кто такой ретт батлер
Ретт Батлер
История персонажа
Ретт Батлер — персонаж романа «Унесенные ветром», который неизменно вызывает у читателей противоречивые чувства. Он бунтарь, игрок, нахал и одновременно нежный любовник, трогательно преданный своей женщине, который годами лелеет надежду вызвать в ней ответные чувства.
История создания персонажа
Считается, что прототипом Батлера стал первый муж писательницы Ред Апшоу. Имя и фамилия героя взяты из хроник США: Б.Ф. Батлер — парламентарий эпохи Гражданской войны, Р.Б. Ретт — политический лидер Юга, придерживавшийся националистических взглядов.
И в книге, и на экране Батлер хорош собой. Маргарет Митчелл описывает его как высокого, атлетически сложенного молодого человека с орлиным носом, смуглой кожей и тонкими черными усиками. У него дерзкий взгляд и хищная улыбка, а его внешность и манера держаться впечатляют всех женщин вокруг, кроме Скарлетт.
Биография Ретта Батлера
Ретт не был любимчиком в семье. С матерью и сестрой его связывала глубокая привязанность, но младший Батлер не пользовался уважением отца, из-за чего в конце концов покинул родной дом и пристрастился к азартным играм.
За свою жизнь молодой человек успел сменить множество профессий, включая полукриминальную деятельность, и во всех областях был неизменно хорош. Денег и обаяния, однако, оказалось недостаточно для того, чтобы построить прочную репутацию в обществе, однако Ретта это не расстраивает. Он держится свободно и позволяет себе прямолинейные высказывания и другие вольности в отношениях со Скарлетт, чем вызывает у нее ярость и обиду.
В юности Ретт был особенно прямолинеен и упрям, но с годами эти черты смягчаются, и он все меньше соответствует типажу самоуверенного красавчика. Любимец дам, Батлер до поры уверен, что «не из тех, кто женится», однако пылкая Скарлетт О’Хара заставляет его переменить мнение.
Важным событием биографии Батлера становится участие в войне. Ему чужды романтические настроения старого Юга, поэтому поражение Ретт не воспринимает как личную трагедию, однако ему тяжело оставаться равнодушным к тому страданию, что видит вокруг.
Ретт Батлер в книгах и фильмах
В знаменитом фильме 1939 года продюсеры с самого начала хотели видеть в этой роли только Кларка Гейбла. Актер, однако, опасался браться за работу: книга была очень популярна, и Гейбл чувствовал завышенные ожидания публики. Вопреки страхам, он справился блестяще: его дуэт с Вивьен Ли признан одним из лучших в истории кинематографа, а цитаты его героя о любви — одними из самых метких высказываний о чувствах.
В книге герой предстает любителем изысканных нарядов, которые он умеет носить с элегантной небрежностью, однако во время съемок с костюмами для актера возникла проблема. Кларк все время критиковал покрой и посадку выбранных для него нарядов: как и его персонаж, он обладал тонким вкусом, поэтому работа костюмеров казалась ему неудачной. Продюсеры выписали из Беверли-Хиллз личного портного актера, Эдди Шмидта, и тот пошил для Батлера костюмы, жилеты и аксессуары.
В мини-сериале «Скарлетт», снятом позже по мотивам книги, роль Ретта досталась Тимоти Далтону, который не избежал сравнения с предшественником. Критики сошлись во мнении, что у Кларка Гейбла образ вышел каноничным и обаятельным, в то время как Батлер в исполнении Тимоти Далтона грубее и одновременно трагичнее.
В 1994 году писательница Джулия Хилпатрик, вдохновленная романом «Унесенные ветром», написала книгу «Ретт Батлер». Несмотря на то, что она была заявлена как продолжение, главной героиней в нем выступила девушка Кэти. Согласно отзывам поклонников, роман получился самостоятельным произведением с собственными героями, а от старой саги в ней остались только имена. Батлер, которому в произведении уже 70 лет, совершенно не похож на свои предыдущие книжные и кинематографические воплощения.
В 2003 вышел еще один роман о герое с таким же названием. «Ретт Батлер» Дональда Маккейга отражает мужской взгляд на события «Унесенных ветром» и, по сути, представляет собой приквел к нему, поскольку в нем описана жизнь Ретта до знакомства со Скарлетт. Книгу критики и читатели оценили выше, чем творение предыдущего автора, поскольку Маккейг проявил большее внимание к атмосфере и образам классического романа.
Цитаты
Женись для удобства, а люби для удовольствия.
Лишь глупец ничего не прощает. И лишь безнадежный глупец забывает.
Войны всегда священны для тех, кому приходится их вести. Если бы те, кто разжигал войны, не объявляли их священными, какой дурак пошел бы воевать?
Реальный Ретт Батлер бил жену: как Митчелл сделала из мужа-абьюзера героя романа
Роман «Унесённые ветром» был объявлен американской классикой ещё при жизни создательницы – жительницы Атланты по имени Маргарет Митчелл. Все идеи романа, казалось, противоречили официальному взгляду на историю США: освобождение рабов в нём подавалось как преступление, поступок, выпустивший на волю опасного зверя, а рабовладельческий Юг и сам институт рабовладения рисовались в самых благостных ностальгических тонах.
Книга получила сначала Пулитцеровскую премию, а затем как-то мгновенно очутилась на киноэкране, и успех экранизации превзошёл все ожидания. Если книга импонировала читателям особой стойкостью и жизнелюбием главной героини, заставлявшими вспомнить слова Ахматовой о том, куда делиcь «правильные слабые женщины» после революции («А слабые все погибли»), то фильм был сказкой о том, как в жизни Скарлетт появился Ретт Батлер, прекрасный, мужественный, ироничный и заботливый.
Вот только одна загвоздка — в жизни он походил на Батлера ровно до того момента, пока не начинал распускать руки. История этой любви могла бы стать потрясающей трагедией, но Митчелл предпочла врачевать свои раны, придумав альтернативную историю отношений с тем, кто нанёс ей так много ран, и далеко не только душевных.
Сказки Юга
Маргарет родилась в Атланте, городе, который жил своим блестящим и утончённым (за счёт чужих мозолей и слёз) прошлым, в 1900 году. Семья её по меркам американского Юга была просто образцовой: отец – адвокат, мать — домохозяйка, и у Маргарет был старший брат Стивен. Кроме того, отец являлся председателем местного исторического общества, так что вместо сказок о Золушке Маргарет слушала истории о полных самой высокой чести в мире джентльменах, самых изящных леди, самых добрых господах и самых преданных невольниках.
Как ни далеко были США от Европы, но процессы, начавшиеся там и изменившие лицо мира, затронули и родину Маргарет. Она сама после школы с монашками пошла не под венец, а учиться в колледж; её жених Клиффорд Генри погиб в боях за Францию; из Европы принесло грипп, известный как испанка, и мать Маргарет умерла от болезни, так что девушке пришлось взять на себя всё домашнее хозяйство, совсем как Скарлетт позже в её книге.
Всё вокруг было неправильно, всё складывалось не так, как должно бы в жизни истинной южанки. Но Митчелл старалась быть той самой леди Юга изо всех сил. Например, она каждый год высылала букет матери своего жениха в день его смерти.
Ред Бутлегер – мужчина Юга
В 1922 году Митчелл, хорошо знавшая свою даровитость в работе с текстом, поступила на должность в городской газете, со временем став ведущим репортёром издания. В том же году она встретила его — мужчину, который казался идеальным южным джентльменом. Он был ироничен и обаятелен, презирал власть денег и не страшился никакой опасности, умел ухаживать и горой стоял за традиционные ценности Юга.
С точки зрения этих ценностей, о чём Митчелл никогда не задумывалась, полное господство мужа над женой подразумевало, что у него есть право распоряжаться её деньгами, её телом и, если захочется, её жизнью, а искать помощи, если муж тебя избил, означало для жены выносить сор из дома и размахивать грязным бельём. Если муж вёл себя «неправильно», жена должна была побеждать его кротостью и женственностью.
Мужа Митчелл звали Барриен Киннард Апшоу, но вся Атланта знала его под прозвищем Ред. Он, как и Батлер в романе, был контрабандистом, точнее бутлегером, перевозил спиртное, которое тогда было запрещено. Разлад в семье начался, когда Маргарет застала Реда с горничной за весьма недвусмысленным занятием. Она стала настаивать на разводе, но Ред, как всякий ревнитель традиционных ценностей, возражал против этого и зверски избил жену за попытку уйти.
Маргарет было не так просто сломать. Она обзавелась пистолетом, который брала с собой даже в постель, и бесстыже явилась в суд со всеми синяками на лице. Развод ей, конечно, дали. Скандал прогремел на всю Атланту.
Уже через год она нашла себе мужа – полную противоположность обаятельному и консервативному Реду.
Потратить жизнь на книгу и умереть
Десять лет Маргарет кусочек за кусочком писала огромный роман, который назвала «Завтра — другой день». Кроме писательства она посвящала себя домохозяйству — травма лодыжки сделала невозможной активную беготню по городу, и Маргарет бросила работу в газете окончательно. Когда она передала рукопись приехавшему в Атланту книгоиздателю, тот даже не хотел её смотреть — слишком объёмистая. Когда же согласился прочесть, то вердикт его был моментален: это должно быть издано – и будет издано.
На прилавках книга лежала уже с названием «Унесённые ветром», взятом из стихотворения американского поэта Эрнеста Даусона. Сразу после выпуска Маргарет получила Пулитцеровскую премию.
Книга переиздавалась и переиздавалась, переводилась на многие языки, и все переиздания и переводы контролировала лично Маргарет. Но всё же, несмотря на все просьбы поклонников, она больше не писала. Она сделала из свой горестной жизни и не менее горестной жизни женщин поколения Гражданской войны волшебную сказку, чтобы хоть где-то джентльмены оставались утончёнными, а леди — потрясающе женственными, но даже конец для этой сказки она не смогла написать счастливый, потому что понимала, что он таким не может быть там, где прошёлся Ред-Ретт. Маргарет потратила на книгу все важные события и истории своей жизни — где ей было взять ещё жизнь на другую книгу?
Вторая мировая война в отличие от Первой почти не затронула Маргарет. Жизнь и во время, и после текла своим чередом. Летним вечером 1949 года она шла с мужем в кино на британскую детективную комедию. Все планы на вечер и жизнь оказались перечёркнуты за несколько секунд — Маргарет сбил автомобиль с нетрезвым водителем, оставив невредимым шедшего рядом мужа.
Она умерла. Её убийца отсидел за непредумышленное убийство неполный год и прожил долгую жизнь, не оставив после себя ничего значимого. В смерти Митчелл не было ни капли справедливости. Но так обычно и бывает со смертью.
Мировая литература богата абьюзерами, которых пытаются выдать за р-р-романтических героев, но случай «Унесенных ветром» особый, ибо описанную в этой книге историю абьюза критики и читатели воспринимают как историю большой любви. Батлер же предстает едва ли не эталоном «настоящего мужчины» (такой интерпретации немало поспособствовало обаяние актера Кларка Гейбла). На самом же деле отношения Скарлетт и Ретта укладываются в совсем другую формулу: достаточно внимательно перечесть роман, и точки над i расставятся сами собой.
С самого начала Батлер смотрит на нее как на ценный приз. . в его темных глазах она прочла откровенный вызов, словно его пиратский взгляд видел перед собой судно, которое надо взять на абордаж, или женщину, которой надо овладеть. Она понимала, что такой взгляд оскорбителен для женщины, и была раздосадована тем, что не чувствовала себя оскорбленной.
Скарлетт очень юна и пока не понимает, кто перед ней стоит. Впрочем, даже люди поопытнее нее часто не в силах сходу распознать психопата, хотя Батлер не особо маскируется. Его монолог перед гостями о том, что Юг будет неизбежно разбит в грядущей войне, продиктован не желанием продемонстрировать свою проницательность, и тем более не тревогой за родной штат: Батлер испытывает наслаждение, провоцируя других. Можно поспорить на что угодно, что если бы собравшиеся выразили не энтузиазм, а пессимизм и тревогу, Ретт высказался бы в противоположном духе: победа неизбежна, если только ее не сорвут трусы и слабаки.
Ту же линию поведения Батлер продолжает в библиотеке. Поступив омерзительно, он с присущей психопатам изворотливостью делает виноватой жертву.
– Сэр, вы должны были оповестить о своем присутствии!
– В самом деле? – Белые зубы сверкнули, темные глаза открыто смеялись над ней. – Но ведь это вы вторглись в мою обитель.
О том, что ни о какой «любви» даже в патриархальном понимании говорить не приходится, свидетельствует его поведение. Очень показательна в этом плане встреча на балу. Сперва Батлер занимается тонким психологическим абьюзом: он задает Скарлетт вопросы личного характера и высмеивает ответы.
– Давно ли скончался ваш супруг?
– Давно. Почти год назад.
– И канул в Лету, думается мне.
Не будучи уверена в том, что такое «Лета», но безошибочно чувствуя, что в этих словах скрыта насмешка, Скарлетт промолчала.
– И долго вы были замужем? Простите мой вопрос, но я давно не заглядывал в эти края.
– Два месяца, – нехотя отвечала Скарлетт.
– Как поистине трагично. – Он произнес это довольно небрежным тоном.
«О, чтобы тебе пропасть!», – в бешенстве подумала Скарлетт. Будь это кто-нибудь другой, она окинула бы его ледяным взглядом и попросила бы удалиться. Но этот человек знал про нее и про Эшли и понимал, что она не любила Чарлза. Она была связана по рукам и ногам
кое-кто из матрон, сидевших в углу, поглядел в их сторону. Заметив, что вдова Чарлза Гамильтона отнюдь, по-видимому, не скучает в обществе какого-то незнакомца, они осуждающе переглянулись и склонили головы еще ближе друг к другу.
Он пользовался своим преимуществом перед ней, потому что знал ее тайну, и это было невыносимо. Значит, надо найти способ как-то в чем-то восторжествовать над ним.
Проснувшееся желание «переиграть» психопата означает, что Ретту удалось затащить жертву на свою территорию, где он как по нотам разыгрывает Скарлетт. Заканчивается матч в одни ворота знаменитой сценой с танцем, после которой репутация Скарлетт оказывается под ударом. При этом даже не блещущая умом тетушка Питтипэт прекрасно понимает, что произошло: этот ужасный капитан Батлер, который нарочно выставлял вас напоказ.
Анализируя поведение Батлера в доме тетушки Питтипэт, можно выделить целую кучу любимых психопатами трюков: от преувеличения своих заслуг (он ведь с таким риском добывал для тетушки пуговицы и шпильки для волос!) до демонстративного противопоставления Скарлетт и Мелани. Обращаясь с Мелани как с «истинной леди», он заставляет Скарлетт чувствовать себя недостойной. Если я «куда любезнее» с миссис Уилкс, то лишь потому, что она этого заслуживает. Я мало встречал в своей жизни таких искренних, добрых и бескорыстных людей.
Обратите внимание, с какой достоверностью Митчелл раскрывает нам внутренний мир патологической личности. Хорошее обращение для психопата не есть нечто естественное, само собой разумеющееся: это милость, которую нужно заслужить (!). Кто заслуживает такой милости, разумеется, решает только он сам, ибо он стоит неизмеримо выше других людей. Напрасно наивная девочка Скарлетт пытается пробрать Батлера, называя его грубым, негодяем и т.д.: во-первых, у психопатов своя мораль, а во-вторых, все остальные люди для них не более чем вещи, объекты. Представьте, что вас обозвал чайник или зонтик: не станете же вы всерьез воспринимать их писк?
Утвердившись на светском небосклоне Атланты, Батлер дает волю своим наклонностям, издеваясь и провоцируя.
Подобно шкодливому мальчишке, который не может удержаться, чтобы не проткнуть булавкой воздушный шарик, он не мог устоять против желания поубавить спеси чванливым ханжам и ура-патриотам. Он беспощадно разоблачал их невежество, лицемерие и фанатизм и делал это столь искусно, проявляя к собеседнику вежливый и якобы неподдельный интерес, что его жертва до тех пор не понимала, куда он клонит, пока не оказывалась в смешном положении самонадеянного пустобреха.
Любопытно, что Скарлетт начинает понимать его подлинную природу:
Она знала, что его изысканная галантность и помпезные речи таят в себе глубоко скрытую иронию. Она понимала, что он просто забавляется, играя роль отчаянно смелого патриота-контрабандиста. Порой он даже, напоминал ей мальчишек – друзей ее детства. Но сходство было неполным: под маской небрежной беспечности Ретта Батлера угадывался злобный умысел, какая-то почти зловещая, хотя и неуловимая, мстительная жестокость.
Батлер ненавидит общество южан, но здесь он не оригинален. Психопаты редко в ладах с обществом, будь то рабовладельческие штаты США 1860-х, средневековая Франция или современная Южная Корея. Дело в том, что общество все же заинтересовано в поддержании какого-никакого порядка, а любой порядок ограничивает широту души и спонтанность психопата.
От вас требуют, чтобы вы делали тысячу каких-то ненужных вещей только потому, что так делалось всегда. И по той же причине тысячу совершенно безвредных вещей вам делать не дозволяется. А сколько при этом всевозможных нелепостей!
Но оставим взаимоотношения мистера Батлера и общества и вернемся к его «роману» со Скарлетт. Южане отступают, Атланта в осаде, и Скарлетт с беременной Мелани остаются в доме одни. Тут-то Батлер, которого Скарлетт перед этим послала по известному адресу, снова возникает перед ней: жертва измучена неопределенностью, страхами, всей сложившейся ситуацией, пора дожимать.
Сперва Батлер весело иронизирует над страхами Скарлетт.
– Но ведь янки же меня…
– Изнасилуют? Не обязательно. Хотя, понятно, такое желание может у них возникнуть.
– Если вы будете говорить гадости, я уйду в дом! – воскликнула Скарлетт, благодаря небо за то, что тьма скрывает ее пылающие щеки.
– Скажите откровенно: разве вы не это имели в виду?
– Разумеется, это! Не к чему злиться на меня за то, что я разгадал ваши мысли. Ведь именно так думают все наши чистые, деликатные дамы-южанки. У них это не выходит из головы. Бьюсь об заклад, что даже такие почтенные вдовы, как миссис Мерриуэзер…
Тут, правда, трудно сказать, что движет Батлером: культура изнасилования или психопатические наклонности. В любом случае, проекция налицо: это не он хочет овладеть Скарлетт, это ей, хе-хе, не дает спать похоть. Унизив таким образом женщину, он предлагает ей стать его любовницей.
Подлинное «Я» Батлера великолепно раскрывается в самой драматичной сцене романа. Город горит, янки наступают, население в замешательстве, короче, хаос, безмерно радующий психопата. В темных глазах Ретта плясали веселые искорки, словно все происходившее сильно его забавляло, словно адский грохот и зловещее зарево могли напугать только детишек. Вне сомнений, он остался в городе только для того, чтобы насладиться зрелищем. Не позови его Скарлетт, он и не вспомнил бы о судьбе «любимой женщины», но раз уж позвала, можно и сыграть роль спасателя, да и вообще поиграть, наслаждаясь эффектным моментом. Но даже в этой ситуации психопат не может удержаться от любимого развлечения.
– Ну да, Чарлза – моего мужа.
– А у вас в самом деле был когда-то муж, малютка? – негромко проговорил Ретт и рассмеялся.
Хоть бы уж он перестал смеяться! Хоть бы скорее увез их отсюда!
– А откуда же, по-вашему, у меня ребенок? – с вызовом спросила она.
– Ну, муж-это не единственная возможность…
– Замолчите и поезжайте быстрей!
Предвижу возражения, что Батлер вообще был не обязан спасать Скарлетт: в конце концов, он ей никто. Но тогда непонятно, причем здесь «любовь» и прочее мимими: за любимого человека все же переживают, его безопасность важна. А вот в парадигму отношений психопата и его жертвы поступок Батлера укладывается полностью.
Пока Скарлетт яростно борется за жизнь, став фактической главой семьи, пока она пашет, как вол, и командует, как капрал, о Ретте нет ни слуха, ни духа, хотя после войны он появляется в Атланте с кучей денег. Слухи о преуспевании Ретта и угроза утратить Тару побуждают Скарлетт к совершению нелепого поступка: она решается предложить себя Батлеру в обмен на 300 долларов, доставив тому огромное удовольствие.
Вы с самого начала знали, о чем я буду с вами говорить, и знали, что не дадите мне денег. И однако же вы не остановили меня. А ведь могли бы пожалеть…
– Пожалеть и не услышать всего, что вы тут наговорили? Ну, нет. У меня здесь так мало развлечений. Право, не помню, чтобы я когда-нибудь слышал более приятные вещи. – И он вдруг рассмеялся с обычной своей издевкой.
Надо признать, что отсутствие у Ретта возможности немедленно достать деньги оказалось большим счастьем для Скарлетт, ибо видя, каким абьюзером он оказался в роли мужа, можно догадаться, как бы он разгулялся в роли «спонсора».
Брак с Реттом радует Скарлетт лишь поначалу, хотя и тогда вспышки страсти порой были окрашены жестокостью, а порой – раздражающей издевкой.
Он мог быть страстным, почти нежным любовником, но это длилось недолго, а через мгновение перед ней был хохочущий дьявол, который срывал крышку с пороховой бочки ее чувств, поджигал запал и наслаждался взрывом. Она узнала, что его комплименты всегда двояки, а самым нежным выражениям его чувств не всегда можно верить.
Но музыка играет недолго. Уловив, что Скарлетт подумала об Эшли, Баттлер произнес в тишине:
– Хоть бы бог отправил твою мелкую лживую душонку на веки вечные в ад!
Он встал, оделся и вышел из комнаты, несмотря на ее испуганные вопросы и протесты. Вернулся он лишь на следующее утро, когда она завтракала у себя в номере, – вернулся пьяный, мятый, в самом саркастическом настроении; он не извинился перед ней и никак не объяснил своего отсутствия.
После этого инцидента Скарлетт начинают мучить кошмары, чего с ней прежде никогда не было. Вообще надо признать, что превратить на редкость сильную физически и психологически молодую женщину в нервную начинающую алкоголичку Батлеру удалось довольно быстро.
Муж-абьюзер последовательно и методично ломает Скарлетт, отрицая ее положительные качества, наклеивая на нее ярлык недостаточно хорошей матери и всячески унижая, в том числе и в присутствии ребенка.
Ты вырастешь и будешь таким же храбрым, как твой отец, Уэйд. Постарайся быть таким, как он, потому что он был героем, и никому не позволяй говорить о нем иначе. Он ведь женился на твоей матери, верно? Ну, так вот, это уже достаточное доказательство его героизма.
Кем надо быть, чтобы говорить такие гадости мальчику о его матери? Впрочем, по вескому мнению психопата, Скарлетт недостойна быть матерью его дочери.
Скарлетт, вы вели себя как последняя дура. Вам следовало обеспечить своим детям место в обществе много лет назад, а вы этого не сделали. Вы даже не позаботились о том, чтобы удержать то, которое сами там занимали.
Вчера, под проливным дождем, он ездил в карете со всеми тремя детьми-заметьте, там была и малютка – вверх и вниз по Персиковой улице и даже меня до дому подвез. И когда я сказала: «Капитан Батлер, вы что, с ума сошли, зачем вы держите детей в сырости! Почему не везете их домой?», он ни слова не ответил, но вид у него был смущенный. Тогда Мамушка вдруг говорит: «В доме-то у нас полным-полно всяких белых подонков, так что деткам лучше быть под дождем, чем дома!»
Знаете, Долли, мне в самом деле кажется, что он… ну, словом, что он стыдится Скарлетт, но, будучи джентльменом, не показывает этого.
Когда мужчина растит маленькую девочку – в этом есть что-то патетическое. Ретт прекрасно понимал, сколь душещипательна создаваемая им картина, а то, что это бросало тень на репутацию Скарлетт, ничуть не волновало его.
Люди, никогда не любившие Ретта, теперь улыбались при виде крошечной фигурки, торчавшей перед ним в седле. Матроны, до сих пор считавшие, что ни одна женщина не может чувствовать себя спокойной в его обществе, начали останавливаться и беседовать с ним на улице, любуясь Бонни.
Наконец Скарлетт совершает ужасное преступление: поддавшись порыву, бросается в объятия Эшли. Разыгрывается сцена праведного гнева, тем более фальшивая, что о чувствах к Эшли Ретт знал с первого же дня знакомства с Скарлетт.
Скарлетт не хочет идти на прием, но Ретт заставляет ее, насильно одевая.
Он взялся обеими руками за тесемки ее корсета и так их дернул, что она закричала, испуганная, приниженная, смущенная столь непривычной ситуацией.
– Больно, да? – Он отрывисто рассмеялся, но она не видела его лица. – Жаль, что эта тесемка не на вашей шее.
Можно ли было не устраивать скандал, учитывая, что брак фактически был открыт, что супруги довольно давно не спали вместе и что на самом Ретте клейма негде ставить? Можно, конечно, тем более, что скандал бил и по репутации малышки Бонни, которую Батлер так любил, ну так любил. Но нельзя же упустить такой случай поиздеваться всласть над женой.
Нет, она не собиралась их продавать, но мысль о том, что Ретт выставил ее перед Эшли в столь правдивом и столь неблаговидном свете, мгновенно заставила ее передумать. Надо отдать эти лесопилки Эшли – и по такой низкой цене, что ее великодушие сразу бросится ему в глаза.
– Я продам их ему! – разозлившись, воскликнула она. – Ну, что вы теперь скажете?
Глаза Ретта еле заметно торжествующе сверкнули, и он наклонился, чтобы завязать Бонни шнурок.
Причина такого поступка понятна: абьюзер последовательно лишает жертву всех ее ресурсов, до каких может дотянуться. Он лишает Скарлетт любви Бонни, а затем и ее самой. Виноватой, однако, опять оказывается Скарлетт: что такое скорбь матери по сравнению с демонстративными страданиями отца-психопата! Ведь даже публичный дом – это рай для несчастного по сравнению с этим адом, в котором я живу.
Долгие месяцы Батлер упивается своим горем, сумев нажить на трагедии нехилый социальный капитал.
Они понимали или считали, что понимают. Когда он ехал домой в сумерки, пьяный, еле держась в седле, хмуро глядя на тех, кто с ним заговаривал, дамы говорили: «Бедняга!» – и удваивали усилия, стараясь проявить мягкость и доброту. Они очень его жалели – этого человека с разбитым сердцем, который возвращался домой к такому утешителю, как Скарлетт.
А все знали, до чего она холодная и бессердечная. Все были потрясены тем, как, казалось, легко и быстро она оправилась после смерти Бонни, и никто так и не понял, да и не пытался понять, скольких усилий ей это стоило. Всеобщее искреннее сочувствие было на стороне Ретта, а он не знал этого и не ценил. Скарлетт же все в городе просто не выносили, в то время как именно сейчас она так нуждалась в сочувствии старых друзей.
После смерти Мелани Скарлетт наконец разочаровывается в Эшли, она готова начать все сначала, но не тут-то было. Сломанная жертва уже не интересна психопату. Но нельзя же вот так просто взять и уйти? Надо засадить в душу жертве гарпун, который она не сможет вытащить, чтобы она подольше истекала кровью.
Финальный монолог Батлера великолепен.
Там еще много прелестного, но ничего нового к портрету Батлера эти нюансы не добавят. Укутавшись в плащ благородного страдальца, он уезжает в старые города и древние края, оставив Скарлетт в отчаянии. Но то, что он уезжает, вовсе не так плохо: в отсутствие абьюзера Скарлетт быстро восстановится.
Плохо то, что когда она восстановится, психопат вернется. К счастью, об этом Митчелл написать не успела.