Град обреченный о чем книга
Град обреченный
| « | Если у еврея отнять веру в бога, а у русского — веру в доброго царя, они становятся способны чёрт знает на что… | » |
| — Изя Кацман. | ||
«Град обрече́нный» — роман братьев Стругацких 1972 г., который был опубликован только в 1989. Представляет собой одно из самых философских и неоднозначных творений мэтров советской фантастики. В книге очень заметно уже нескрываемое авторами разочарование позднесоветской действительностью, что нашло отражение в названии: они позаимствовали его у картины Николая Рериха «Град обрече́нный», по их словам, поразившей их «своей мрачной красотой и ощущением безнадёжности, от неё исходившей» (Б. Стругацкий). Слово Божие гласит, что читать и писать надо с той же орфографическо-фонетической оговоркой, что и у художника, как бы по-церковнославянски.
Сама идея «Града» возникла у писательского дуэта еще в 1967 г., во время работы над «Сказкой о Тройке». Концепция романа несколько раз менялась, как менялось и название: «Новый Апокалипсис», «Мой брат и я» (что свидетельствует о первоначальной автобиографичности задуманного произведения) и, наконец, «Град обрече́нный». Как писал Б. Стругацкий, задачей их произведения было показать, как «под давлением жизненных обстоятельств кардинально меняется мировоззрение молодого человека, как переходит он с позиций твердокаменного фанатика в состояние человека, словно бы повисшего в безвоздушном идеологическом пространстве, без какой-либо опоры под ногами».
Содержание
Сеттинг [ править ]
Вернее, антисеттинг. Проводится Эксперимент. Именно так, с большой буквы. Некто или нечто на сугубо добровольных началах отбирает людей и переправляет… куда-то. Непонятно, то ли это иной мир (или… мир иной?), то ли какое-то иное измерение, то ли вообще искусственно созданная среда в карманной вселенной. В общем, есть некое пространство, очень большое, но ограниченное. И здесь расположен Город, все горожане которого должны регулярно менять профессию, независимо от желания и образования, и примыкающие к нему фермерские земли. Здесь встречаются носители самых различных культур и верований, с разной моралью, взглядами на жизнь и мотивами, которые побудили их дать согласие на участие в Эксперименте. Кто-то разочаровался и бежит от действительности, с которой не смог ужиться на Земле, кто-то прибыл сюда по идейным соображениям (например, как Воронин, который жаждет строить светлое коммунистическое будущее), кто-то — от страха, просто из любопытства или скуки. А кому-то предлагают Эксперимент как альтернативу смерти.
Как бы то ни было, есть несколько принципиальных моментов: во-первых, цели Эксперимента людям, участвующим в нём, абсолютно неизвестны (а по мнению некоторых из них, Эксперимент, если и имел какую-либо цель, давно её утратил и вышел из под контроля); во-вторых, таинственные Они, ведущие Эксперимент, отправляют в одно место людей из разных стран и времён. В описываемом в романе Городе, например, живут люди из XX века, от сталинского СССР и нацистской Германии 1940-х годов до демократичных США и либеральной Швеции 1970-х… Весь этот гремучий коктейль, естественно, пенится и взрывается время от времени, что добавляет проблем в местной, и так сюрреалистичной, действительности; наконец, в-третьих, организаторы Эксперимента периодически меняют правила игры, усложняя или облегчая жизнь подопытным. Иногда целые поселения стираются ими под ноль, вместе с жителями. А иногда сами жители уничтожают себя, когда построенное ими общество достигает потолка своего развития и они осознают, что дальнейшее развитие бессмысленно.
Тропы и штампы [ править ]
Персонажи [ править ]
Главные [ править ]
Второстепенные [ править ]
Третьестепенные и эпизодические [ править ]
Паприкаки, цензор «Городской газеты», главным редактором которой был Андрей.
Сюжет [ править ]
Книга делится на шесть частей, соответственно статусу Андрея.
Мусорщик [ править ]
Читатель знакомится с главными героями и сеттингом. Познакомившись с новенькой Сельмой, Андрей пригласил её на вечеринку, на которую собрал близких приятелей. Этакий момент характеристики.
— У кого гон? — с живейшим интересом осведомился интеллигент, протискавшийся со своими очками в первый ряд. — …Ведь я биолог, и мне до сих пор не удается… Бородач (фермер) снисходительно пояснял, что гон на болотах бывает, брат, у краснух, а краснухи, брат, это вроде крокодилов. Видал крокодилов? Ну вот, только шерстью обросшие. Красной такой шерстью, жесткой. И когда у них гон идет, тут уж, браток, держись подальше. Во-первых, они здоровые, что твои быки, а во-вторых, ничего во время этого дела не замечают — дом не дом, сарай не сарай, все разносят в щепки…
Следователь [ править ]
Эта работа идёт очень туго, а вот у Гейгера успехи куда более заметные (как потом выяснилось, благодаря применению пыток). Но хуже всего, что надо раскрыть загадку Красного Здания, а это сплошная мистика…
Редактор [ править ]
В городе творится чёрт-те что: солнце выключили, в народе брожение, цензоры мешают выпускать газету. И наконец Гейгер совершил переворот…
Господин советник [ править ]
…И сделал Фриц приятеля Андрея советником, сиречь министром. Среди других особ, приближённых к императору — Дольфусы, Сент-Джеймс, Чачуа и внезапно Изя.
Разрыв непрерывности [ править ]
Андрей наконец-то смог удовлетворить жажду познания, отправившись в экспедицию по пустыне — исследовать этот мир. С ним — Изя, который тоже рвётся делать открытия, только гуманитарного характера. Разумеется пришлось преодолевать трудности.
Исход [ править ]
В конце главы Андрей вернулся домой и услышал, как за окном мама зовёт домой Изю Кацмана (только попадает он, по всей видимости, обратно в свой 1951, то есть тому Изе, которого зовут домой, ещё только предстоит побывать в Городе спустя шестнадцать лет).
“Бред взбудораженной совести…”
Мы живём в удивительное время, когда рушатся незыблемые, казалось бы, устои и нарождается новое настоящее, ещё вчера казавшееся всем нам фантастическим и невероятным. Политологи, эксперты, футурологи соревнуются в попытках предсказать будущее, поскольку человечество пребывает в полной растерянности — сегодняшний день оказался не совсем, мягко говоря, таким, как мы ожидали.
В этой связи большой интерес представляет анализ одного из романов корифеев отечественной фантастики братьев Стругацких, а именно — “Града обреченного”.
История его создания широко известна, и касаться её я не стану. Гораздо интереснее другое — судя по дневникам, интервью и биографическим исследованиям, ещё в 60-е годы авторы, вовсю творившие в мире советского Полдня, уже задумали Анти-Полдень.
Мир “Града обреченного” — это мир нашего настоящего.
Пророчества, как известно, должны быть либо простыми и понятными всем, либо непонятными никому. Исследователи до сих пор спорят о смысле катренов Мишеля Нострадамуса или над интерпретациями слов Ванги.
“Град обреченный”, без сомнений, роман-пророчество. Роман о том, что произошло, происходит (и ещё произойдет) “с Родиной и с нами”.
Катализатором, подтолкнувшим Стругацких к созданию текста, стала знаменитая картина “Град обреченный”, по которой роман и получил своё название. Автор полотна Николай Рерих писал о своей работе так: “Обреченный, в западнях у змия, стоял обложенный город. А ещё долго никто ничего не знает и не чует беды — люди пили и ели, женились, выходили замуж. И когда пришёл час, забили в набат, а уже никуда не уйти”.
Две книги романа — как две эпохи новейшей истории человечества: уже пережитая и та, что ожидает нас в ближайшем будущем.
Для нас наиболее интересна, конечно же, книга первая, которая тремя своими частями повествует о Городе, об Эксперименте — и… о 90-х годах прошлого века в нашем Отечестве и во всём мире.
Город в романе — типичный пример современного российского поселения. Лавочники, обыватели, бандиты, интеллигенция, занимающаяся всем, чем только можно — и всеобщее бессилие перед фатумом, нависшим над ними и творящим всё, что ему заблагорассудится — от выключения солнца до нашествия павианов.
Персонажи романа оказались в Городе добровольно. Ну, или принудительно-добровольно. Хотя некоторые, как мы знаем, попросту сбежали в Город, как бегут в секту, в сетевой маркетинг или в движение ролевиков и реконструкторов. Эскапизм — характерный признак “эпохи перемен”, жить в которую, как мы знаем, не приведи Господь.
Точно так же, как персонажи романа, и мы выбрали себе будущее, что ныне стало нашим настоящим. Добровольно, принудительно, по желанию или от безвыходности. Референдум “Да, да, нет, да” помните? Добро пожаловать в “Град”.
“Мусорщик”, первая, самая мрачная часть романа — это “мутное время” начала 90-х, период “торжествующей демократии”, времени, когда словосочетание “здравый смысл” казалось абсурдным, настолько кафкианской была реальность за окнами. Достаточно вспомнить пирамиды “МММ” и “Хопер-инвест”, ваучеризацию (“Каждому россиянину по два автомобиля “Волга”!”), кандидатов наук, работающих грузчиками, города, заросшие, точно плесенью, ларьками-палатками, стрельбу на улицах, повальное безденежье и пьяного Ельцина, дирижирующего оркестром в Германии.
“Эксперимент есть эксперимент!”
Братья Стругацкие попали практически в десятку: в “Граде обреченном” судьбами людей тоже правит случай, выбирающий для них профессию вне зависимости от образования и квалификации, в Городе торжествует криминал, власть бессильна что-либо сделать.
Небольшая ремарка: Эксперимент, Наставники, Город — вроде всё это походит на атрибуты мира Полдня. Но — в Полдне за схожими понятиями всегда стояла некая гуманистическая парадигма. В мире ГО поначалу никаких знаков у Эксперимента нет. Ни плюса, ни минуса. Но по мере прочтения становится ясно: путь, выбранный персонажами романа, ведёт не туда, куда бы им хотелось. Или, точнее, он вообще никуда не ведёт. Даже не в тупик — просто “в никуда”.
Вакуум — вот наиболее подходящее слово. Все попытки найти смысл наталкиваются на пустоту, в буквальном и переносном смысле. У горожан есть только жизнь ради жизни. Физиология обывательщины, “общества потребления”, возведённая в энную степень. Проснулся, поел, попил, подержался за прелести пышной дочки лавочницы, вечером встретился с такими же, как ты сам, выпил, поговорил, поспорил — без цели, без смысла. Итог пьяного “толковища” всегда один — похмелье и очередной день, такой же, как все предыдущие.
Социолог Дональд первым осознаёт это — и решает проблему кардинально, разрывая цепи опостылевшего бытия. У него на это хватает смелости. У остальных (до определённого времени) — нет.
Закономерным итогом становится появление павианов, существ, вроде бы похожих на людей, но имеющих совершенно иные представления о том, как надо жить в Городе: “павианы вновь расхаживали, где хотели, и держались, как у себя в джунглях”.
Когда люди перестают быть единым обществом, единым народом, когда каждый думает только о своей шкуре, на их место приходит другое общество, другой народ. И павианы, как мы теперь знаем, далеко не худший вариант.
Сейчас, наблюдая за событиями в Европе и США, наблюдая за кадрами многочисленных стримов, снятых самими участниками протестов, трудно отделаться от мысли, что ты смотришь экранизацию “Града обреченного”. Кажется, что вот-вот мелькнут в толпе Андрей Воронин, Фриц Гейгер или всклокоченный Изя Кацман с восторженными глазами городского сумасшедшего.
По Стругацким, наспех сколоченные отряды самообороны отразить павианью экспансию не в состоянии. Они просто не знают, что делать. Но когда “человек из народа” фермер дядя Юра берётся за пулемет, “самооборонщики” во главе с Фрицем Гейгером в лучших традициях либерального тоталитаризма пытается это дело пресечь. И чудом обходится без кровопролития. На днях весь мир обошли кадры из калифорнийского города Сан-Диего, где десяток наших бывших соотечественников с дробовиками в руках защитили от оголтелых погромщиков-павианов мирных протестующих ресторан “Пушкин”. Их тут же назвали “русской мафией” и сурово осудили.
Вторая часть первой книги — “Следователь” — не менее мрачный период нашей истории, вторая половина 90-х и начало 2000-х годов. Время поисков врага. Самолёты, врезающиеся в нью-йоркские башни-близнецы. Теракты, Дубровка, взрывы домов.
И Красное здание, пожирающее Город изнутри, и попытки героев понять, что оно такое. Очень быстрый, влёт, переход от горних высей “свободы, равенства, братства” к застенкам гестапо, причём в буквальном смысле этого слова. Цель, особенно когда она действительно ЦЕЛЬ, оказывается, оправдывает любые средства. Впрочем, Андрей Воронин понимает — это неправильно, так нельзя. Понимает, и в следующей части романа пытается бороться.
“Редактор” — это время, когда наш мир (и Город) начинают отходить от обморочной мути “времени перемен”. Стругацкие приходят к закономерному выводу: свобода нуждается в управлении. Иначе никак. Однако интеллигентская картина мира тут рассыпается на кусочки, как разбитая мозаика. И к власти в конечном итоге приходит человек другой формации. Фриц Гейгер — энергичный традиционалист, консерватор, фактически враг всего того, что существовало до этого. Вновь попадание в десятку: так случалось и случилось не только в романе. И не только в России.
Гибель Кэнси в финале первой книге ГО — закономерна. Мера ответственности журналиста в условиях усиления государственной власти высока. Непонимание или нежелание признать это ведёт к трагедии (что опять же, к сожалению, было, есть и будет) — и она происходит. Сколько некрологов на таких вот “кэнси” мы читали в последние десять лет? Всех и не вспомнить…
Вторая книга “Града обреченного” резко отличается от первой. Если первая была “пророчеством ближнего прицела”, потому что имела под собой некий понятный базис, то во второй авторы вступают на “terra incognita”, и это уже чистая футурология, “воспоминания о будущем”.
Наставники теперь бессильны. Эксперимент вышел из-под контроля. Знакомо, не правда ли? Более того — в нашем, реальном, мире Эксперимент вышел из-под контроля даже в вотчинах самих Наставников. У них там прямо сейчас — “павианы”, поиски внутреннего и внешнего врагов, всеобщий контроль и попирание базовых ценностей демократии во имя…
Во имя чего? Благоденствия обывателя? Торжества справедливости? “Эксперимент над экспериментаторами!” — вот лозунг второй книги ГО. Только кто теперь его проводит? Не сами ли “подопытные”, уставшие быть кроликами? А может быть (и Стругацкие подталкивают нас к этой мысли), изначально всё так и планировалось? И что Наставники сейчас довольно потирают ладошки, покрытые старческими пигментными пятнами, где-то в чертогах “Хрустального дворца”, и пьют омолаживающие витаминно-ферментные коктейли, похихикивая над глупыми людишками?
Град обреченный (роман)
Является одним из наиболее философских произведений авторов.
Содержание
История создания
Авторы позаимствовали название произведения у картины Н. К. Рёриха, по их словам, поразившей их «своей мрачной красотой и ощущением безнадёжности, от неё исходившей». [1] У картины заимствованно и неправильное произношение названия — не «обречённый», а «обрече́нный».
Идея «Града» возникла в 1967 г. во время работы над «Сказкой о Тройке», хотя, как отмечает Борис Стругацкий, уже трудно установить, каким был первоначальный замысел, и он скорее всего был весьма непохож на окончательную версию. Рабочие названия романа — «Новый Апокалипсис» и «Мой брат и я» (что свидетельствует о первоначальной автобиографичности задуманного произведения). Роман был написан в шесть заходов в течение двух с четвертью лет. Официальная дата его завершения — 27 мая 1972 года. Однако публикация текста была осуществлена позже, что было связано с его политизированностью. Впервые главы из романа публикует журнал «Радуга» — с января по апрель 1987 г. Затем роман публикуется в журнале «Нева» — в сентябре-октябре 1988 г. и в феврале-марте 1989 г. В 1989 роман выходит отдельным изданием.
Как пишет Б. Стругацкий, задачей романа было показать, как «под давлением жизненных обстоятельств кардинально меняется мировоззрение молодого человека, как переходит он с позиций твердокаменного фанатика в состояние человека, словно бы повисшего в безвоздушном идеологическом пространстве, без какой-либо опоры под ногами».
Главные герои
Андрей Воронин
Год «извлечения»: 1951. Указан в размышлениях после спора с другом Дональдом.
Профессия до «извлечения»: астроном.
Практически вся повествовательная линия строится вокруг Андрея Воронина, который являет собой образец воспитания сталинской эпохой, он очень многое старается перевести на коммунистическую основу, его мировоззрение постоянно выдерживает испытание новой, непонятной обстановкой.
Дональд Купер
Год «извлечения»: 1967.
Профессия до «извлечения»: профессор социологии.
Иосиф (Изя) Кацман
Год «извлечения»: 1968.
Профессия до «извлечения»: неизвестна
Описывается как «встрепанный, толстый, неопрятный и, как всегда, неприятно жизнерадостный». Несмотря на свою гротескность, шумность, неопрятность и беспрестанное иронизирование над всем и вся — самый, кажется, здравомыслящий человек во всём Городе. Проводит самостоятельные изыскания объяснений происходящего, для этого регулярно уходит за окраину, на север, чтобы проводить исследования, отыскивать записи о прошлом. Очень начитанная и интеллектуальная личность.
Кэнси Убуката
Год «извлечения»: приблизительно после капитуляции Японии в войне (упоминаются «марши смерти» на Филиппинах и приговоры японским военным).
Сельма Нагель
Год «извлечения» не упоминается.
Сожительствуя с Андреем, Сельма ведёт себя весьма распутно, Андрея это раздражает. Позже, она изменяет свои жизненные убеждения, и становится более здравомыслящей женщиной, впоследствии женой господина Советника Президента (Андрея).
Год «извлечения»: не упоминается.
Профессия до «извлечения»: «Ван обрёл покой» — говорит Воронину Наставник, когда Вану удается остаться на своей любимой работе — должности дворника.
Давыдов Юрий Константинович
Страна «извлечения»: Советский Союз, деревня где-то около Вологды и Череповца.
Профессия до «извлечения»: колхозник, житель деревни. Во время Великой Отечественной войны был танкистом.
Бесспорно сильная личность, закалён и пройденной Великой Отечественной войной, и исконно мужицким, деревенским воспитанием, воспринимая себя, как кормильца «городских дармоедов». Ничего не страшится, полагаясь на свою силу и умение дать отпор. Благодаря своей щедрости и общительности быстро становится своим в любой компании. Сторонник «фермерской вольницы», являющей собой полную противоположность советской послевоенной деревне, в которой кроме безысходности ничего не видел.
Фридрих (Фриц) Гейгер
Страна «извлечения»: немецкая провинция Восточная Пруссия, где-то под Кёнигсбергом.
Год «извлечения»: очевидно 1945, так как попадает в Город из плена после взятия советскими войсками Кёнигсберга (9 апреля).
Профессия до «извлечения»: военный, унтер-офицер вермахта.
Чрезвычайно сильная личность, однако по воспитанию и мировоззрению — «двойник» Андрея. Весь неиспользованный потенциал он бросает на захват власти, и, в конце концов, становится Президентом Города.
Отто Фрижа
Страна «извлечения»: очевидно, та же, что и у Фрица Гейгера.
Год «извлечения»: очевидно, тот же, что и у Фрица Гейгера.
Идеальный исполнитель, при этом — слабая личность, обречённая находиться в тени лидера. Это не помешало ему сделать карьеру при Гейгере.
Чачуа
Профессия до «извлечения»:
«…громадный, разжиревший кавказец, почти без лба, но зато с гигантским носом…» Авторы описывают Чачуа как жизнерадостного кавказца (предположительно грузина по национальности) которому предпочтительны все радости «кавказской жизни» (веселые застолья, вино, шашлыки, лезгинка, пышные женщины и т. п.). Во второй части Чачуа — следователь, один из лучших в отделе, который ведет дело о «Падающих Звездах».
Основные особенности описываемого мира
В самом начале происходит знакомство читателя с главными героями произведения. Это круг знакомых, которые в каждой новой части произведения предстают перед нами в новом качестве, в определенном развитии своих взаимоотношений и представлений об окружающем мире.
Мы понимаем, что действие происходит в некотором Городе. Все живущие в нём люди вовлечены в долгосрочный Эксперимент, о начале, сути и условиях которого нет никакой информации. Многое происходящее вокруг герои объясняют фразой: «Эксперимент есть Эксперимент». Однако одной из самых популярных тем в разговорах все равно остается попытка понять, что из себя представляет Город, в каком времени и пространстве он находится и по каким законам развивается. Так, Ступальский считает, что Город — это Ад, с чем, впрочем, не согласен Изя Кацман. Против этой версии говорит и наличие на Севере «островков рая»: Хрустального дворца и Павильона.
У Города есть ряд любопытных свойств:
«С трудом удерживаясь на ногах, поминутно хватаясь за соседей, Андрей, вывернув шею, наблюдал, как на своем обычном месте медленно разгорается малиновый диск. Сначала диск дрожал, словно пульсируя, становясь все ярче и ярче, наливался оранжевым, желтым, белым, потом он на мгновение погас и сейчас же вспыхнул во всю силу так, что смотреть на него стало невозможно».
Книга первая
Часть первая. Мусорщик
Временны́е рамки первой части произведения ограничены одними сутками.
Сначала мы видим Андрея и Дональда, ночью, до начала нового дня собирающих мусорные баки около дома, где дворником работает Ван. Появляется Кэнси Убуката, полицейский, он приводит с собой новенькую, Сельму Нагель, которой надо получить ключ от предоставленной ей квартиры.
Затем Андрей и Дональд едут на окраину Города, на импровизированную свалку, устроенную среди руин нежилой его части. Ожидание своей очереди на разгрузку баков прерывается встречей с Изей Кацманом, тоже мусорщиком. Появление Кацмана, жизнерадостного и иронично настроенного по отношению к окружающему миру, вызывает спор о необходимости такой должности, как учетчик мусора на свалке.
На площади он наблюдает попытки Фрица Гейгера организовать свой отряд самообороны, необходимость в котором отпадает сама собой: начинается новый день, павианы расселись по крышам и занялись своими обезьяньими делами, а жители, вооружившись кто веником, кто палкой, отправляются по своим делам.
Тут происходит знакомство Андрея с приехавшим в Город для торговли фермером Давыдовым. Вначале назревает конфликт с непосредственным участием Фрица Гейгера из-за того, что Давыдов собирается применить для разгона павианов пулемет кустарного производства, изготовленный городскими умельцами в обмен на продукты. Постепенно Андрей разговорился с фермером, поняв, что они земляки и проникнувшись к нему чувством растроганной радости, приглашает к себе в гости.
Придя домой, Андрей делает генеральную уборку и засыпает. Будит его пришедшая Сельма Нагель. Андрей, памятуя о том, что она новенькая, «распушает хвост» и пытается завести с ней знакомство. Разговор строится на противопоставлении «мелочных» интересов Сельмы, огорченной отсутствием привычных развлечений и уже успевшей заскучать в Городе, и попытке Андрея убедить женщину в необходимости начать работу по перевоспитанию в добропорядочного жителя Города. В семь часов вечера начинается традиционный сбор. Первым в гости приходит Изя, который немедленно завладел интересом Сельмы. Он также приносит новость о том как будет происходить борьба с обезьянами.
Таким образом Город предстает перед читателем чрезвычайно гибкой структурой, мгновенно откликающейся на все сваливающиеся на него невзгоды.
Следующими появляются Фриц Гейгер и его «личный дружок» Отто Фрижа, третий день работающий помощником министра профессиональной подготовки. Отто держится с Фрицем подобострастно, сказывается различие в чинах в прошлой жизни, но и в отношениях с посторонними людьми он легко и охотно принимает роль безмолвного исполнителя. Понимая, что в доме нет ничего съестного, Андрей собирает с друзей деньги и отправляется с Отто в лавку немца Гофштаттера, представляющей собой некую помесь зеленной и бакалейной. Внешне лавка представляет собой жалкое зрелище, но для «истинных немцев» в ней «находятся» практически все необходимые продукты первой свежести.
Дома Андрей обнаруживает, что к компании присоединился фермер Давыдов — «дядя Юра» — и Кэнси. С дядей Юрой в доме появляется огромное количество деревенского самогона и пара мешков картошки — своеобразный гостинец радушному хозяину дома. Последним приходит Ван. Читатель уже понимает к этому моменту, что Ван — это скромность, возведенная в степень: « Перед ним стояла самая маленькая тарелочка с маленьким кусочком и лежала самая щербатая вилка, а бокал для первача он взял себе с отбитым краем». Когда выключают Солнце, вся компания уже достаточно захмелела, разговоры за столом перемежаются танцами под патефон, ухаживаниями за единственной женщиной — Сельмой и тем, что Андрей так любил в этих сборищах — спорами.
Говорят о павианах, о решении мэрии надеть на них ошейники и раздать гражданам, о постоянной кардинальной смене профессий, о причинах, побудивших каждого переехать в Город, и, конечно, о сути и смысле Эксперимента. Постепенно захмелевшие друзья переходят от споров к застольному пению, кое-кто засыпает.
Заканчивается все новостью о том, что Дональд Купер застрелился.
Часть вторая. Следователь
Во второй части профессия главного героя Андрея Воронина — следователь. Первая глава начинается с эпизода, в котором Андрей проводит допрос подозреваемого Питера Блока, по кличке Копчик. Копчик, судя по всему, матёрый преступник и с легкостью отбивается от вопросов неопытного следователя Воронина.
В кабинет заходит старший следователь Фриц Гейгер, которому Шеф (Мартинелли) поручил забрать у Андрея дело о «Черных Сороконожках». Андрей «жалуется» Гейгеру на несговорчивость и отпирательства Копчика. Фриц берется помочь Андрею и демонстрирует на практике применение мер давления на подозреваемых, избивая Копчика и упоминая свою службу в Гестапо. В этот момент звонит телефон и Андрея вызывает к себе Шеф.
Шеф (Мартинелли) распекает Андрея за отсутствие успехов в раскрытии дел, которых у Андрея уже восемь (и только три закрытых). Несмотря на отсутствие успеха, Мартинелли хвалит Андрея за усердие и за правильное отношение к Эксперименту. Шеф требует от Андрея отложить все дела и вплотную заняться самым важным — делом о «Красном Здании». В рамках этого дела рассматриваются случаи исчезновения людей после того как они, по показаниям очевидцев, заходили в странное Красное здание. Причём здание обладает непонятными свойствами и перемещается по городу, появляясь в различных его местах.
Шеф делает акцент на том, что в этом деле много непроверенных слухов, и сам факт существования здания никем ещё не подтверждён. По его версии — имеет место заговор с целью создать напряженную обстановку в Городе и дестабилизировать развитие Эксперимента. В этом разговоре Андрей впервые узнает о существовании некого Антигорода.
В разговоре Мартинелли упоминает знакомого Андрея — Иосифа (Изя) Кацмана, который дважды был замечен около Красного Здания, а один раз замечен выходящим из него.
Также Шеф предлагает Андрею ознакомиться с делом о «Падающих Звездах», предполагая, что между этими двумя делами есть какая-то связь.
Андрей возвращается в свой кабинет, Гейгер уже закончил допрос с пристрастием и перелистывает дела Андрея. Андрей упрекает Фрица в незаконном применении насилия в отношении подследственных, на что Гейгер предлагает Андрею в разговоре с подозреваемыми упоминать что он, якобы, работал в ЧК или ГПУ.
После ухода Гейгера Андрей составляет план расследования дела о Красном Здании. Основная идея плана провести повторные допросы свидетелей, которые рассказывали о Красном Здании, и выявить источники слухов. Андрей выписывает повестки на вызов свидетелей и дает указание дежурному: «немедленно доставить» (судя по тексту время уже позднее).
Андрей направляется к следователю Чачуа, чтобы ознакомиться с делом о «Падающих Звездах». Чачуа, колоритный кавказец, предлагает Воронину забрать дело себе. Андрей знакомится с материалами дела.
Часть третья. Редактор
В третьей части Воронин занимает пост главного редактора одной из пяти городских газет — «Городской газеты». В момент описываемых событий в Городе уже двенадцать дней «тьма египетская» — Наставники выключили Солнце либо оно сломалось. Из болот в Город съезжаются Фермеры. У Андрея и Кэнси происходит спор с цензором Паприкаки. Воронин отправляется в мэрию. На площади перед мэрией он встречает Юрия Давыдова. Затем Андрей заходит в мэрию. Вскоре начинается штурм мэрии недовольными горожанами и Фермерами, руководит которым Фриц Гейгер. Андрея жестоко избивают враги. Его привозят домой, затем вместе с дядей Юрой, Сельмой и Стасем Воронин едет в редакцию своей газеты, чтобы уничтожить архивы. По дороге они видят, что в Городе полным ходом идет резня, «фашистский переворот», как его называет Кэнси Убуката. На небе снова вспыхивает Солнце, которое, оказывается, было сломано. Приехав в редакцию, с помощью товарищей Воронин успевает уничтожить архив как раз до появления в газете представителей «новой власти». Происходит беседа Андрея с Изей Кацманом о Фрице Гейгере. Затем в редакцию с письмом от Гейгера заявляется в сопровождении вооруженных людей младший адъютор Раймонд Цвирик. В ходе спора Цвирика с Кэнси последний погибает от выстрела из пистолета.
Книга вторая
Отзывы других писателей
Премии
Примечания
Ссылки
 |
Полезное
Смотреть что такое «Град обреченный (роман)» в других словарях:
Град обреченный — (картина) картина Рериха. Град обреченный (роман)[1] фантастический роман братьев Стругацких. Примечания ↑ Б. Стругацкий. «Комментарии к пройденному»: «…именно „обречЕнный“, а не „обречённый“, как некоторые норовят произносить…» … Википедия
Град обречёный — Град обреченный (картина) картина Рериха, некогда настолько поразившая братьев Стругацких, что они назвали один из своих романов по её названию[1]. Град обреченный (роман) фантастический роман братьев Стругацких, названный в честь картины[1].… … Википедия
Град обречённый — Град обреченный (картина) картина Рериха, некогда настолько поразившая братьев Стругацких, что они назвали один из своих романов по её названию[1]. Град обреченный (роман) фантастический роман братьев Стругацких, названный в честь картины[1].… … Википедия
Град обреченый — Град обреченный (картина) картина Рериха, некогда настолько поразившая братьев Стругацких, что они назвали один из своих романов по её названию[1]. Град обреченный (роман) фантастический роман братьев Стругацких, названный в честь картины[1].… … Википедия
Живые шахматы — Анри Пьер Пику ( … Википедия
Братья Стругацкие — Братья Стругацкие … Википедия
Братьев Стругацких — Братья Стругацкие Аркадий и Борис Стругацкие на балконе. 1980 е Имя при рождении: Аркадий и Борис Стругацкие Псевдонимы: С. Бережков, С. Витин, С. Победин Дата рождения: Гражданство … Википедия
Витицкий, Сергей — Братья Стругацкие Аркадий и Борис Стругацкие на балконе. 1980 е Имя при рождении: Аркадий и Борис Стругацкие Псевдонимы: С. Бережков, С. Витин, С. Победин Дата рождения: Гражданство … Википедия
Витицкий Сергей — Братья Стругацкие Аркадий и Борис Стругацкие на балконе. 1980 е Имя при рождении: Аркадий и Борис Стругацкие Псевдонимы: С. Бережков, С. Витин, С. Победин Дата рождения: Гражданство … Википедия
Сергей Витицкий — Братья Стругацкие Аркадий и Борис Стругацкие на балконе. 1980 е Имя при рождении: Аркадий и Борис Стругацкие Псевдонимы: С. Бережков, С. Витин, С. Победин Дата рождения: Гражданство … Википедия