги сказали, Лидия Викторовна, давайте, мы вам все-таки сделаем плазму.
Лидия Липская, врач-бактериолог высшей категории, заведующая бактериологической лабораторией СПБ ГБУЗ «Городская больница №40»
При введении плазмы в первые (максимум третьи) сутки у человека наблюдается улучшение состояния: уменьшается лихорадка и одышка, снижаются лабораторные показатели, которые отображают проявление цитокинового шторма (неконтролируемое воспаление, которое приводит к повреждению собственных тканей организма).
Получается, что при введении плазмы мы обрываем переход от среднетяжелого течения в тяжелое, замедляем прогрессирование тяжелого течения и даем шанс на выживание пациентам с крайне тяжелым течением КОВИД.
Анна Анисенкова, заведующая инфекционным отделением СПБ ГБУЗ «Городская больница №40»
Плазма крови
После забора донорскую плазму, как правило, замораживают на полгода. По истечению этого срока донора проверяют повторно. В ситуации с коронавирусом счет идет на дни, часы и минуты. Поэтому на станции переливания крови используют другую технологию, так называемую патоген-редукцию. Ее принцип заключается в уничтожении всех теоретически возможных возбудителей гемотрансмиссивных инфекций в конкретном компоненте крови. На выходе получается иммунная плазма, содержащая антитела к SARS-CoV2 в активированном виде.
Попадая в организм реципиента, такие антитела дают немедленную реакцию на вирус – образование иммуноглобулинов. Эти белки изучают молекулы вируса и нейтрализуют их. Таким образом, введенная иммунная плазма не только противодействует вирусу, но и координирует собственные ресурсы организма.
На сегодняшний день мы уже шесть месяцев работаем с антиковидной плазмой. Есть некоторые итоги. В настоящий момент примерно 400 пациентов сдали кровь для производства антиковидной плазмы для нашего стационара, и в нашем стационаре 245 человек получили эту плазму.
Евгений Гарбузов, заведующий отделением анестезиологии и реанимации СПБ ГБУЗ «Городская больница №40»
Доноры плазмы
Одними из первых доноров плазмы были врачи НИИ травматологии и ортопедии имени Вредена, которые оказались в заложниках у вируса в закрытом на карантин институте.
До реанимации, конечно, дело не дошло, но высоченная температура, сумасшедшая слабость, тяжелый грипп, умноженный в 5-6 раз. Почти на 20 дней пропал вкус, пропало обоняние. До сих пор остались многие проблемы с этим связанные.
Евгений Сорокин, донор плазмы крови
После выздоровления у Евгения оказался высокий титр нейтрализующих антител, и он решил помочь пациентам 40-й больницы.
Я поехал на станцию переливания крови на Московском, сдал плазму. Это не составило большого труда, хотя раньше я этого не делал в силу разных обстоятельств. И с тех пор я сдавал ее уже четыре раза.
Евгений Сорокин, донор плазмы крови
Переболевший коронавирусом Павел Коган также сдавал плазму четыре раза. Он на личном примере знает, насколько коварной может оказаться болезнь.
Если рассматривать это во временном промежутке, то ощущение болезни уходило около полутора месяцев. Самым неприятным помимо температуры, потери запаха и вкуса, стало катастрофическое чувство усталости. Такое ощущение, что ты только что вернулся с большого кросса, с большой пробежки. Прогулка из комнаты до кухни по ощущениям воспринималась как хорошая физическая тренировка.
Павел Коган, донор плазмы крови
Чтобы сдать плазму, потенциальному донору необходимо пройти бесплатное обследование на базе Городской больницы №40 Сестрорецка. Получив подтверждение о наличие антител и отсутствия противопоказаний, он может отправиться на станцию переливания крови.
Не надо ничего бояться, надо понимать, что это процедура нередка, это очень популярная процедура за рубежом, и в нашей стране это приобретает все больший охват. Хочется пожелать, чтобы вы понимали и ценили не только свое здоровье, но и пытались помочь окружающим вас людям и тем, кто в этом нуждается.
Павел Коган, донор плазмы крови
Когда все начиналось, никто не верил, что есть какой-то коронавирус, есть какие-то проблемы. Но, пережив это сам, я понял, что это гораздо хуже, чем мы все думаем. И неизвестно, сколько все это продлится, и если у людей есть возможность помочь другим – надо так делать.
Евгений Сорокин, донор плазмы крови
Врачи подчеркивают, что переливание плазмы крови переболевших КОВИД людей может быть эффективно в начале болезни. Процедура помогает пациентам с недостаточностью собственного иммунного ответа и препятствует переходу заболевания в тяжелую форму.
Плазма эффективна на ранних этапах развития заболевания, на 3, 5, 7 сутки от начала клинической картины, когда идет активная репликация вируса, когда пациент высоко лихорадит, когда объем поражения легких еще не достиг критических величин, когда он ограничивается КТ 2, КТ 3. В более поздние сроки развития заболевания эффективность плазмы, к сожалению, значительно снижается. Плазма – это пассивный иммунитет, то есть мы вводим готовые антитела в организм человека, которые и уничтожают вирус.
Евгений Гарбузов, заведующий отделением анестезиологии и реанимации СПБ ГБУЗ «Городская больница №40»
В период сезонного подъема заболеваемости Городская больница №40 остро нуждается в донорской плазме.
В нашем многомиллионном городе при наличии тенденции к увеличению заболеваемости только медики не справятся. Плазму невозможно синтезировать или произвести, как производятся другие фармпрепараты. Ее можно только сдать, поэтому у нас обращение ко всем петербуржцам. Мы с надеждой ждем вашего отклика и участия в процессе сдачи антиковидной плазмы, формирования банка этой плазмы для лечения, в том числе, и жителей Петербурга. Давайте лечить КОВИД вместе.
Анна Анисенкова, заведующая инфекционным отделением СПБ ГБУЗ «Городская больница №40»
«Внутрисосудистое свертывание крови при COVID-19 определяет весь ход болезни»
Беседа с академиком А.Д. Макацария, крупнейшим специалистом в области клинической гемостазиологии
Беседа с академиком А.Д. Макацария, крупнейшим специалистом в области клинической гемостазиологииСегодня известно, что при COVID-19, в первую очередь, страдает свертывающая система крови. Вот почему у всех умерших от осложнений новой коронавирусной инфекции находят большое количество тромбов. Как это объяснить? Почему это заметили не сразу? Каким образом и почему это происходит? Можно ли предотвратить развитие такого осложнения? Об этом – наш разговор с А.Д. Макацария, академиком РАН, одним из крупнейших в мире специалистов по изучению нарушений свертываемости крови, создателем Школы клинической гемостазиологии, заведующим кафедрой Сеченовского университета. Александр Давидович и его ученики активно сотрудничают с университетом Сорбонны, Венским, Римским, Миланским и Тель-Авивским университетами, Технион в Хайфе. Под его руководителем защищено 150 кандидатских и докторских диссертаций. Автор более 1200 научных трудов, в том числе 40 монографий.
– Александр Давидович, в последнее время во всем мире появляется всё больше сообщений о том, что при COVID-19 страдает свертывающая система крови. Так ли это, и если да, то чем вы объясняете этот феномен?
– Безусловно, это так. Более того, хочу сказать, что практически нет такой инфекции (вирусной или, тем более, бактериальной), которая бы не влияла на свертывание крови. Доказательство тому – учение о сепсисе и септическом шоке как универсальной модели ДВС-синдрома – синдрома диссеминированного внутрисосудистого свертывания крови. Степень тяжести тромботических нарушений зависит от особенностей возбудителя и организма-хозяина (иммунная система, система гемостаза, наличие сопутствующих заболеваний и т.д.).
– Но ведь не у всех пациентов развивается сепсис и септический шок?
– Конечно, не у всех. Поэтому очень актуальным и далеко не изученным в настоящее время является механизм патогенеза осложнений, вызванных коронавирусной инфекцией. Во многом это обусловлено особенностями вируса, а также особенностями организма человека, начиная от количества и качества рецепторов, представленных у человека и их способностью связываться с этим вирусом. Безусловно, на исходы заболевания огромное влияние оказывает коморбидность, то есть наличие сопутствующих хронических заболеваний у пациента.
– Почему, по вашему мнению, эта особенность течения болезни проявилась не сразу?
— Я считаю, что все это проявилось сразу, но не было адекватно оценено врачами изначально: еще не было такого количества вскрытий и широкого тестирования на гемостазиологические маркеры. Надо сказать, мы занимаемся изучением этой проблемы довольно давно, практически с самого начала эпидемии. Еще в самом начале апреля мы опубликовали работу, основанную на первых наблюдениях наших китайских коллег. Работа называлась «COVID-19 и синдром диссеминированного внутрисосудистого свертывания крови». Она имела чрезвычайно широкий резонанс, поскольку уже тогда врачи начали понимать роль свертывающей системы крови в инфекционном процессе.
– Каков механизм тромбообразования при covid-19 и отличается ли он от этого процесса при других патологиях?
– Это очень непростой вопрос. На сегодняшний день однозначно можно утверждать – при этом вирусе с самого начала имеет место активация гемостаза, внутрисосудистое свертывание крови и тромбообразование в сосудах мелкого калибра жизненно важных органов. При этом повреждаются не только легкие, а блокада микроциркуляции и ее необратимый характер определяют исход заболевания. Позднее начало антикоагулянтной терапии является неблагоприятным фактором. Причем этот процесс внутрисосудистого свертывания в капиллярах легкого играет важную роль в развитии острого респираторного дистресс-синдрома (ОРДС), о котором все говорят. Но далеко не все с самого начала уловили связь между внутрисосудистым свертыванием крови и ОРДС.
В западной литературе даже появился термин «легочная интраваскулярная коагуляция». Практически во всех случаях имеет место активация системного воспалительного ответа. Это общебиологическая реакция, которая особенно проявляется в ответ на инфекцию, вирусные возбудители. Международные организации признали, что коронавирусная инфекция – это сепсис.
Таким образом, цитокиновый и тромботический шторм усугубляют состояние больного и определяют степень тяжести. Но есть и особенности. Возможно, при COVID-19 в первую очередь повреждается фибринолиз – часть системы гемостаза, которая обеспечивает процесс разрушения уже сформированных кровяных сгустков, тем самым, выполняя защитную функцию предотвращения закупорки кровеносных сосудов фибриновыми сгустками. Отсюда синдром фибринирования при меньшей частоте геморрагических осложнений. И отсюда же открывается перспектива применения тромболитиков, о чем сейчас так много говорят и пишут. А впервые предложили такую схему наши американские коллеги.
– А ведь есть немало людей с нарушениями свертываемости крови. Сейчас, во время эпидемии, для них настали трудные времена.
– Это так. В нашей популяции есть люди не только с явными, но и со скрытыми нарушениями гемостаза, предрасполагающими к тромбозам – генетические тромбофилии, антифосфолипидный синдром и ряд других заболеваний, сопровождающихся избыточной активацией системы гемостаза; а также люди с высокой готовностью к супервоспалительному ответу (врожденные факторы и ряд ревматологических и иммунных заболеваний). Им сейчас важно контролировать своё состояние, а врачам не забывать об этом.
Вообще надо сказать, что открытие NET расширило горизонты в понимании биологии нейтрофилов и роли этих клеток в организме. Использование организмом хозяина хроматина в сочетании с внутриклеточными белками в качестве естественного противомикробного агента имеет древнюю историю и меняет наше представление о хроматине как только о носителе генетической информации. Благодаря избыточному и неконтролируемому формированию NET, нейтрофилы могут способствовать развитию патологического венозного и артериального тромбоза, или «иммунотромбоза», а также играют важную роль в процессах атеротромбоза и атеросклероза. Высвобождение NET является, как выяснилось, одной из причин тромбообразования при таких состояниях, как сепсис и рак. Наличие NET при этих заболеваниях и состояниях дает возможность использовать их или отдельные компоненты в качестве потенциальных биомаркеров. NET и их компоненты могут быть привлекательны в качестве терапевтических мишеней. Дальнейшие исследования нейтрофилов и NET необходимы для разработки новых подходов к диагностике и лечению воспалительных и тромботических состояний.
– Размышляя о высокой летальности у пациентов, которым пришлось применить ИВЛ, вы констатируете, что мы, возможно, пошли не тем путем. А какой путь может оказаться более верным?
– Да, я имел в виду, что при оценке вентиляционно-перфузионных нарушений при COVID-19 превалируют перфузионные нарушения, нарушения микроциркуляции, а это значит, что главная терапевтическая мишень – восстановление нормальной перфузии тканей, то есть противотромботическая терапия, а возможно, даже и фибринолитическая. Механическая вентиляция не может решить вопрос перфузионных нарушений.
– Видите ли вы, что в связи с эпидемией стали более частыми проблемы тромбообразования в акушерско-гинекологической практике?
– Случилось так, что во многом и благодаря нашим стараниям (лекциям и публикациям), большинство акушеров сегодня осведомлены о том, что беременность – это состояние так называемой физиологической гиперкоагуляции, и этим пациенткам нередко назначаются антикоагулянты во время беременности. Тем не менее, требуются дальнейшие исследования для вынесения суждения о частоте тромбозов у беременных с COVID-19.
Вообще надо сказать, что большинство осложнений беременности либо обусловлены, либо сочетаются с высоким тромбогенным потенциалом. Генетические факторы свертывания крови, особенно антифосфолипидный синдром, являются факторами риска огромного количества осложнений беременности – это и внутриутробные гибели плода, и неудачи ЭКО, и задержка внутриутробного развития плода, и преждевременная отслойка плаценты, что приводит к тяжелым тромбогеморрагическим осложнениям, это, наконец, тромбозы и тромбоэмболии. Поэтому, конечно, можно ожидать, что в условиях COVID-19 эти осложнения могут представлять собой еще большую опасность. Ведь вирус может быть фактором, активирующим факторы свертываемости крови. Конечно, тут нужны обобщающие исследования, но уже сейчас наши отдельные наблюдения говорят о том, что риск таких осложнений возрастает.
– Являются ли, на ваш взгляд, одним из проявлений этой проблемы случаи тяжелого течения covid-19 в педиатрии (состояния, похожие на синдром Кавасаки)?
– Глава ВОЗ Тедрос Аданом Гебрейесус призвал врачей всех стран обратить особое внимание на сообщения о том, что у некоторых детей, заразившихся коронавирусом, проявляются симптомы, схожие с еще одним заболеванием — синдромом Кавасаки (мультисистемным воспалительным синдромом). Действительно, в сообщениях из Европы и Северной Америки говорилось, что некоторое число детей поступало в отделения интенсивной терапии с мультисистемным воспалительным состоянием, с некоторыми симптомами, похожими на синдром Кавасаки и синдром токсического шока.
Синдром Кавасаки был впервые описан в 1967 году японским педиатром по имени Томисаку Кавасаки. Он обычно поражает детей до пяти лет. При этом синдроме у пациента начинается воспаление кровеносных сосудов (васкулит) и лихорадка. Болезнь Кавасаки имеет четко выраженный набор симптомов, включая постоянно высокую температуру, покраснение глаз и области вокруг рта, сыпь на теле и покраснение и отек ног и рук.
13 мая нынешнего года в авторитетном медицинском издании The Lancet было опубликовано исследование итальянских врачей, которые сообщили, что в провинции Бергамо, одной из наиболее пострадавших от эпидемии коронавируса, была зафиксирована вспышка синдрома Кавасаки или схожего с ним синдрома.
Важно, что в большинстве случаев дети также имели положительный результат теста на антитела к КОВИД-19, предполагая, что синдром последовал за вирусной инфекцией.
Болезнь Кавасаки имеет тенденцию проявляться в группах генетически похожих детей и может выглядеть немного по-разному в зависимости от генетики, лежащей в основе группы. Это говорит о том, что различные триггеры могут вызывать воспалительную реакцию у детей с определенной генетической предрасположенностью.
Вполне возможно, что атипичная пневмония SARS-COV-2, вызванная вирусом COVID-19, является одним из таких триггеров. Это важный вопрос, требующий пристального изучения.
– Александр Давидович, как вы думаете, почему у всех COVID-19 проявляется по-разному?
– Тут очень важна проблема факторов риска. Всё дело в том, что, помимо видимых болезней типа сахарного диабета или гипертонии, существуют болезни невидимые, о которых мы зачастую даже не подозреваем. В последние годы большое распространение получило учение о генетической тромбофилии. Во всем мире это примерно до 20 процентов людей, которые являются носителями той или иной формы генетической тромбофилии. С этим можно жить сто лет, но если возникает инфекция, травма, делается операция – больной может погибнуть от тромбоэмболии, даже если операция выполнена на высочайшем техническом уровне. Причиной тому – скрытая генетическая тромбофилия – мутация, которая делает её носителя подверженным высокому риску тромбообразования.
Высокая контагиозность вируса и большое количество заболевших поневоле «позволяет» вирусу выявить людей с изначальной явной или скрытой предрасположенностью к тромбозам. Это пациенты не только с генетической тромбофилией или антифосфолипидным синдромом, но и с сахарным диабетом, ожирением, ревматическими болезнями и другими патологическими состояниями, ассоциированными с повышенным свертыванием и/или воспалением.
– Какие методы профилактики и лечения covid-19 вы считаете перспективными?
– Помимо уже названных, это противовирусная терапия, терапия специфическими иммуноглобулинами, противотромботическая терапия и лечение, направленное на снижение воспаления (так называемые антицитокиновые препараты). Многое нам предстоит ещё понять об этом новом для нас заболевании, но постепенно мы движемся в сторону лучшего объяснения многих его механизмов. Вы знаете, я всегда много работал, но, пожалуй, никогда ещё я не был так занят исследовательской и практической работой, как сейчас. Уверен, что она даст свои важные результаты.
Беседу вела Наталия Лескова.