кто такой транспонтолог черный
Лезть не в свое тело: как устроен мировой трафик «черной» трансплантологии
Купить с потрохами
Официально борьба с незаконной эксплуатацией людей и вытекающими из нее сопутствующими явлениями ведется уже 130 лет. Первый Международный конгресс по борьбе с торговлей женщинами состоялся в Лондоне в 1899 году.
Последние данные об этой беде на планете говорят о том, что как минимум 40,8 млн людей не принадлежат себе в прямом смысле этого слова. Проблемными регионами, согласно данным сайта Глобального индекса рабства (ГИР), остаются несколько стран Южной и Центральной Америки, Центральная и Восточная Африка, Ближний Восток и Юго-Восточная Азия.
Больше половины всех преступлений, связанных с угнетением людей на планете, согласно данным ГИР, происходят в пяти странах: Индии, Китае, Пакистане, Бангладеш и Узбекистане.
На Ближнем Востоке и в Юго-Восточной Азии международные анклавы, занимающиеся незаконной пересадкой органов, как правило, подыскивают и большинство доноров для трансплантации.
Эти сведения стоит рассматривать с критической точки зрения, так как международная статистика может быть ангажирована в связи с текущей политической ситуацией.
Так, ряд правозащитных организаций обвиняли КНР в преследовании адептов течения «Фалуньгун» (некоторые российские исследователи считают организацию деструктивной сектой). В частности, начиная с 2001 года были обнародованы противоречивые отчеты и публикации в СМИ о том, что в тюрьмы без суда и следствия были брошены сотни тысяч последователей учения, где они подвергались пыткам и убийствам. Расправам якобы предшествовали изъятия органов. Эти факты неоднократно проверялись общественными наблюдателями, международными организациями, дипломатами, но подтверждены не были.
В 2013–2014 годах американское ФБР вскрыло более 1,9 тыс. сфабрикованных историй о преследовании китайцев за инакомыслие с целью миграционного мошенничества. Обман был продиктован желанием получить статус беженца или вида на жительство в США.
И тем не менее ситуация с объемами донорских органов в Поднебесной настораживает правозащитников по всему миру. Страна прославилась самой короткой очередью ожидания донорского органа (в некоторых случаях срок не превышает всего двух недель). В 2006 году власти страны признались, что используют в трансплантологии органы казненных заключенных. Эта практика началась в стране в 1984 году — тогда министерство госбезопасности таким образом решило помочь нуждающимся в пересадке китайцам. Сейчас страна пытается уйти от этой практики.
Австралийские врачи недавно призвали бойкотировать все научные труды китайских специалистов о трансплантологии из-за нарушения профессиональной этики. До тех пор, пока в трудах не будет предоставлена информация о конкретных донорах.
«Горячие» почки
Доноры всегда там, где война, голод, волнения, — в страшных событиях учет человеческим жизням не ведется. Этим и пользуются посредники, поставляющие клиникам по всему миру человеческие органы.
Но страшнее всего участь тех, кого кладут на операционный стол. Пленников потрошат бригады «черных» трансплантологов. Этот криминальный опыт у преступности появился во время боевых действий на Балканах.
Торговля внутренними органами похищенных сербов была одной из статей финансовых доходов террористической организации «Армия освобождения Косово» (АОК). Жуткая деталь — лишенный одной почки человек вынужден был какое-то время мучиться в ожидании, пока найдется покупатель на его вторую почку. Помимо почек у пленников часто отнимали сердце. Бывший прокурор Гаагского трибунала Карла дель Понте нашла доказательства массовых убийств с целью отъема внутренних органов у этнических сербов, цыган и нелояльных АОК албанцев. В частности, был найден дом в окрестностях Бурреля, приспособленный под хирургическое отделение, — там остались медикаменты, следы крови, бинты, указывающие на проведение специфических операций. Международный трибунал по бывшей Югославии не стал расследовать эти преступления. Дель Понте призналась в своей книге «Охота. Я и военные преступники», что миссия ООН по делам временной администрации в Косово помешала завершить расследование преступлений. Возглавлял эту миссию французский врач, один из основателей «Врачей без границ», дипломат (был министром иностранных дел Франции) Бернар Кушнер.
По данным итальянского издания L’Espresso, лишаются внутренних органов в том числе обманом. В условиях боевых действий на Ближнем Востоке процветает так называемое воровство органов. Когда раненого во время бомбежки или под обстрелом «обкрадывают», например, на одну почку под наркозом. Герой публикации — военнослужащий из Сулеймании (север Ирака), подорвавшийся на бомбе террориста. Он был направлен на лечение в Турцию, где в частной клинике в Анкаре и произошло «воровство» органа.
Клиники «черных» трансплантологов расположены на территории Турции и Египта. Самыми частыми клиентами этих медучреждений становятся состоятельные граждане из США, стран Персидского залива, Европейского союза, Израиля и… России. Из 4 млн ливанских беженцев 20 тыс. (начиная с 2012 года) продали свои почки. Но обстоятельства этих сделок весьма сомнительны.
Борьба с топ-менеджментом транснационального преступного сообщества международными правоохранительными службами ведется спустя рукава, констатирует издание. При желании найти корни зла нетрудно — из всей схемы оборота тканей легальна лишь сама операция. Покупка–продажа в большинстве стран незаконна. Но в круговорот человеческих тканей включены могущественные медицинские, бизнес-структуры и политические силы.
Цена вопроса
Сегодня в мире наблюдается необычайно высокий спрос на органы для пересадки, который удовлетворяется лишь от 5 до 10%. Причем не в каждой стране законодательство предусматривает возможность использовать процедуры такого рода, в то время как люди нуждаются в донорских органах повсеместно.
Дефицит восполняют теневые транснациональные преступные группировки, в состав которых входят высококвалифицированные доктора.
Трансплантация по-русски
В России довольно прогрессивное законодательство в плане донорства органов. Но речь об умерших людях. По закону действует презумпция согласия на трансплантацию. То есть любой совершеннолетний гражданин готов после смерти быть донором, если ранее не было заявлено об обратном. Такой запрет может быть высказан человеком как в устной, так и в документальной, нотариально заверенной форме. Эти данные вносятся в медицинскую карту больного. Воспротивиться могут после смерти также супруги или один из близких родственников, о которых говорится в законе «Об основах охраны здоровья граждан».
И тем не менее в России есть примеры этих чудовищных преступлений, жертвами которых становятся и дети. Дело в том, что в соответствии со ст. 47 того же закона изъятие органов и тканей для трансплантации не допускается у живого лица, не достигшего 18-летнего возраста (за исключением случаев пересадки костного мозга) или признанного в установленном законом порядке недееспособным. Но ради своего больного ребенка родители иногда готовы пойти на любое преступление и даже изуродовать чужого.
Криминальный оборот органов для трансплантации — тема закрытая в стране для широкого освещения. Но, разумеется, это вовсе не значит, что беда обошла нас стороной. Россия — важный элемент в международном трафике донорских органов и тканей.
Сообщения о том, что в различных регионах орудуют банды преступников, похищающих детей в торговых центрах, наводнили мессенджеры в 2014 году. И, хотя большинство из них, как утверждали официальные лица, оказались фейковыми, источники «Известий» в силовых структурах подтвердили по крайней мере один случай принудительного изъятия у ребенка почки в одном из торговых центров без уточнения подробностей.
Известно, что после сообщения матери о пропаже сына на его поиски были направлены большие силы полиции. В итоге спящего мальчика со следами хирургического вмешательства нашли в технических помещениях одного из зданий.
Неоднократно в прессе высказывалась версия о том, что кустарно изъять орган невозможно. В частности, об этом заявлял изданию prokazan.ru ангиохирург отделения сосудистой хирургии и пересадки почки Областной клинической больницы Санкт-Петербурга Павел Владимиров.
— Такое невозможно, это сказка! Конечно, за пять часов можно много всего «вырезать», но, чтобы прийти в себя после операции, ребенку потребовалась бы как минимум неделя, — сказал медик.
И тем не менее мировая практика доказывает, что такое вполне осуществимо. Жуткую трагедию пережил столичный актер в феврале 2015 года. Он, будучи навеселе, познакомился с девушкой, после чего оказался с ней в сауне. Дальнейших событий он не помнит — спутница подпоила его сильнодействующим веществом. Пришел в себя он на остановке общественного транспорта с дикой болью в животе. Дома он осмотрел себя и обнаружил свежий шов на мошонке. Боль оказалась нестерпимой, и он вызвал «скорую». В реанимации ему сообщили, что кто-то вырезал ему яички.
Что объединяет случаи, когда взрослого мужчину и ребенка лишили органов? Оба эти дела так и остались нераскрытыми. Во всяком случае, никаких официальных заявлений не последовало.
Почему трансплантолог не подсуден
Стоит сказать, что на сегодняшний день борьба с «черной» трансплантологией в России свернута еще и потому, что силовики проиграли ряд сражений в самом начале этой войны.
Знаковым уголовным процессом на эту тему можно назвать расследование в отношении врачей-хирургов Московского координационного центра органного донорства. Дело в отношении них возбудила Хорошевская межрайонная прокуратура Москвы за приготовление к убийству, совершенному группой лиц по предварительному сговору в целях использования органов потерпевшего.
В 20-ю больницу поступил гражданин с тяжелой травмой головного мозга. Еще живого мужчину повезли на операцию, чтобы изъять его почки. К началу операции в отделение ворвались сотрудники МВД. Были зафиксированы факты, свидетельствующие об умысле медиков забрать почки: на теле йодопироном разметили место вскрытия, а руки несчастного были крепко привязаны за головой. Согласно судебно-медицинской экспертизе в кровь мужчины было введено лекарство, замедляющее свертываемость крови. У врачей были изъяты также акты констатации биологической смерти и изъятия органов для трансплантации с подписями медицинских экспертов. Пациент скончался через некоторое время, не приходя в себя.
Процесс в отношении трансплантологов затянулся на годы. Мосгорсуд дважды выносил оправдательные приговоры врачам. Защита цеплялась за то, что точный момент смерти пациента установить не смогли, таким образом, покушение на убийство доказать было сложно.
Также на суд давило медицинское сообщество — видные медики и политики обвиняли милицию и прокуратуру в некомпетентности. Через СМИ публиковалась информация о том, что из-за процесса трансплантологи боятся делать свою работу, а люди, ожидающие почки, умирают. Верховный суд дважды отменял решения Мосгорсуда и направлял дела на новое рассмотрение по ходатайству прокуратуры.
После такого решения ничем закончился ряд аналогичных процессов в регионах — в Хабаровском крае, Новгороде, отделении органного донорства и трансплантации почки Санкт-Петербургского НИИ скорой помощи имени Джанелидзе, а также в знаменитом Московском областном научно-исследовательском институте им. М.Ф. Владимирского.
Прокуратуре пришлось извиниться перед всеми фигурантами и прекратить дела. Правовая победа стала возможной под предлогом нечинения препятствий прогрессу отечественной науки и помощи нуждающимся. Но со счетов были сброшены интересы доноров и многомиллионная прибыль от операций.
Возможно, ситуация будет исправлена в связи с созданием в СКР специализированного подразделения по расследованию ятрогенных (против здоровья человека) преступлений.
«Черные трансплантологи»: как устроен бизнес нелегальной пересадки органов
«Черные трансплантологи»: как устроен бизнес нелегальной пересадки органов
Дело «Медикус» привело к разоблачению большой европейской сети. Клиника делала нелегальные трансплантации прямо в косовской столице – Приштине. В 2008 году, как только Косово провозгласило независимость, посредники начали отправлять туда доноров из Молдовы, Украины и России.
По документам доноры ехали в Косово якобы для медобследования. Такая массовая диспансеризация вызвала подозрения у косовской погранслужбы, и оттуда поступил звонок в полицию. Полицейский агент пришел в клинику, потом в аэропорт – и случайно застал там всю компанию: донора и посредников. Расследование понеслось быстрее, чем за клинику смогли вступиться влиятельные люди.
В тот момент правоохранительную систему Косово контролировала миссия Евросоюза – EULEX. Если бы не она, дело, вероятно, удалось бы замять. Потому что у директора клиники были связи в косовском руководстве, и эти связи помогли раздобыть лицензию. По версии следствия, в преступную группу входил директор клиники Лютфи Дервиши, его сын Арбан, несколько посвященных врачей. Доноров и реципиентов подгоняла другая часть группировки — граждане Израиля Моше Харель и Авигад Сандлер (они ускользнули от следствия в Израиль, но там их в конце концов арестовали и осудили). Посредники находили пациентов в Европе и Америке, деньги поступали на счета израильской фирмы, а частично передавались наличными врачам клиники.
Дин Пинелес вспоминает, что как только началось расследование, косовская элита начала сопротивление. Потому, что в криминальной трансплантологии были задействованы не только десятки рядовых участников – водители, сопровождающие, медсестры, но и очень уважаемые люди.
«Директором клиники был уролог, очень известный в своей среде человек. Он вступил в партнерство с турецким врачом по имени Юсуф Сонмез, которого хорошо знали среди трансплантологов, он великолепный хирург», — вспоминает судья. Все осложнялось тем, что за 10 лет до этого в Косово шла война за отделение от Сербии, и косовских боевиков также обвиняли в том, что они похищали сербов и цыган и пускали их на органы.
«Нас это очень заинтриговало, — вспоминает судья Дин Пинелес. — Мы подумали, что господин Марти нашел какие-то важные улики по нашему делу. И в ходе процесса мы попытались связаться с сенатором Диком Марти, чтобы он приехал в Косово и выступил в суде». Но оказалось, что доступ к Дику Марти заблокирован. Суд направил официальный запрос в Совет Европы и в Швейцарию и получил отовсюду ответ, что Дик Марти пользуется иммунитетом от допросов, причем таким крепким, что суд даже и помышлять не должен о том, чтобы его допросить. «Мы полагали, — говорит Пинелес, — что после заявлений на такой высокой ноте сенатор Марти пожелает, даже с энтузиазмом, поучаствовать в нашем процессе. Но в ответ мы получили «Нет». Что для нас было крайне удивительным».
Суд в Приштине закончился обвинительными приговорами. В 2013 году директор клиники получил 8 лет тюрьмы, его сын — 7 лет. Но позже судьи Европейской миссии уехали из Косово, и дело взяли в руки местные судьи. На апелляции они нашли в деле процедурные несоответствия, отменили приговор, назначили новый процесс, и главные подсудимые бежали.
Это была, пожалуй, самая серьезная в истории попытка осудить черных трансплантологов. Были и другие провальные процессы. В середине нулевых в России развалилось знаменитое «дело 20-й больницы», а совсем недавно, в 2020-м, в Казахстане суд оправдал трансплантологов, которые проводили коммерческие пересадки почек. Везде дело закрывали по одной и той же схеме: сначала профессиональное сообщество напоминало, какие заслуженные врачи оказались под следствием, затем останавливались любые операции по пересадке органов, после чего суды начинали принимать решения в пользу врачей.
Куда более важно, что все эти дела: и в Косово, и в Москве, и в Казахстане, объединяет еще одно обстоятельство: за нелегальными операциями стояла одна и та же международная группа посредников. Это узкий круг, участники которого действуют уже более двух десятилетий в десятках стран.
Израиль занимает «непропорционально большую» долю на рынке черной трансплантологии, выяснили в своем расследовании журналисты New York Times. Дело, судя по всему, в том, что к началу 2000-х из-за несовершенства израильских законов, сложилась особенно острая ситуация с пересадками органов: лист ожидания растянулся на годы, и у многих пациентов просто не было шансов дожить до операции.
Этим воспользовалась группа людей, которые создали несколько фирм, предлагавших трансплантацию за рубежом (подразумевалось, что фирма решала и проблемы с поиском доноров). Компании открывались и закрывались, но по сути делали одно и то же. Последним воплощением такой компании стала компания MedLead, владельцем которой по документам значится гражданин Израиля Роберт Шполиньске. Об этом человеке почти ничего не было известно: ни фото, ни биографии, ничего. Писали только, что его партнером был другой гражданин Израиля – Борис Вольфман.
Это партнерство было самым тесным образом связано с делом «Медикус». Про Бориса Вольфмана писали, что он — протеже Моше Хареля, главного координатора в косовском маршруте. Таким образом, здесь произошла смена поколений: на место Сандлера/Хареля пришло следующее поколение – Шполиньске/Вольфман.
Выходец из СССР Вольфман (родившийся то ли в Узбекистане, то ли в Украине) засветился в журналистских расследованиях по всему миру. О его невероятных приключениях писали журналисты от Шри-Ланки до Коста-Рики: он вербовал доноров и разыскивал клиники в самых экзотических местах. В Украине он попал под следствие, но успел уехать. В Израиле расследование все-таки добралось до него, и он дал показания о том, что лично составлял объявления «куплю почку…» на русском языке и размещал их в газетах в странах бывшего СССР (об этом писала израильская пресса). Вольфман попадал под арест в Турции и Албании, но каждый раз ненадолго. Он остается в списке разыскиваемых через Интерпол преступников и при этом щедро делился своими фотографиями в соцсетях.
Зацепку удалось найти в решении израильского суда. В 2016 году компанией израильских подпольных посредников занимался суд в Тель-Авиве; в документах суда имя владельца компании МедЛид было записано как «Шполянский». По этому имени в соцсетях уже нашелся человек с очень интересным кругом знакомств, во многих деталях совпадавший с тем Шполиньске, которого искали журналисты. На фотографиях мы видим человека, который отслужил в израильской армии, увлекается фитнесом, дружит с такими же физически крепкими ребятами, спортсменами, выходцами из бывшего СССР.
На одних фотографиях Роберт Шполянский — в обнимку с Борисом Вольфманом, на других — с человеком, похожим на Роини Шимшилашвили (еще один человек из розыскного списка Интерпола – разыскивается за похищения людей и причинение вреда здоровью, так часто обозначают теневых посредников). Чтобы убедиться, что это тот самый Роберт можно зайти на страницу компании МедЛид. Там его можно увидеть среди людей, сопровождающих пациентов на трансплантацию. Оказывается, владелец компании лично отвозит своих клиентов на операции в другие страны.
Получив изображение Роберта Шполиньске/Шполянского, журналисты RTVI смогли установить некоторые перемещения этого человека. Например, фотографии указывают на то, что в 2010-е годы Шполянский часто бывал в Азии и какое-то время прожил в Таиланде. Это существенно, потому что Таиланд примерно в это же время был базой для подпольных операций. Газета «Московский комсомолец» публиковала интервью с черным посредником, который, начиная с 2012 года, находил доноров в России и Украине. Он переправлял их в Таиланд, где координатор по имени Роберт встречал доноров и отправлял их в клинику на анализы и пересадку почек. В конце концов Роберт пропал, и его место занял другой человек. Как нам известно, в конце 2010-х Роберт Шполянский переключился на другое направление.
В последние годы он появляется уже на фотографиях в Казахстане, где с 2017-го года компания МедЛид начинает вовлекать в свою деятельность местных трансплантологов. Он приезжает в Казахстан лично, чтобы вести переговоры с клиниками, а позже – чтобы сопровождать пациентов. При этом у него есть помощница из Киргизии – Бермет Тайсалова, которая, как позже установит суд, помогала Шполянскому оформлять документы и вести дела с казахскими врачами.
Фотографии Шполянского позволяют судить и о том, где он находится сейчас. Он успел уехать из Казахстана до того, как следствие арестовало связанных с ним врачей, и увез с собой гражданку Казахстана Ксению Шевченко, которая, судя по публикациям местной прессы, также фигурирует в материалах суда (непонятно, в каком качестве). Сейчас владелец почечно-пересадочной компании живет в Стамбуле, в комплексе домов с бассейном, джакузи и сауной. Новый год он встречал в компании Бориса Вольфмана, который, вероятно, также скрывается от международного розыска в Стамбуле.
Неясно, насколько помощь Анатолия Долбина оказалась важной, но очевидно, что закон, который пробил профессор Шумаков, а также прецедент 20-й больницы, сделали отечественных трансплантологов практически неуязвимыми. Закон вводил презумпцию согласия, по которой любой пациент со смертью мозга по умолчанию становился донором органов, а прецедент 20-й больницы надолго отбил у правоохранительных органов охоту начинать дела против трансплантологов.
Между тем в деле было много вопросов, которые так и остались без ответа. Например, Московский центр органного донорства (МКЦОД) поторапливал врачей в больницах, чтобы они признали пациентов безнадежными; что директор МКЦОД Марина Минина якобы даже доплачивала реаниматологам по 200 долларов за одного нового донора; и что, наряду с официальным листом ожидания донорских органов, существовал и неофициальный — для своих, куда попадали, среди прочих, иностранные граждане. И этих иностранных граждан оперировали в Москве под видом россиян, — вся это операция называлась «красить больного».
Минина до сих пор возглавляет МКЦОД. За эти годы она защитила кандидатскую и докторскую диссертации. Отзыв на докторскую диссертацию написал главный трансплантолог Минздрава Сергей Готье, и сегодня Минина сама входит в диссертационный совет НИИ трансплантации и искусственных органов, который возглавляет Готье.
В России немногие понимают, какой именно порядок изъятия органов действует в стране. Чтобы получить орган от посмертного донора, пациенту надо встать в лист ожидания. При этом высокая позиция в листе не означает, что шансов на операцию больше. Орган могут отдать пациенту, которому операция требуется срочно, или тому, у которого показатели совместимости выше (а значит, больше вероятность, что орган приживется.) Здесь открываются большие возможности для манипуляций.
Еще одной гарантией справедливого распределения мог бы быть реестр трансплантаций. Он единый для всей России. Но в этом реестре, как нам удалось узнать, нет указания фамилии, имени и отчества донора и реципиента. Здесь в реестре – слепая зона. В принципе ничто не мешает провести через анонимный реестр и «крашеного» пациента, как это делалось в начале 2000-х.
По российским законам, раскрывать имена донора и реципиента органов запрещено. Это усиливает непрозрачность среды. А если органы распределяются несправедливо, мы вряд ли услышим голоса недовольных. Жизнь пациентов, нуждающихся в трансплантации или переживших трансплантацию, настолько зависит от врачей, что бунтовать никто не осмелится.
Если посмотреть данные о количестве пересадок на душу населения, то Россия окажется на предпоследнем месте в Европе. Это мало для страны, где уже 30 лет действует самый либеральный закон о трансплантации в мире. Статистика по Москве лучше, но вытянуть всю Россию столица не может. Из регионов, где своей трансплантации нет, пациенты приезжают ждать операции в Москву.
В 2019 году Счетная палата проверила, как строится Федеральный центр трансплантации почки в городе Волжский Волгоградской области. Строительство запущено в 1996 году, закончилось через 22 года, в 2018-м, но потом еще год центр не работал, потому что ему не успели оформить лицензию. Счетная палата оценила контроль Минздрава за строительством как «слабый» и отметила, что за последнюю пятилетку строительства (с 2012 по 2017) лист ожидания донорской почки в России вырос с 3471 до 5531 человека. И чем длиннее этот лист ожидания, тем дороже будет потенциальная услуга по операции вне очереди.
В 2004 году, пока в СМИ обсуждалось дело 20-й больницы, журналисты телеканала РТР обнаружили криминальную историю в другой московской клинике — номер 7. Туда тайно привезли на пересадку почки израильскую пациентку Марсель Дихи. Почка была от посмертного донора; операция прошла неудачно, и пациентка умерла. Когда стали выяснять, кто организовал отправку Марсель в Москву, всплыла израильская фирма «Новая жизнь», занимавшаяся медицинским туризмом. Владельцами фирмы значились выходцы из СССР Олег Кравчик и Леонид Гиннер. Фирма с тех пор никак не проявлялась, зато позже получила известность компания с похожим названием – “New Life 4U”. Ее зарегистрировал Роберт Шполянский. Больше деталей о том, что RTVI удалось узнать о бизнесе этого человека, его партнерах и тех, кто готов продать им свои почки, можно посмотреть в фильме «Чужие органы».