Громыко аа что сделал
Андрей Громыко
Биография
Недавно иностранные журналисты сравнили нынешнего министра иностранных дел России Сергея Лаврова с Андреем Громыко. На что Сергей Викторович поблагодарил и ответил, что это лестное сравнение, потому что его коллега был «великим дипломатом советской эпохи». Девизом всей его деятельности на этом поприще было:
«Лучше 10 лет переговоров, чем один день войны».
А ещё иностранные коллеги называли Андрея Громыко «Мистером «Нет»» за неуступчивость и нежелание сдавать свои позиции на переговорах. На это министр парировал, что «ноу» от иностранных коллег ему приходилось слышать чаще, чем им его «нет».
Детство и юность
Андрей Андреевич Громыко родился в белорусской деревне Старые Громыки в июле 1909 года. В то время деревня принадлежала к Могилёвской губернии Российской империи. Интересно, что большинство жителей поселения носили такую же фамилию, но при этом у каждой семьи было родовое прозвище.
Политик Андрей Громыко
Семью Андрея Андреевича называли Бурмаковы. Они происходили из бедного, но шляхетского рода, хотя сам Громыко настаивал на своём русском происхождении. А в официальной биографии всегда указывалось крестьянское происхождение, хотя отец работал на заводе.
Некоторые историки, ссылаясь на независимые исследования, утверждают, что отец Андрея Громыко на волне столыпинских реформ подался на заработки в Канаду. После травмы руки вернулся домой, но успел выучить английский язык, на котором сносно разговаривал.
Андрей Громыко в детстве с сестрой Евдокией
С 13 лет сын начал работать. Отец брал его с собой на сплав леса. Он часто рассказывал Андрею о своём пребывании за океаном и Первой мировой войне, участником которой был. Кроме Андрея в семье подрастало ещё три брата. Двое из них погибли на фронтах Великой Отечественной войны, третий умер от полученных ран дома.
В 1955-ом, когда Громыко в качестве министра иностранных дел участвовал в переговорах с канцлером ФРГ Конрадом Аденауэром, он проявил невиданную твёрдость и неуступчивость. Позже своему сыну он объяснил свою позицию тем, что чувствовал за своей спиной незримое присутствие погибших на войне братьев, которые говорили ему:
Успешно окончив 7-летку в Старых Громыках, Андрей отправился учиться дальше. Он окончил профессионально-техническую школу в Гомеле, затем сельскохозяйственный техникум в Минской области, где за активную позицию и лидерские качества был избран секретарём комсомольской организации. А в 22 года его повысили до секретаря партийной ячейки.
Андрей Громыко в молодости
В 1931 году Андрей Громыко стал студентом Минского экономического института. Но проучился лишь 2 курса, потому что его направили в деревню неподалёку от Минска в качестве директора школы. Институт молодой директор окончил заочно.
Несколько наиболее активных молодых людей, среди которых был и Андрей Громыко, ЦК Компартии Белоруссии отправил учиться в аспирантуру Академии наук БССР. Здесь готовили экономистов широкого профиля. Как один из лучших студентов, в 1934 году он был переведён в Москву.
Андрей Громыко
Здесь защитил кандидатскую диссертацию по сельскому хозяйству США и был направлен в НИИ Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук как старший научный сотрудник. В этот период Андрей Андреевич Громыко углублённо изучил английский язык.
В 1938 году он стал учёным секретарём Института экономики Академии наук СССР. Молодого и перспективного учёного планировалось направить в Дальневосточный филиал Академии.
Карьера
Как вспоминают современники Андрея Громыко, он неутомимо занимался самообразованием. Читал труды по экономике не только советских учёных, но и мемуары царского министра экономики Сергея Витте, которые произвели на него неизгладимое впечатление.
В свободное время Громыко принимал участие в соревнованиях по стрельбе и даже получил значок «Ворошиловский стрелок». Он так увлёкся военной наукой, что подумывал стать военным лётчиком. Но по возрасту уже не мог поступать в авиационное училище.
Андрей Громыко
Позже в своих мемуарах Андрей Громыко ни словом не обмолвился о репрессиях 1930-х. Но именно «чистки» в Наркомате иностранных дел повернули судьбу молодого учёного вспять и привели его на дипломатическое поприще.
Дипломат
Дипломатическая карьера Андрея Громыко развивалась стремительно. Весной 1939 года он заведовал отделом американских стран НКИД. Но уже осенью его вызвали к И. В. Сталину и назначили советником при посольстве СССР в Америке. Неформальным наставником, который был обязан передать молодому дипломату недостающие знания, был генерал-лейтенант Александр Васильев, начальник Отдела внешних отношений Генштаба Вооружённых сил.
Дипломат Андрей Громыко
С 1939 по 1943 год Андрей Громыко работал советником полномочного представительства СССР в США. А в начале 1943-го он заменил посла СССР в США Максима Литвинова. На этой должности он работал до 1946 года. Наиболее важными событиями этих лет была подготовка Тегеранской, Потсдамской и Ялтинской конференций. В знаменитой Ялтинской в 1945 году Громыко принимал участие лично.
С 1946 года на протяжении двух лет дипломат занимал пост постоянного представителя СССР при ООН. Примечательно, что Андрей Громыко оказался первым советским дипломатом, которому доверили этот пост. Кроме того, с 1946 по 1949 годы Андрей Андреевич занимал должность заместителя министра иностранных дел СССР. В статье журнала «Time» один из экспертов отметил «умопомрачительную компетенцию» Громыко.
Андрей Громыко подписывает Устав ООН
Но на этом посту чиновник допустил досадную ошибку: без разрешения Кремля под нажимом руководства Госплана и Министерства финансов он поставил свою визу на межгосударственном соглашении с Китаем о соотношении рубля и юаня.
За это Сталин, контролировавший экономические связи с КНДР лично, снял Андрея Громыко с поста первого замминистра и отправил его послом в Лондон. Здесь дипломат работал до смерти Иосифа Виссарионовича. После кончины Сталина посла вернули в СССР и снова назначили на должность первого заместителя министра иностранных дел Советского Союза.
Андрей Громыко и Никита Хрущев
Зимой 1957 года Андрей Громыко стал министром иностранных дел СССР. На этот пост он был назначен Никитой Хрущёвым после консультации с Дмитрием Шепиловым, возглавлявшим этот пост до этого и переведённого на должность секретаря ЦК КПСС. Характеристика, данная им Громыко, понравилась Хрущёву:
«Это бульдог: скажешь ему – он не разожмёт челюсти, пока не выполнит всё в срок и точно».
На посту министра иностранных дел Советского Союза Андрей Громыко прослужил беспрецедентно долго – 28 лет. К его несомненным достижениям на этой службе можно отнести важнейшие и успешные переговоры по контролю над гонкой обычных и ядерных вооружений. На его счету урегулированный Карибский кризис и тяжелейшие переговоры с американским президентом Джоном Кеннеди.
Джон Кеннеди и Андрей Громыко
В 1970 году министр иностранных дел СССР внёс большой вклад в разработку текста и подготовку подписания Московского договора между Советским Союзом и ФРГ о «незыблемости границ» в послевоенной Европе.
Андрею Андреевичу выпало вести наиболее сложные переговоры в США и ООН, для чего он неоднократно летал за океан. А ещё ему пришлось готовить первый за всю историю советско-американских отношений официальный визит президента США Ричарда Никсона в СССР.
Первые визиты в Италию тоже были нанесены Громыко. Он же налаживал напряжённые отношения с этой страной – одной из главных стран-участниц гитлеровской коалиции.
Андрей Громыко и Папа Римский
А ещё министр иностранных дел стал первым советским государственным деятелем, встретившимся с Папой Римским. Их первая беседа произошла в Нью-Йорке, на заседании ООН в 1965 году. Затем Павел VI 4 раза принимал Громыко в Ватикане.
Современники называли Андрея Громыко опытнейшим дипломатом. Его манера вести переговоры вызывала восхищение у соотечественников и немалое раздражение у противоположной стороны. Дипломат крайне жестко вел переговоры и был крайне неуступчивым. Он капитально готовился к встрече, изучая своего противника со всех сторон. Вникал в вопрос так, чтобы знать мельчайшие подробности обсуждаемой проблемы.
Андрей Громыко и Уинстон Черчилль
Это позволяло ему доминировать над менее опытным собеседником. Громыко вёл беседу неторопливо, переговоры могли затягиваться на долгие часы. Многие дипломаты не выдерживали многочасовой изнурительной беседы и у них сдавали нервы. Лишь тогда Андрей Андреевич вытягивал свои главные козыри.
После смерти Леонида Брежнева, став генеральным секретарём, Юрий Андропов назначил Громыко первым заместителем Председателя Совета Министров СССР. На этом посту Андрей Громыко пробыл с марта 1983 до июля 1985 года. А в январе 1988-го, после смерти Константина Черненко, коллеги по Политбюро предложили ему занять пост Генерального секретаря ЦК КПСС.
Андрей Громыко в кремлевском кабинете
Но Андрей Андреевич отказался в пользу Михаила Горбачёва, дав ему положительную характеристику на заседании Политбюро. По некоторым сведениям, позже в неформальной обстановке он пожалел о своём решении.
После избрания Михаила Горбачёва Генсеком ЦК КПСС пост министра иностранных дел Советского Союза занял Эдуард Шеварднадзе. Андрею Громыко предложили церемониальную должность председателя Президиума Верховного Совета. Но в октябре 1988 года он был освобождён в связи с состоянием здоровья.
Личная жизнь
Со своей женой Лидией Гриневич будущий «патриарх дипломатии» познакомился в 1931 году, когда поступил в Минский экономический институт. Лидия, как и он, была студенткой этого вуза.
Личная жизнь Андрея Громыко и Лидии Гриневич сложилась счастливо. Это была по-настоящему примерная ячейка советского общества, где царило полное взаимопонимание. Когда мужа отправили директором в сельскую школу, жена поехала за ним. Спустя год у них родился сын Анатолий. А в 1937 году появилась дочь Эмилия.
Андрей Громыко и его жена Лидия с детьми
Жена не только обеспечивала надёжный «тыл» супругу, но и соответствовала ему. Она выучила английский язык и часто вела приёмы, на которые были приглашены жёны западных дипломатов.
Супруги дождались внуков – Алексея и Игоря. Любимым увлечением Андрея Андреевича была охота. А ещё он коллекционировал ружья.
Смерть
Могила Андрея Громыко
«Патриарха дипломатии» хотели похоронить у Кремлёвской стены, но сам он завещал похоронить его на Новодевичьем кладбище.
После смерти чиновника вопрос о похоронах на Красной площади больше никогда не поднимался и в Кремлёвском некрополе больше никого не хоронили.
Андрей Андреевич Громыко
Андрей Андреевич Громыко вошел в историю мировой дипломатии как один из самых жестких и искусных переговорщиков, умевших достигать поставленных целей, использовать сильные стороны своей страны и слабости оппонентов (противников). В СССР он стал дипломатом № 1.
Громыко непосредственно участвовал в целом ряде ключевых событий второй половины 20 века. В 1944 году он возглавлял советскую делегацию на Международной конференции в Думбартон-Оксе, где решался вопрос создания Организации Объединенных Наций, а затем руководил делегацией, подписавшей Устав ООН от имени СССР.
Он участвовал в подготовке Тегеранской, Ялтинской и Потсдамской конференций, по итогам которых был сформирован поствоенный мир.
Громыко входил в состав, а затем возглавлял государственные делегации СССР на 22 сессиях Генеральной Ассамблеи ООН. В интересах СССР он более 20 раз использовал право вето в Совете Безопасности ООН. Неизменно жестко отстаивал интересы СССР, за что в дипломатической среде получил прозвище «Мистер Нет». Его дипломатическим принципом был тезис «Лучше 10 лет переговоров, чем один день войны».
Андрей Андреевич Громыко
В 1931 году 22-летний Громыко стал членом Всесоюзной коммунистической партии и сразу был избран секретарем партийной ячейки.
В 1931 году поступил в Белорусский государственный институт народного хозяйства.
После окончания двух курсов Громыко был назначен директором Каменской сельской школы (дер. Каменка, Дзержинский район, Минская область). Продолжать обучение в институте ему пришлось заочно, экзамены сдавал экстерном.
Андрей Громыко в молодости
По рекомендации Центрального комитета компартии Белоруссии Громыко вместе с несколькими товарищами приняли в аспирантуру при Академии наук БССР, создававшуюся в Минске и готовившую экономистов широкого профиля. В конце 1934 года Громыко был переведен в Москву.
После защиты в 1936 году кандидатской диссертации по сельскому хозяйству США Громыко направили в Научно-исследовательский институт сельского хозяйства Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. Ленина в качестве старшего научного сотрудника. В период аспирантуры и работы над диссертацией Громыко углубленно изучал английский язык.
В конце 1938 года Андрей Андреевич стал ученым секретарем Института экономики Академии наук СССР, по совместительству читал студентам политэкономию в Московском институте инженеров коммунального строительства. Планировалось направить Громыко на работу ученым секретарем в Дальневосточный филиал Академии наук.
Помимо работы в Институте экономики в 1937-1939 годах Громыко много занимался самообразованием. Из прочитанных экономических трудов впечатление на Громыко произвели мемуары председателя правительства России Сергея Витте.
Репрессии 1930-х, затронувшие наркомат иностранных дел, повлияли на карьерный рост Громыко.
Сам он признавался: «Я стал дипломатом по случайности. Выбор мог бы пасть на другого парня из рабочих и крестьян, а это уже закономерность».
С учетом недостатка у Андрея Андреевича необходимых знаний и опыта в военных делах одним из неформальных наставников Громыко в дипломатической сфере был начальник Отдела внешних отношений Генерального штаба Вооруженных сил СССР, сотрудник Главного разведывательного управления, генерал-лейтенант Александр Васильев. Когда в 1944 году Громыко возглавлял советскую делегацию на конференции в усадьбе Думбартон-Окс (Вашингтон, США) по созданию Организации Объединенных Наций, генерал-лейтенант Васильев был его консультантом по военным вопросам.
В 1946 году от имени СССР Громыко выступил с предложением о всеобщем сокращении и регулировании вооружений и о запрещении военного использования атомной энергии.
С 1946 до 1949 года занимал пост заместителя министра иностранных дел СССР. Уже в те времена журнал Time отмечал «умопомрачительную компетенцию» Громыко.
Весной 1954 года Громыко участвовал в составлении и подаче заявки на членство СССР в НАТО. При деятельном участии Громыко готовился советский проект общеевропейского договора по коллективной безопасности. Этот документ советское руководство предлагало обсудить одновременно с заявкой о вступлении в НАТО.
Когда в феврале 1957 года Д. Т. Шепилов был переведен на должность секретаря ЦК КПСС, Н. С. Хрущев спросил, кого тот мог бы рекомендовать на оставляемый им пост. И он указал на Громыко.
В 1957-1985 годах, на протяжении 28 лет, Громыко бессменно оставался министром иностранных дел СССР. На этом посту он внес вклад и в процесс переговоров по контролю над гонкой вооружений как обычных, так и ядерных.
По сроку пребывания в должности, 28 лет и 5 месяцев, Громыко среди советских министров занимает второе место после министра путей сообщения СССР Бориса Бещева, который находился в должности 28 лет и 7 месяцев.
Андрей Громыко и Карибский кризис 1962 года:
Политическое, дипломатическое и военное противостояние СССР и США осенью 1962 года, известное в истории как Карибский кризис, поставило Громыко в сложное положение на переговорах с американским президентом Джоном Кеннеди. Операция Генерального штаба Вооруженных сил СССР по размещению советских ракет с атомными зарядами на острове Куба в Западном полушарии у побережья США планировалась и осуществлялась под грифом «совершенно секретно».
К 18 октября 1962 года, когда в Овальном кабинете Белого дома Кеннеди принял Громыко и посла СССР в США Анатолия Добрынина, на Кубу уже были доставлены 42 советские ракеты Р-12 (по классификации стран НАТО SS-4), в том числе с ядерными зарядами, советская бригада в составе 40 тысяч военнослужащих, на острове полным ходом велся монтаж новых установок. В ответ американцы готовы были начать массированное вторжение на Кубу.
В мемуарах Громыко отметил, что это были самые тяжелые переговоры в его дипломатической практике. Кеннеди оценил ситуацию как «самую опасную со времен войны» и выразил опасения, что ничем хорошим это все не кончится. Громыко в державном духе возразил, что угрозы и шантаж в такой обстановке неуместны, а СССР не будет «просто зрителем, когда возникает угроза развязывания большой войны в связи ли с вопросом на Кубе или в связи с положением в каком-либо другом районе мира».
На обратном пути в Москву самолет Громыко произвел промежуточную посадку в шотландском аэропорту Прествик, где его встречал сын, временный поверенный в делах СССР в Великобритании Анатолий Громыко. В беседе с сыном, состоявшейся в терминале аэропорта, Андрей Громыко толковал факт, что Кеннеди так и не задал прямой вопрос о ракетах. По словам Громыко, Кеннеди сдержался потому, что «не хотел раскрыть американский план действий» на случай, если конфликт перейдет в горячую фазу. Громыко выразил убежденность, что на большую войну США не пойдут.
Переговоры о разрешении Карибского кризиса в наиболее острой его стадии осуществлялись вне официального дипломатического канала. Американцы предложили компромисс: взамен демонтажа и вывоза советских ракет с Кубы под контролем ООН США обязуются снять блокаду и берут на себя обязательство воздержаться от вторжения на Кубу. По поручению Громыко посол Добрынин потребовал также вывода американских баз вдобавок еще и из Турции (это условие было непубличным). После достигнутых к 28 октября 1962 года договоренностей, одобренных Хрущевым и Кеннеди, ракеты были немедленно возвращены с Кубы, в начале 1963 года без лишней огласки закрыты базы США в Турции, и Карибский кризис был урегулирован.
Андрей Громыко и Джон Кеннеди
Андрей Громыко и Договор о нераспространении ядерного оружия:
По воспоминаниям своего сына, Андрей Громыко считал свою подпись под этим документом второй по значению, после подписанного в Сан-Франциско Устава Организации Объединенных Наций.
Андрей Громыко и эмиграция евреев из СССР:
Андрей Громыко и Московский договор между СССР и ФРГ:
Громыко подготовил также переговоры Брежнева и президента США Форда 23-24 ноября 1974 года в районе Владивостока, по итогам которых было подписано совместное советско-американское заявление, в котором стороны подтвердили намерение заключить новое соглашение по ОСВ на срок до конца 1985 года.
При участии Громыко 18 июня 1979 года в Вене Брежнев и президент США Картер подписали Договор между СССР и США об ограничении стратегических наступательных вооружений (договор ОСВ-2).
Дипломатический стиль Андрея Громыко
Избегая импровизаций, Громыко следовал заранее составленным им самому себе инструкциям.
Был склонен к затяжным переговорам, мог вести их многие часы, никуда не торопясь, ничего не упустив из виду и из памяти. На столе перед Громыко находилась папка с директивами, однако Андрей Андреевич открывал ее только в том случае, если речь шла о технических подробностях, например в разоруженческой проблематике, и необходимо было свериться с цифрами. Остальную необходимую информацию Громыко держал в уме, что выгодно отличало его от американских визави, которые важные пассажи зачитывали по бумажкам, извлекаемым из пухлых папок.
Накануне визита Громыко тщательно изучал личность и биографию своего партнера по переговорам, стремясь понять его метод ведения разговора и манеру полемизировать, наводил справки у подчиненных дипломатов об ожидающей его персоне. Громыко неплохо владел английским языком, в особенности в части восприятия (по свидетельству переводчика Виктора Суходрева, говорил с сильным белорусско-русским акцентом), однако всегда настаивал на переводе. Таким образом Андрей Андреевич выигрывал дополнительное время для размышлений и обдумывания ответа.
Отличительным качеством Громыко было его бесконечное терпение, в силу чего переговоры с ним превращались для западных дипломатов в испытание на выносливость. В начале переговоров занимал «железобетонную» позицию, стараясь не раскрыть своих аргументов, не узнав предварительно аргументы противостоящей стороны. Вне зависимости от новых идей, в начале встречи Громыко непременно подтверждал свои прежние позиции и возражения, затем педантично и с деланным раздражением перечислял «необоснованные» требования американской стороны, а заключал вступительное слово артистичной риторикой о доброй воле, терпении и великодушии советского правительства.
Громыко делал ставку на нетерпеливость и эмоциональность оппонента, в особенности более молодого, сам вел предельно жесткую линию, сухо настаивал на своем, а уступал лишь тогда, когда раздосадованный неудачей партнер уже готов был встать и уйти. Таким способом, в котором Громыко был настоящим виртуозом, глава советской дипломатии мог часами добиваться от оппонентов самых незначительных уступок, при необходимости откладывал и переносил встречу, всячески демонстрируя, что ему торопиться некуда. Каждый раз Громыко старался завершить дипломатический раут так, чтобы оставить за собой последнее слово. В финале Громыко для подтверждения услышанного резюмировал позицию американской стороны («Итак, что я могу передать Леониду Ильичу?»), незаметно играя словами и исподволь приближая ее к позиции советской стороны.
По свидетельству коллег, Громыко умело пользовался тяжеловесным «партийным» языком, который был исключительно сложен для восприятия неподготовленным человеком. Понимая, какие трудности для американцев представляют «кондовые» советские формулировки, Громыко сознательно пускал их в дело для перетягивания окончательного итога в свою пользу. На следующей встрече все повторялось: он, отталкиваясь от достигнутых ранее результатов, вновь следовал описанному алгоритму и развивал давление на оппонентов по нарастающей.
Своему сыну, ученому и дипломату Анатолию Громыко Андрей Андреевич рекомендовал на переговорах больше слушать, чем говорить, ибо словоохотливый дипломат может сказать лишнее и тем самым допустить ошибку, которой удастся воспользоваться.
Громыко считал, что в кризисных ситуациях дозированное применение силы или угрозы силой оправданно, а влияние дипломатии без военного потенциала государства равно «цене чернил, которыми пишутся договоры».
Период 1983-1984 годов между инцидентом со сбитым над Сахалином южнокорейским авиалайнером и смертью самого влиятельного в то время в СССР министра обороны Устинова, утвердившего крайне опасный план упреждающего удара при обнаружении «первых признаков начала ядерного нападения НАТО», был низшей точкой советско-американских отношений после Карибского кризиса.
В дипломатии, считал Громыко, очень важна постоянная борьба за инициативу, это лучший способ защиты государственных интересов. Для успеха во внешней политике дипломату необходимо реально оценивать обстановку, располагая всей совокупностью политической, военной и разведывательной информации, полагал Громыко. Еще более важно, чтобы в процессе переговоров «эта реальность никуда не исчезла». Громыко не позволял манипулировать собой с помощью грубых или изощренных средств, американским партнерам было известно, что давить на Громыко бесполезно.
Западные коллеги зачастую называли Громыко «Мистер Нет». Сам Громыко отмечал по этому поводу, что «Я их «Ноу» слышал гораздо чаще, чем они мое «Нет»». Девиз всей его дипломатической деятельности звучал так: «Лучше 10 лет переговоров, чем 1 день войны».
Интервью для средств массовой информации Громыко практически не давал: в СССР это было не принято даже для ТАСС или газеты «Правда», а на Западе советский министр, опасаясь неудобных вопросов и провокаций, журналистов тоже не жаловал, кратко и сухо отвечал им лишь во время протокольных пресс-подходов.
Успешно вести переговоры Громыко помогали возможности разведки.
Андрей Громыко и Рональд Рейган
Депутат Совета Союза Верховного Совета СССР 2-го и 5-11-го созывов (1946-1950, 1958-1989) от Пензенской области (2-й созыв, 1946-1950), Молодечненской области (5-й созыв, 1958-1962), Гомельской области (6-й созыв, 1962-1966), Минской области (7-11-й созывы, 1966-1989).
В 1958-1987 году главный редактор журнала «Международная жизнь».
После смерти Суслова в начале 1982 года Громыко, согласно опубликованным материалам, пытался через Андропова выяснить возможность своего перемещения на освободившуюся позицию «второго лица» в неформальной партийной иерархии СССР. При этом исходил из вероятной перспективы «второго лица» со временем стать «первым». В ответ Андропов осторожно сослался на исключительную компетенцию Брежнева в кадровых вопросах, однако после смерти Брежнева, став генеральным секретарем, Андропов все же назначил Громыко первым заместителем Председателя Совета Министров СССР. На этом посту Громыко пробыл с марта 1983 до июля 1985 года.
Председатель КГБ Крючков в мемуарах вспоминал о своей беседе с Громыко в январе 1988 года. Тогда Андрей Андреевич упомянул, что в 1985 году, после смерти Черненко, коллеги по Политбюро предлагали ему занять пост Генерального секретаря ЦК КПСС, однако Громыко отказался в пользу Горбачева.
Согласно воспоминаниям Анатолия Громыко, зимой 1984 года через его посредство планы министра бороться за пост Генерального секретаря ЦК КПСС зондировал Евгений Примаков, в ту пору директор Института востоковедения АН СССР. Инициатива Примакова, продвигавшего кандидатуру Горбачева, была связана с опасениями академической среды относительно возможного прихода к власти Григория Романова.
После избрания Горбачева Генеральным секретарем ЦК КПСС на пост министра иностранных дел СССР был назначен Эдуард Шеварднадзе. Громыко была предложена церемониальная должность председателя Президиума Верховного Совета СССР, которую он занимал с июля 1985 до 1 октября 1988 года, когда был освобожден по своей просьбе в связи с состоянием здоровья.
Окончательно Громыко принял решение уйти на пенсию после разговора на повышенных тонах с Горбачевым, в ходе которого тот сорвал визит Громыко в Северную Корею. Провожая Громыко на пенсию, Горбачев на заседании Политбюро ЦК КПСС сказал, что «он заслуживает огромной благодарности от всех нас, всей партии и страны». По свидетельству академика Евгения Чазова, вскоре оказавшийся в больнице Громыко тяжело переживал «измену Горбачева», свою отставку и изменившееся отношение к себе, назвал Горбачева «человеком с ледяным сердцем».
Андрей Андреевич Громыко умер 2 июля 1989 года от осложнений, связанных с разрывом аневризмы брюшной аорты, несмотря на проведенную экстренную операцию протезирования этого жизненно важного кровеносного сосуда. Прощание с Громыко прошло 5 июля в Центральном доме Советской Армии им. М. В. Фрунзе.
Первоначально в официальных советских средствах массовой информации было объявлено, что Громыко похоронят на Красной площади, у Кремлевской стены, однако с учетом завещания почившего и по просьбе родственников похороны состоялись на Новодевичьем кладбище.
Рост Андрея Громыко: 185 сантиметров.
Личная жизнь Андрея Громыко:
Андрей Громыко и жена Лидия
Андрей Громыко с сыном Анатолием и внуками
По воспоминаниям близких, Громыко вел размеренный образ жизни, каждое утро делал зарядку с гантелями, тщательно следил за собой и за своим здоровьем. Увлекался охотой, плаванием. Был страстным книголюбом, преимущественно читал историческую литературу.
Друзей вне службы практически не имел. Все свободное время проводил с семьей.
С 1963 по 1989 год Андрей Андреевич жил в Москве по адресу: Леонтьевский переулок, 15, стр. 1, на доме установлена мемориальная доска. Отдыхать предпочитал на даче во Внуково, где у него был маленький кабинетик. С 1973 года Громыко, став членом Политбюро ЦК КПСС, жил по соседству с Брежневым на государственной даче в Заречье, имевшей просторную лесную территорию, по которой Андрей Андреевич, бывало, для поддержания хорошей физической формы по совету кардиолога ходил в день по 10 км.
Андрей Громыко любил песни военных лет, в особенности песню «Темная ночь», которую называл «целой философской поэмой»; трагедию Шиллера «Мария Стюарт», американский фильм «Унесенные ветром» о Гражданской войне в США, симпатизировал актрисе Вивьен Ли.
В период острых международных кризисов Громыко ночевал в комнате отдыха своего мидовского кабинета.
В быту Громыко был неприхотлив, отдавая предпочтение простой пище, которую он называл «солдатской» (часто это была гречневая каша с молоком), перед сном обычно выпивал стакан крепчайшего чая с сушками и вареньем.
Хотя и отмечают родственники дипломата его скромность, некоторые слабости у него все же были: любил щеголять в темно-серых шляпах итальянской фирмы «Барсалино» и питал слабость к галстукам синего цвета.
Библиография Андрея Громыко:
Награды и звания Андрея Громыко:
Образ Андрея Громыко в кино: