кто такой профессор п а воробьев фото
Павел Воробьев о том, как лечить covid-19!
Пишет Павел Воробьев, глава Московского общества терапевтов, известный российский врач:
— Расскажу некоторые особенности проводимого нами изучения течения острого COVID19 и постковидного синдрома. Опыт уже большой, можно подвести некоторые итоги. Это не научная статья, в ней нет статистики – лишь обобщения.
Итак. За прошедшие с апреля месяцы через нас «прошли» «от» и «до» более 250 больных с ковидной инфекции. Всех возрастов – от детей до глубоких стариков. Нередко – целыми семьями. Некоторые были в реанимациях, и мы давали советы родственникам. Кроме того, в системе MeDiCase более 9 тысяч пациентов самодиагностировались и получили рекомендации по терапии. Собраны анкеты у 1300 больных с постковидным синдром (пока не обработаны). В научных журналах опубликовано (или сдано в печать) 4 полнотекстовых статьи, несколько тезисов. Опубликованы Рекомендации Московского городского научного общества терапевтов (МГНОТ) по терапии ДВС-синдрома при вирусных респираторных инфекциях. Вебинары по проблеме в последнее время проводятся в среднем раз в неделю.
Все наши гипотезы начала 2020 года получили полное подтверждение.
1. Основные синдромы болезни связаны с развитием специфического ДВС-синдрома – ковидного тромбоваскулита. Он начинается практически одновременно с первыми симптомами заболевания – у всех больных с острым ковидом имеются однонаправленные изменения в свертывании крови: повышение РФМК (свидетель перехода фибриногена в фибрин), реже – Д-димера, фибриногена (оба показателя отражают воспаление и коррелируют с уровнем СРБ), при нормальных показателях уровня тромбоцитов и антитромбина III. При постковидном синдроме такая картина встречается примерно у 70-80% больных. Есть четкая морфологичекая картина ДВС-синдрома в атласе проф. О.Заратьянца: во всех органах микротромбозы, воспалительные изменения (отек), диапедез эритроцитов, иногда – крупные кровоизлияния.
2. Нами создан «ОБРАЗ БОЛЕЗНИ», что для острого COVID19, что для посковидного синдрома. Симптомы во многом схожи, хотя степень выраженности различается. «ОБРАЗ БОЛЕЗНИ» положен в основу системы искусственного интеллекта MeDiCase, чувствительность которой по диагностике острого COVID19 составляет 89,5%
3. «ОБРАЗ БОЛЕЗНИ» привел нас к понимаю, что обычные и необычные симптомы COVID19 связаны в основном с поражением мозговой ткани. Мы дали название этому – «ковидый энцефаломиелит». Его хорошо видно морфологически (атлас О.Заратьянца), в некоторых случаях – на МРТ (на наших вебинарах есть и картинки, и ссылки). За энцефаломиелитом кроется странная «разрегулированность» многих систем: заложенность в груди, тахикардии, нестабильность АД (как высокое, так и низкое), температурные аномалии (гипер- и гипотермии), поносы, головные боли, странные яркие сны, нарушения зрения и слуха, аносмия, нарушения цикла и либидо, депрессии, плаксивость и т.д. И лишь у немногих возникают тромбоваскулиты в легких, привлекшие к себе всеобщее внимание, но явно не самая частая ситуация при COVID19.
4. Связь симптомов болезни с тромботическим процессами привели к ранней патогенетической профилактике этих явлений с использованием прямых антикоагулянтов. Амбулаторно можно использовать прямые оральные антикоагулянты (НОАК). Для НОАК важна эффективная доза препарата и распределение дозы равномерно в течение суток. Это – аксиома со времен применения первого прямого антикоагулянта – гепарина. Применение профилактики НОАК показало высочайшую эффективность: среди наблюдаемых больных с острым COVID19, начавшим прием НОАК в первые 5-7-10 дней болезни, ни в одном случае не было прогрессирования заболевания. При наличии, в частности, поражения легких на КТ и в 20, и в 30%. Снижение сатурации (насыщения) крови кислородом в пределах до 85-90% не является, по нашим данным, критическим, требующим внешней кислородной поддержки: достаточно ограничить движения и перевести пациента в прон-позицию. Впрочем, таких больных – с низкой сатурацией – в нашей практике было крайне мало, чтобы делать однозначные выводы и рекомендации. Двое курируемых нами больных были госпитализированы: в одном случае через сутки после перевода с однократного приема ксарелто на 2-х кратный, во втором – через 2 суток от начал приема ксарелто в адекватных дозах – по настоянию родственников. В обоих случаях прогрессирования болезни не было, больные получали антикоагулянты и через неделю были выписаны на амбулаторное лечение под наше наблюдение.
5. Сегодня многие последователи предлагают антикоагулянты: есть протокол МГУ, есть врачи (например, Наталия Ленская), есть даже блогеры-лекари. Мы обнаружили несколько ошибок в различных назначениях (все чаще больные появляются в нашем поле зрения уже получая НОАК).
5.1. Применяются малые дозы, в 2 раза меньше рекомендуемых МГНОТ. По нашим наблюдениям они неэффективны. Во всяком случае нет тех эффектов, которые мы наблюдаем при применении нормальных дозировок. Нужно помнить, что сами по себе НОАК в профилактических дозах, рекомендованных МГНОТ, не вызывают геморрагического синдрома, кровотечений, в отличие, скажем, от аспирина. Они лишь могут усиливать имеющиеся кровотечения – менструальные, язвенные, геморроидальные.
5.2. Применяются НОАК один раз в сутки. Это не верно: доза препарата должна быть введена 2 раза в сутки, чтобы создать благоприятный терапевтический профиль лекарств в крови.
5.3. Применяется огромное число самых разнообразных препаратов – какие-то соли, витамины, противовирусные средства, антибиотики. Мы все рекомендуем отменить сразу.
5.4. Мы практически не используем глюкортикостероиды – метипред и дексаметазон. Если люди их уже получают – мы их не отменяем. Ни разу при остром COVID19 мы не назначили стероиды, но при постковидном синдроме несколько раз к стероидам прибегали. На прием советовали не совсем маленькие дозы
5.5. Лишь один раз возникла необходимость посоветовать антибиотики пожилой женщине, так как мы не могли отличить неэффективность НОАК от развития бактериальной пневмонии, в крови при этом появился нейтрофильный сдвиг. Антибиотики были эффективны.
6. С учетом «ОБРАЗА БОЛЕЗНИ» постковидного синдрома мы высказали предположение, что эта патология вызвана хроническим тромбоваскулитом микрососудов мозговой ткани и оболочек – энцефаломиелитом. Состояние весьма похоже на «синдром хронической усталости». Было предложено применять антикоагулянты в профилактических дозах. Наш опыт свидетельствует, что в 80% случаев эта практика оказалась успешной, однако прием антикоагулянтов растягивается на месяц и даже два. К сожалению, среди больных с постковидным синдромом много недисциплинированных больных, принимающих самостоятельные решения и по дозировкам препаратов и по их приему. Это значительно снижает эффективность терапии. В некоторых случаях мы прибегали к назначению стероидов с хорошим результатом, в некоторых – предлагали провести плазмаферез (учитывая аутоиммунный характер патологии, нередкое обнаружение антифосфолипидных антител). Эффективность плазмафереза пока оценить не удается, так как выполняется он по разным методикам и схемам в различных городах и даже странах. Нужны планомерные исследования этой технологии при постковидном синдроме.
Отзывы. Надо сказать, что в основном заболевшие люди благодарны нам за то, что мы для них сделали. У нас иногда пишут необычные отзывы: например, «сегодня захотелось квашенной капусты, понял, что иду к выздоровлению», или «уже появились мысли не о болезни, а о работе, дне рождения, покупках, рецептах. УРА. Согласна принимать апиксабан вечно!». «Кратко описываю своё состояние по результату приёма антикоагулянтов в течение 10 дней. В целом, я просто другой человек, на следующий день прошла бессонница, затем навязчивые запахи, усталость, отёки, тревожность».
Мы понимаем, что отдельные случаи и даже серии случаев в строгой «медицине доказательств» не являются доказательством высокого уровня, но когда эта серия случаев абсолютно стереотипна, то можно считать этот опыт доказательным.
Однако имеются и другого рода реакции. Одна женщина, потерявшая мужа и сына весной от COVID19, после того, как мы порекомендовали ей отменить все препараты, кроме антикоагулянтов, написала, что такие как мы загубили жизни близких ей людей. Мы отнеслись с пониманием к ее эмоциональному всплеску, впрочем, она на связь больше не выходила.
Некоторые огорчаются, что мы рекомендуем использовать лишь один препарат, мол, в этом нет ничего нового. Некоторые делают это в грубом стиле. Тут мы лишены возможности исправлять дефекты воспитания.
Проблемы. Для украинцев возникли сложности с оплатой через Яндекс-кассу. Политическая ситуация мешает. Приходиться обходить препоны.
При отсутствии симптомов болезни мы не рекомендуем делать ничего. Люди обижаются.
Свежезамороженную донорскую плазму не переливают. У нас есть отдельные наблюдения ее высокой эффективности в тяжелых случаях, но «пробить» упрямство и низкую компетентность реаниматологов невозможно.
Плазмаферез практически недоступен. Его делают в единичных клиниках тяжелым больным, начинают, нередко с терминальных, потом понимают, что лучше делать раньше, не доводя до ИВЛ. Убеждаются в эффективности. Но получают «одергивания» от коллег и вышестоящих товарищей. Еще хуже с посковидным синдромом: во многих городах мы так и не смогли найти, где-бы сделать плазмаферез, врачи отказываются подтвердить наши назначения, отдельным больным удается сделать процедуры, но явно не по нашим рекомендациям (объемы, число). Поэтому оценить что-то трудно. Публикации по плазмаферезу в остром периоде ковида лишь об отдельных случаях, либо – серии случаев.
Врачей убивают средства защиты? Новая правда о коронавирусе от профессора Воробьёва
В списке из более чем трёх тысяч умерших от COVID-19 в России – более двухсот медиков. И это – много. Даже очень много. Если сравнивать с ситуацией по смертности людей в белых халатах в других странах, то превышение в разы. Особенно это ощущается, если учесть, что общая картина по летальным исходам у нас ниже, чем у других. Отчего? Мы хуже защищаем своих героев, которые сражаются, по выражению Путина, на передовой? Или делаем что-то не так? Царьград представляет особый взгляд на этот сложный вопрос председателя Московского городского научного общества терапевтов – профессора Павла Воробьёва.
В интернете в конце апреля появился виртуальный мемориал памяти медиков, умерших в России от коронавирусной инфекции. Его создали сами врачи. И сегодня там – уже более 250 фамилий.
Недавно мы говорили о погибших врачах – тех, кто с самого начала вышел на борьбу с эпидемией. И их родственники говорили: тогда, на первом этапе, у многих попросту не было никаких средств защиты, за исключением масок и перчаток, то есть стандартного набора врача в любое время. Соответственно, люди заражались.
Впрочем, никаких официальных комментариев по этой теме по-прежнему нет, а жаль.
Но вот ведь какая штука: сейчас, как утверждают чиновники от здравоохранения, ситуация изменилась – и медперсонал вроде как обеспечивают средствами индивидуальной защиты. По крайней мере, непосредственно в ковидных госпиталях сотрудники ходят в спецодежде – в так называемых противочумных костюмах. А медики продолжают заболевать. И умирать.
Каждый 15-й умерший – сотрудник здравоохранения
Примечательная, между тем, статистика получается.
Несмотря на то, что Россия уже продолжительное время занимает вторую строчку в мире по числу заболевших (326,7 тысячи человек; на первом месте США – в пять раз больше), у нас, во-первых, ниже доля заражений в пересчёте на миллион жителей (в сравнении не только со Штатами, но и с крупными европейскими странами, за исключением Германии), а во-вторых, значительно меньше коэффициент летальности.
Для сравнения: в ФРГ – 2,65% смертельных исходов, в Турции – 2,77%, в Соединённых Штатах – 5,95%, в Испании – 9,98%, в Италии – 14,25%, в Великобритании – 14,37%, во Франции – 15,54%, в Бельгии – 16,31%.
Тем более странным выглядят данные по смертности среди медиков. Если верна информация, приведённая выше, то, получается, что порядка 6,5 процента всех скончавшихся от COVID-19 в нашей стране – это как раз медперсонал. И – да, оперируя цифрами Мемориала памяти, мы подразумеваем, что среди приведённых там людей есть определённая доля тех, кто заразился и затем, увы, ушёл из жизни всё-таки не в процессе исполнения служебных обязанностей.
Коллеги из «Медиазоны», сравнив количество жертв среди медиков в России с другими странами, подсчитали, что соотношение летальных исходов у нас, в среднем, в 16 раз (!) превышает аналогичные показатели в шести государствах с сопоставимыми цифрами по выявленным случаям заражения инфекцией.
Так, например, в исследовании Guardian (от 15 мая) говорится, что в Великобритании скончалось порядка 180 врачей (из 36 тысяч умерших всего), и доля медиков в показателе смертность составила полпроцента.
В Италии (источник информации – Национальная федерация врачей) – погибло около двухсот сотрудников системы здравоохранения (0,65 процента от 30 тысяч жертв), а в Испании – 0,27%.
В США, где, по данным профсоюза медиков, к 15 мая погибло 389 медицинских работников (т. е. больше, чем в России), смертность в общем количестве составила 0,48%.
Среди возможных причин такой очевидной разницы авторы называют две основные: занижение официальной статистики по смертности в целом по России, а также нехватку средств индивидуальной защиты (СИЗ).
Счёт заболевшим медикам в России идёт на тысячи
Впрочем, что касается первого объяснения – Царьград уже рассказывал, что конспирологические версии, выбрасываемые западными СМИ, которые потом раскручиваются уже российскими, – это, по сути, элемент информационной войны.
А вот со средствами индивидуальной защиты всё гораздо сложнее.
Если фельдшеры и водители скорой, о чём они сами сообщают, продолжают ездить по вызовам, не зная при этом наверняка, предстоит им столкнуться с ковидным пациентом или нет, в обычных халатах и в обычных же масках, то медики в «красных» зонах уже снаряжены, как правило, по полной программе – в закрытом облачении, называемом ещё противочумными костюмами.
Точных данных о количестве заболевших и умерших от коронавируса медработниках Минздрав почему-то не озвучивает. Фото: Андрей Никеричев/АГН «Москва.
А всё равно – заболевших медиков много. AP, например, проанализировав новостные сообщения, сообщила более чем о девяти тысячах сотрудников сферы здравоохранения, которые заразились коронавирусом.
И, пожалуй, эти данные похожи на правду.
По крайней мере, в Минздраве Московской области, допустим, на днях сообщили официально примерно о двух тысячах подхвативших инфекцию медиках (и шестнадцати летальных исходах). Петербург давал информацию о 2,5 тысячах (это чуть ли не четверть всех пациентов с COVID-19!). Мэр Москвы Сергей Собянин в начале мая информировал тоже о двух тысячах заразившихся медработниках, но с тех пор прошло уже более трёх недель, так что данные наверняка изменились в сторону увеличения.
Почему люди работают по 12 часов, не меняя одежды?! Это жуть!
«На самом деле, в Италии и Испании тоже был бардак сначала. Но потом они, видимо, проанализировали ситуацию и исправились. А наша статистика – удивительна с одной стороны, но вполне ожидаема – с другой. Потому что было изначально много факторов, которые должны были привести к такому результату, и так и получилось», – комментирует ситуацию профессор Павел Воробьёв.
И напоминает, что сейчас именно больницы (вообще медорганизации) стали едва ли не главным сосредоточением заражения ковидом.
А тому, по мнению эксперта, есть несколько серьёзных причин.
Прежде всего – у нас какой-то фетишизм по отношению к средствам индивидуальной защиты. А ими не пользуются во многих странах мира! Я специально собрал фотографии из Израиля, Канады – там обычные халаты с длинным рукавом, шапочки, обычные маски. Иногда используют щитки на лицо, если работают с аэрозолем. Где-то – да, используют, но не везде. В упомянутой Канаде, допустим, практически нулевое заражение (среди медиков),
Если же человек находится ежедневно по 12 часов в противочумном костюме, в котором создаются условия повышенной влажности и температуры (хотя он не является герметичным, то есть все аэрозоли «из коридора» туда попадают), вполне логично предположить, что риск заражения повышается кратно.
Плюс медикам, напоминает профессор, приходится ходить, как известно, в памперсах, потому что им надо оправлять естественные надобности, никуда не денешься.
«У меня есть письма от коллег из-за рубежа, каждые два-три часа люди выходят там из «красной зоны» и снимают с себя халат, маску и отдыхают. И если больной лежит неподвижно, ему также регулярно меняют памперс. Но как можно 12 часов не менять?! Это же гарантированное получение инфекции, весь аэрозоль втирается в кожу!» – удивлён доктор медицинских наук.
Следующий важнейший момент, сыгравший серьёзную роль в большой заболеваемости медперсонала, особенно фельдшерского звена, – то, что машины скорой стояли подолгу с больными в ожидании приёма.
Опять-таки, объясняет Павел Воробьёв, получается, всё, что выделялось в воздух от него, по сути, распространялось вокруг.
«Мы пережили массу эпидемий, но такого мора среди врачей не припомнить»
Вообще же, констатирует эксперт, во время пандемии были нарушены важнейшие правила санитарно-эпидемической защиты, которые были выработаны десятилетиями в нашей стране и, главное, работали.
«Послушайте, но мы же не первую эпидемию (и вирусные были, и не вирусные) переживаем – и холеру пережили, и тиф! Но такого мора среди врачей я не припомню», – обращает внимание профессор.
Понятно, что если вирус, по его выражению, будет «плавать» с утра до вечера в помещении, то шансы заболеть невероятно велики: это называется «временная экспозиция вируса».
Плюс играют свою негативную роль ещё несколько факторов: вдобавок к постоянному ношению костюмов, есть, скажем, также работа в условиях постоянного стресса, а также наличие в любой больнице «своей» флоры – медики «носят» инфекции, но не болеют, однако если они потом заражаются инфекцией, то болезнь у них протекает тяжелее, чем у прочих.
Главная же проблема, настаивает профессор, заключается в том, что не соблюдаются элементарные меры гигиены: прежде всего, речь идёт о мытье рук – или не делают этого, как следует, или делают, но не регулярно. Плюс в туалет ходят грязный, общий – при том, что такой путь передачи инфекции никто не отменял.
Плюс, зачастую, на одной стороне коридора – больные лежат с коронавирусом, а на другой, напротив, – ординаторские и сестринские. Красные и зелёные зоны. И там, во врачебной зоне, люди отдыхают, чай пьют, например. Как не заразиться?! А ещё у нас умудрились залепить все вентиляции в больницах, чтобы коронавирус, не дай Бог, не вылетел в атмосферу!
– не может сдержать эмоций эксперт.
А вот о том, добавляет он, что весь аэрозоль находится вообще-то в помещении, и его надо вытягивать, создавая отрицательное давление внутри, как принято было издавна в подобных случаях, почему-то забыли. Иными словами, вся гадость остаётся и циркулирует в больнице.
«На мой взгляд – это фактически преступление, грубейшее нарушение санитарно-эпидемиологических норм. Потому что из помещения, которое находится в инфекционной больнице, нужно вытягивать воздух. И, к сожалению, никто ничего не мотивирует: просто приходят приказы закрыть вентиляцию», – отмечает Павел Воробьёв.
Разумеется, есть и другие мнения специалистов, отличные от того, что высказал профессор.
Поэтому – очень бы хотелось, с учётом изложенных выше данных и публикаций в других СМИ, получить, наконец, от Минздрава России конкретные и чёткие ответы:
во-первых – о заболеваемости медицинского персонала в стране,
во-вторых – об уровне смертности среди сотрудников здравоохранения по причине коронавируса (в том числе среди врачей, медсестёр, фельдшеров, водителей и так далее, с указанием, кто именно получил заражение в период служебной деятельности),
в-третьих – о причинах такой значительной разницы по количеству летальных исходов среди медперсонала в нашей стране и в других странах мира,
в-четвёртых – на основании каких норм и правил предписывается закрывать вентиляционные ходы в ковид-госпиталях,
в-пятых – существуют ли анализы и исследования эффективности противочумных костюмов.
Царьград просит считать эти вопросы официальным запросом информации.
Профессор Воробьев и дезинформация о вакцине «Спутник V»
Обновление от 23 апреля 2021 года: анализ высказываний Павла Воробьёва о постковидном синдроме и вакцинации от кори и пневмококка вы можете прочитать по этой ссылке.
В соцсетях и мессенджерах активно распространяется видео, на котором российский ученый, профессор Павел Воробьев критикует эффективность вакцины «Спутник V».
По его словам, данная вакцина не снижает уровень заболеваемости», а «Спутник V» — это «генно-модифицированный вирус, который “поступает в клетку, где начинает размножаться”». Помимо этого, профессор заявил о том, что вакцина может вызвать ряд серьезных осложнений и даже изменить генетическую структуру организма.
Его выступление состоялось второго февраля в рамках круглого стола по теме «Всероссийская вакцинация или угроза национальной безопасности», где собрались ученые и общественные деятели, чтобы обсудить проблемы распространения COVID-19 и опасность вакцин.
Разбираем, что здесь не так. (Благодарим за помошь в подготовке материала команду Medsupport.)
Краткие итоги
В подробностях
Начнем с того, что сам этот круглый стол представлял из себя собрание ковид-диссидентов, которые на протяжении почти трех часов обсуждали то, что пандемии не существует, вакцинация представляет угрозу человечеству, а также про искусственное создание коронавируса и прочие теории заговора. Помимо ученых и врачей, на этом собрании присутствовали также полицейские, историки, адвокаты и даже депутат российской Госдумы.
Инициатором круглого стола была актриса Мария Шукшина, которая уже запомнилась общественности распространением большого количества фейков о чипировании, химтрейлах и тем, что коронавирус — это попытка объявить войну Российской Федерации.
Сам же профессор Воробьев, несмотря на свой авторитет в российском научном сообществе, с начала распространения COVID-19 отметился отрицанием пандемии, заявляя, что коронавирус — это фейк мирового масштаба, а средства индивидуальной защиты вовсе не нужны, поскольку никакой опасной болезни вовсе нет. Помимо этого, он заявлял, что такие опасные заболевания, как лихорадка Эбола, атипичная пневмония и ближневосточный грипп — выдуманные болезни и никаких эпидемий они не провоцировали.
Естественно, наравне с этим, он активно выступает против вакцинации от COVID-19, поэтому подробно разберем ряд его высказываний из рассылаемого видео.
Утверждение: «Вакцина «Спутник V» — это генно-модифицированный вирус, который вводится в клетку, размножается там, выделяет ковидные частицы, которые потом обуславливают появление антител. Такого препарата на сегодняшний день мир не знает и об его эффектах мы ничего не знаем».
Вердикт: Ложь и манипуляция
Этот тезис уже разобрал по просьбе автора «Новой газеты» директор центра Глобальной вирусологической сети и адъюнкт-профессора Университета Джорджа Вашингтона Константин Чумаков, который обнаружил серию неточностей в высказывании российского профессора. На деле вирус не может размножаться в клетке человека, поскольку он специально переработан для использовании в вакцине. Такая технология на сегодня уже прекрасно изучена и используется в ряде других вакцин, а появление антител за счет встречи организма с заражёнными клетками — вполне естественный процесс. Более того, при создании вакцины не использовались мРНК или ДНК-платформы.
Для начала напомним, вакцина «Спутник V» разработана с использованием векторной технологии, когда для доставки в клетки человека генетического материала вируса SARS-CoV-2 (шиповидный белок) используется оболочка другого вируса из семейства аденовирусов, вызывающих обычную простуду. Клетки производят белок, вследствие чего возникает иммунная реакция и организм учиться бороться с вирусом.
На деле аденовирусный вектор в организме не размножается, потому что он — репликативно дефектный вектор. Это вирус, из которого удалили ген, позволяющий ему размножаться в организме. Он может размножаться в реакторе только в специально сконструированных клетках, в которых экспрессирован этот ген. А в нашем организме — никак.
Кроме того, само образование антител, при обычной болезни ли или при вакцинации, происходит именно за счет перестройки генома и в этом нет ничего страшного. Организм всегда так действует. Разница в том, что во время заражения вирусом, чужеродным антигеном, клетки, производящие антитела, способные хоть как-то с ним связываться, начинают размножаться. Возникает огромное количество мутаций, и начинают отбираться клетки, делающие антитела, которые взаимодействуют с антигеном все лучше и лучше. В ходе иммунной реакции геном меняется все время, пока наконец организм не обучается производить хорошее антитело. Именно поэтому вакцины часто дают в несколько доз: сначала организм делает черновое антитело, а потом доводит его до рабочей версии. Тут стоит отметить, что вакцина даёт меньшую нагрузку, чем вирус, а в случае с векторными и м-РНК-вкакцинами, они настроены на производство наиболее эффективных антител. Именно на этом основываются утверждения о том, что антитела после вакцинации этими вакцинами эффективнее антител после контакта с живым вирусом.
На сегодняшний день ученым уже много известно об векторной технологии создания вакцины и она успешно применяется. Например, ее также используют создатели вакцины из Оксфордского университета и компании AstraZeneca. Разница между «Спутником» и последней в том, что разработчики российской вакцины используют в качестве оболочки аденовирус человека, тогда как учёные из Оксфорда — аденовирус шимпанзе. Также эта технология применяется в китайской вакцине Ad5-nCoV производителя CanSino Biologics, которая тоже использует аденовирусный вектор.
Аденовирусные векторы являются наиболее часто используемыми векторами для лечения рака. Они также используются для генной терапии и в качестве вакцин для экспрессии чужеродных антигенов. В научной статье 2002 года описываются использование аденовирусов для доставки чужеродной ДНК в клетки имеет по крайней мере четыре общих применения, и за последние годы существуют сотни отчетов, описывающих такие эксперименты.
К 2012 году было проведено или проводилось более 400 испытаний генной терапии с человеческими векторами аденовируса. Эта векторная система показала реальные перспективы в лечении рака, и действительно, первым лицензированным продуктом генной терапии является аденовирус для лечения рака — Гендицин.
Стоит также отметить, что генная терапия, основанная на аденовирусе, не предусматривает изменение ДНК организма, так как аденовирус не способен встраиваться в ДНК клетки. Генная терапия может ввести нормальную копию гена для восстановления функции белка, отвечающую за борьбу с раковыми клетками.
Утверждение: «Мало того, что люди будут заражаться, так они еще и будут разносить инфекцию и дальше, потому что они убеждены, что не смогут заболеть. Это основано на ложной информации о том, что вакцина снижает заболеваемость — не снижает».
Вердикт: Манипуляция
Несмотря на то, что вакцинация не гарантирует стопроцентной защиты от заражения COVID-19, мировые эксперты настоятельно рекомендуют сделать прививку большей части взрослого населения — за исключением тех, кому это может быть противопоказано по состоянию здоровья. На сегодняшний день использование вакцины является самым эффективным способом противостоять распространению пандемии и нивелировать риски заражения. Мы видим это на примере многих болезней, распространение которых удалось ограничить в 20 веке за счёт массовой вакцинации. Самое главное — вакцинация стопроцентно защищает от тяжёлого течения болезни.
В ВОЗ неоднократно заявляли, что вакцины являются важнейшим новым средством борьбы против COVID-19, и появление столь большого числа успешных вакцин-кандидатов крайне обнадеживает. Представители мирового научного сообщества также убеждены, что именно создание эффективной и безопасной вакцины может повлиять на исход пандемии.
По словам специалистов, вакцинация необходима, чтобы остановить распространение коронавируса. Действие вакцины заключается в настройке и подготовке защитных сил организма — его иммунной системы — к распознаванию и отражению атаки определенных вирусов и бактерий. Впоследствии при встрече с такими болезнетворными возбудителями организм сразу же мобилизует силы для их уничтожения и тем самым предотвращает болезнь. Таким образом человек не будет являться опасным распространителем вируса, а цепочка передачи прервется при образовании коллективного иммунитета.
ВОЗ полагает, что от 65% до 70% людей должны иметь иммунитет, прежде чем прервется цепь передачи инфекции. Вакцинация миллиардов людей поможет затормозить передачу вируса, вызывающего Covid-19, и защитить наиболее уязвимых к вирусу людей.
Однако создание вакцины — еще не окончательная победа над вирусом. Многие ученые и эксперты в области здравоохранения предупреждают, что вакцины вряд ли в ближайшее время вернут нам привычный образ жизни: их начальные запасы весьма ограничены, и они главным образом предназначены для уязвимых групп населения и медицинских работников на передовой борьбы с коронавирусом.
Утверждение: «Это встраивание в геном. Мы вводим РНК, у нас есть механизм обратной транскриптазы, который считывает РНК и переводит в ДНК. Таким образом меняется строение генома человека, мы ничего об этом не знаем».
Вердикт: Ложь
Ранее мы уже писали, что такое утверждение было опровергнуто множество раз различными фактчекинговыми и медицинскими ресурсами. Введение матричной или информационной РНК в тело человека никак не влияет на его ДНК. Также, напомним, при создании вакцины не использовались мРНК или ДНК-платформы.
Как объясняется на сайте CDC, вакцины, созданные по технологии мРНК, дают нашим клеткам инструкции (мРНК) создать так называемый «шиповидный белок», который можно найти на поверхности вируса, вызывающего COVID-19. Когда инструкции попадают в иммунные клетки, клетки используют эти инструкции для создания белка. Как только белок создан, клетки разрушают мРНК и избавляются от него.
Затем клетка отображает кусочек белка на своей поверхности. Наша иммунная система осознает, что белок является чужеродным, и начинает выстраивать иммунный ответ и вырабатывать антитела, как это происходит при естественной инфекции COVID-19.
Кроме того, Константин Чумаков отмечает, что обратная транскриптаза присутствует у ретровирусов. Это эрэнковые вирусы, которые при размножении проходят через стадию ДНК. Ни аденовирус, ни коронавирус ретровирусами не являются.
Вирусы, которые встраиваются в ДНК человеческой клетки, действительно существуют. Это, например, вирусы папилломы или герпеса. Это их нормальный жизненный цикл. Но коронавирусы в ДНК клетки не встраиваются, и аденовирусы тоже, потому что ДНК находится в ядре клетки, а аденовирус размножается в цитоплазме.
Научный сотрудник группы Альянса науки Корнельского университета Марк Лайнас также развенчал идею о том, что ДНК-вакцина может генетически модифицировать организм. По его словам, вакцины работают, обучая иммунную систему распознавать патоген, когда он пытается заразить организм, это делается путем инъекции вирусных антигенов или ослабленных живых вирусов, которые стимулируют иммунный ответ за счет выработки антител. Генетическая модификация предполагает намеренное введение чужеродной ДНК в ядро клетки человека, а вакцины этого просто не делают.
Кроме того, если говорить о ДНК-вакцинах, то там чужое ДНК не интегрируется в ядро клетки, так что это не генетическая модификация – если клетки делятся, они будут включать только ваше природное строение клеток.
Доктор Пол МакКрей, профессор педиатрии, микробиологии и внутренней медицины Университета Айовы, также объяснил, как работают разработанные вакцины от коронавируса.
Основным белком, используемым для усиления иммунной системы, является вирус-шип. Это может быть вакцина во многих различных формах: в виде инактивированного (мертвого) вируса, в виде экспрессированного белка, в векторе ДНК или РНК, который заставит клетки вырабатывать этот белок, и т.д. Таким образом, единственная модификация организма – это стимуляция для выработки антител и Т-клеток, которые предотвратят заражение вирусом или убьют любые инфицированные клетки, чтобы предотвратить или уменьшить тяжесть заболевания.
Эту же информацию подтвердил и Глобальный альянс по вакцинам и иммунизации (GAVI). Они выпустили обширную научную статью, где рассказывается, почему информационная РНК (мРНК), которую используют для создания вакцин, не влияет на исходный геном человеческого организма.
Утверждение: «Вице-премьер Голикова говорила, что у 10% привитых появляются серьезные осложнения, я ее за язык не тянул. Это какая-то колоссальная цифра»
Вердикт: Манипуляция
Нам не удалось найти высказывания вице-премьер министра России Татьяны Голиковой, где она бы рассказывала об осложнениях после прививки «Спутник V», и приводила бы статистику по тяжёлым осложнениям. По открытым данным, никто из официальных лиц России или экспертов вообще не говорил о 10% тяжелых осложнений. Наоборот, сообщается, что их вовсе практически не было зафиксировано. Приводим здесь то, что известно об осложнениях.
Возникновение побочных эффектов от применения вакцины зависит напрямую сразу от нескольких факторов: индивидуальных особенностей организма, состояния здоровья на момент процедуры иммунизации, соблюдения правил транспортировки и хранения препарата.
Согласно предварительным результатам третьей фазы испытания вакцины «Спутник V», опубликованных в журнале The Lancet, тяжелые побочные последствия, которые требовали лечения в больничных условиях, были выявлены у 45 человек из группы, получивших вакцину (14 964 человека), и у 23 человек, получивших плацебо (4902 человека). Такие показатели считаются редкими, обнаружить связь между осложнениями и приемом вакцины не удалось ни в одном из данных случаев.
Более того, уже после начала массовой вакцинации, российские медэксперты неоднократно заявляли, что никаких тяжелых осложнений после прививки еще зафиксировано не было. Это, конечно, не означает, что их вовсе не может быть, однако информации о серьезных побочных эффектах и большом количестве пациентов, которые с этим столкнулись, не поступало.
Чаще всего пациенты сталкиваются с гриппоподобными симптомами после вакцинации: слабость, ломота в мышцах, сонливость, тошнота или кратковременный скачок температуры. Смертельных случаев после применения «Спутник V» также зафиксировано не было.
Итоги: