люди оживили неживые предметы но что то пошло не так
Антропоморфизм: оживляя неживое
Человеку свойственно все непонятное интерпретировать на свой лад. В большинстве случаев это приводится к единственному знаменателю – к собственной персоне. В любые времена люди с интересом изучали самих себя, стремясь найти причины своих страхов и поступков. Наделение неодушевленных предметов человеческими качествами – один из способов обуздать непонятное, усмирить тревогу.
Антропоморфизм зародился в XVIII веке в связи с излишним «очеловечиванием» христианского Бога. Это явление в философии и психологии означает приписывание предметам и нечеловеческим существам характеров, эмоций, намерений и других свойств. Часто подобные суждения относятся к животным, роботам и машинам, внешне схожим с людьми.
Причины антропоморфизма
Если рассматривать понятие антропоморфизма в психологии, стоит начать с особенностей головного мозга. Устройство мозга предполагает определенные ограничения. Так получается, что информация о живых существах и неодушевленных предметах обрабатывается одной зоной мозга. Эти когнитивные процессы осуществляются благодаря системе зеркальных нейронов. Пример: в наблюдении за людьми, поднимающими руку, и за экскаватором с работающим ковшом активизируются одни и те же клетки. Это ведет к восприятию неодушевленных предметов как живых.
Замечено, что у группы людей с проблемами аутистического спектра способность к одушевлению развита намного хуже, несмотря на такие же зеркальные нейроны. Но не только нервная система несет ответственность за оживление предметов. Непосредственное участие принимают также гормоны. В первую очередь это окситоцин – гормон радости, выделяющийся при прикосновениях к людям. В ходе одного из экспериментов испытуемым была введена дополнительная доза окситоцина и показаны изображения дотрагивающихся друг до друга людей и соприкасающихся предметов. Затем их просили выбрать снимки, где происходит общение. В результате большинство из них выбрали картинки с неодушевленными предметами.
Дополнительные источники склонностей к антропоморфизму
Помимо биологических причин на развитие принципа антропоморфизма влияют психологические и социальные факторы. Толкает на это зависимость от общения, желание создавать и укреплять связи. Если рядом в определенный момент не оказывается других людей, подсознание может заставить нас разговаривать с телевизором, будильником, отражением в зеркале. Не последнее значение в склонностях к антропоморфному мировосприятию имеют первичные знания. Здесь все просто, ведь человек знает себя как нельзя лучше, а при открытии нового необходимо опираться на уже приобретенный опыт.
Почему люди приписывают эмоции другим живым существам?
Антропоморфизм позволяет наделять характеристиками не только предметы, но и других живых существ. Допустим, владельцы домашних животных уверены, что их питомец обладает богатым внутренним миром и уникальным характером. К сожалению, это не соответствует действительности. Животные испытывают лишь несколько основных чувств: страх, злость, ненависть, счастье, удивление и грусть.
Люди нуждаются в частичном антропоморфизме, но это не означает, что мы не готовы к рациональной оценке реальности или не соответствуем миру, в котором живем. Возможно стоить относиться к нему, как к способу экономии ресурсов для эффективного расхода на решение важных задач. Естественно, мы можем контролировать процесс и говорить о предметах с использованием подходящей лексики. Но это не главное. Важно помнить, что даже если рассуждать о предмете как о разумном существе, необходимо помнить о его истинном происхождении и предназначении. В любом случае, мир будет жить по своим законам, несмотря ни на что.
Антропоморфизм частично говорит о способности человека создавать ассоциации. А это, в свою очередь, является хорошим приемом в развитии способности запоминания информации. Но научиться создавать ассоциации можно и без наделения человеческими качествами неживых предметов. Например, такой навык поможет разить курс Викиум «Мнемотехники».
Люди оживили неживые предметы но что то пошло не так, название фильма?
Технологии будущего позволили человечеству достичь невероятного прогресса в сфере рекламы — были созданы живые маскоты. Товар презентовал и продавал сам себя! И даже больше: компания-создатель могла дать «жизнь» любой вещи. Великое научное достижение. Однако все забыли об одной главной проблеме: «живые» вещи — живые.
Как называется фильм где люди оживили неживые предметы, но что то пошло не так?
Создатель этого короткометражного фильма, режиссер Стефан Злотеску, вернулся с еще одним «доказательством концепции» для своего следующего проекта — Product Wars.. Он также объединяет создание компьютерной графики в реальные кадры, перенося нас в альтернативную историю, где талисманы и маркетинговые персонажи генетически созданы для того, чтобы действительно существовать. Это немного жутко, и Стефан продвигает эту концепцию в апокалиптическую сферу. Это поучительная история о консьюмеризме и маркетинге, а также о том, насколько плохо это может / будет.
Подтверждение концепции IP создателями True Skin и Pastel
Автор и постановщик: Стефан Злотеску
Продюсер: Стефан Злотеску, H1, Влад Каприни, Стив Цирлин
Ассоциированные продюсеры: Михай и Адриан Пиркалабу, Омар А. Саид
Исполнительный продюсер: Патрик Джин
Музыка: Out Alive — Джей-Панч и Дэйв Муншайн
Короткометражный фильм называется «Товарные войны» 2018 года
«Здравствуй, моя любимая кроватка!» Как мы оживляем все неживое и почему не стоит с этим бороться
Наш огромный мир довольно трудно понять, поэтому человек постоянно пытается привести все к общему знаменателю — к себе любимому. Действительно, из огромного множества живых существ и неживых предметов с наибольшим рвением мы изучаем самих себя (посмотрите, сколько сейчас социологов, а сколько — энтомологов?). Приписывая неодушевленным вещам человеческие свойства и характеристики, мы пытаемся усмирить, обуздать все то, что нам кажется страшным и непонятным.
Термин «антропоморфизм» официально появляется в XVIII столетии, в связи с критикой ереси, которая заключалась в излишнем «очеловечивании» христианского Бога, хотя само явление, называемое этим заумным словцом, конечно, встречается намного раньше. Например, в VI веке до н. э. греческий философ Ксенофан высмеивает Гомера за то, что он, описывая богов, просто наделяет тех характерными чертами общества, ему поклоняющегося. Но это просчет не только автора «Илиады» — с самого возникновения религии люди придумывают себе такие высшие силы, какие их достойны. Тотемы, идолы, египетские, греческие и римские небожители — все они лишь отражение тех, кто в них верил. Антропоморфизм — это приписывание нечеловеческим существам и предметам не только физических свойств, но и характеров, эмоций и намерений людей. Такой способ мышления настолько для нас привычен, что мы даже не замечаем, как часто он проявляет себя.
Мы не можем избежать антропоморфного взгляда на мир, когда говорим о погоде (дождь «идет», «злой» ветер, «разъяренное» небо), когда стараемся подчеркнуть широко распространенные свойства предметов (бумага «мягкая, как мамино прикосновение») или хотим более эмоционально рассказать об обыденном («в моем животе настоящее восстание», «посмотри, какое хитрое выражение лица у той тачки»). Часто «человеческие» суждения звучат в разговорах о животных или с животными, о роботах и машинах, чем-то похожих на людей.
Даже растениям мы можем приписывать наши эмоции, и тогда «цветы радуются дождю и встречают нас яркими лепестками».
Почему так происходит?
Наш мозг, при всей его многофункциональности, имеет и ограничения. Так уж вышло, что и о живых существах (чаще всего — о себе и других людях), и о неодушевленных предметах (о природе, постройках, мебели) мы думаем одной и той же зоной мозга. За эти когнитивные процессы отвечает существующая только у приматов, в том числе и у людей, система зеркальных нейронов. Они позволяют нам формировать собственное отношение к происходящим событиям и подражать им. Зеваете, если кто-то зевнул около вас? Скажите спасибо зеркальным нейронам. Так вот, при наблюдении за людьми, к примеру поднимающими руку, а также за экскаватором, поднимающим ковш, у нас активизируются одни и те же нервные клетки. Поэтому нам так тяжело относиться к неживым объектам иначе, чем к живым. У нас очень скудный словарь для обозначения действий неодушевленных объектов и их качеств.
Мы просим «приходить быстрее» и сантехника, и лифт, хвалим словами «какой ты у меня умненький» ребенка и смартфон.
Отдельного языка для предметов нет, да и особой надобности в нем тоже: мы ведь и так всё понимаем.
Кстати, у людей с расстройствами аутистического спектра способность к очеловечиванию развита намного хуже, чем у остальных. Несмотря на то, что зеркальные нейроны у них такие же, мозг заметно менее активно откликается на наблюдение нечеловеческих объектов. В ходе эксперимента испытуемым одновременно показывали изображения, которые были так или иначе связаны между собой, и с помощью позитронно-эмиссионной томографии изучали поведение разных областей мозга. У подопытных с РАС фронтальная кора, отвечающая за «оживление» предметов, реже возбуждалась, хотя в тех же случаях в контрольной группе наблюдался яркий всплеск «узнавания».
Не только нервная система виновата в том, что мы оживляем предметы, — гормоны тоже помогают нам обманываться. Известно, что уровень окситоцина, гормона любви и радости, повышается, когда мы совершаем социальные действия, например прикасаемся к людям. Исследователи пошли от обратного: они ввели дополнительную дозу окситоцина испытуемым и показали им фотографии людей, дотрагивающихся друг до друга, и соприкасающихся неодушевленных объектов. А затем попросили выбрать те из них, где происходит общение. Добровольцы, которым вводили окситоцин, в полтора раза чаще указывали картинки с неодушевленными «общающимися» предметами, чем испытуемые с плацебо.
Но это еще не самое странное. В другом эксперименте накачанные гормоном добровольцы наблюдали за геометрическими фигурами и приписывали квадратам и треугольникам не только социальные связи, но и характеры, возраст и даже пол.
Кроме биологических причин, склонность человека к антропоморфизму сильно зависит также от психологических и социальных факторов. Мы нуждаемся в обществе, нам необходимо постоянно создавать и укреплять связи. Да, даже интровертам. Если так случилось, что вокруг вас нет других людей, то подсознание поможет удовлетворить потребность в общении путем очеловечивания любимых и дорогих предметов. Так мы начинаем разговаривать с телевизором и картинками в нем и громко жаловаться на мерзкий будильник, который как назло прерывает наш сон.
Уровень антропоморфизации тем выше, чем более одинок человек и чем сильнее нуждается в привязанности.
И разумеется, склонность к антропоморфному постижению мира зависит от первичных знаний. С этим все просто: лучше всего человеку известен он сам и его реакции. При открытии и изучении чего-то нового нам просто необходимо опираться на уже существующий опыт, а поскольку большая его часть связана с нами самими… Результат очевиден и закономерен. А вот в ходе развития и обучения мы постепенно корректируем отношение к миру с учетом более сложных знаний и логических ходов.
Причины вроде ясны, а следствия? Разговоры с любимым фикусом — это чудесно, но что вы скажете о судах над неживыми предметами?
15 мая 1591 года в городе Угличе зазвонил набатный колокол, возвестивший о кончине сына Ивана Грозного царевича Дмитрия, наследника престола. Угличане так возмутились, узнав об ужасном происшествии, что недолго думая поубивали всех предполагаемых душегубов, поднявших руку на венценосное дитя. Конечно, власть не могла закрыть глаза на содеянное. Прибывший с расследованием Василий Шуйский казнит бунтовщиков, а заодно «наказывает» и подстрекателя мятежа. Ему вырывают язык, отрубают ухо, отстегивают двенадцать ударов плетью и отправляют бедолагу в ссылку в Тобольск. Суровый приговор для колокола, не правда ли?
Многие люди перед сном пристально всматриваются в узоры на обоях или трещинки на потолке. В них можно разглядеть очертания, фигуры людей и даже человеческие портреты. А животные из облаков? А лицо на луне? Представляли хоть раз? Если да, то поздравляю, вы человек. Способность находить определенные рисунки в неопределенностях, судя по всему, присуща только людям. Мы хотим, опять же бессознательно, выявить хоть какую-то упорядоченность в неприятном нам хаосе, которым может быть все что угодно, даже поджаренный тост.
В 1994 году американка Диана Дьюсер увидела на своем завтраке лик Девы Марии. И не она одна!
Тост стал буквально символом эпохи, побывал на нескольких ТВ-шоу и через десять лет был продан за довольно большие деньги для засохшего куска хлеба.
А также он сыграл большую роль в изучении парейдолии — формирования желаемой картинки (или даже звука) на основе реальных деталей. Казалось бы, при чем тут антропоморфизм? А это прямое его следствие: наш мозг хочет увидеть лицо, даже если его нет. Лица повсюду — дома с окнами-глазами, дверные ручки, макароны, кричащие из кастрюли.
Даже на Марсе! В 1976 году НАСА опубликовало фотографии поверхности Красной планеты, на одной из которых явно выделялась вполне себе человеческая физиономия. Представляете, как обрадовались те, кто верит в существование антропоморфных внеземных цивилизаций! Понадобилось почти 25 лет, чтобы получить снимки обычного камня в высоком разрешении и всем успокоиться. В общем, парейдолия — штука интересная и занятная, но, увы, в особых случаях это может привести к психозу и мании преследования.
Антропоморфизм также дает нам возможность наделять своими эмоциями не только неодушевленные предметы, но и других живых существ. Например, домашних животных. Каждый хозяин пса или кота уверен, что его питомец имеет свой характер, широчайший эмоциональный спектр и вообще богатый внутренний мир. Это не так.
Животные могут испытывать лишь шесть первичных эмоций: страх, отвращение, ярость, счастье, удивление и грусть.
Любые другие — это лишь наше воображение… простите, склонность к антропоморфизму. Мы «пересаживаем» животному собственные переживания и свой темперамент. Подтверждают это специалисты по поведению, которые попросили владельцев собак описать уровень эмоциональности их питомцев, а затем оценили и самих хозяев по тем же критериям. Характеры людей и животных, как и предполагалось, оказались очень схожими. И вовсе не потому, что бобики действительно были веселыми, открытыми экстравертами, а потому, что так их оценили владельцы. Не нарочно — просто они привыкли представлять своих питомцев именно такими.
О нашем желании видеть вокруг себя лишь людей и «людей» прекрасно знают маркетологи — и, естественно, используют это обстоятельство в своих целях. Сближая покупателя и товар, можно получать огромные барыши! Самый частый прием продажников — разговор от лица предмета.
Спортивная обувь пишет смс: «Встретимся сегодня в зале», — бытовая техника просит отпустить ее на пенсию (и купить новую, в рекламируемом магазине), а пальцы ног надевают купальники и расхаживают по пляжу, нахваливая мазь от грибка.
Не всегда такая реклама нам нравится, но она запоминается, потому что мозг реагирует на знакомые действия и ситуации. Хорошо заходят и животные, ведущие себя как люди: леопард, наслаждающийся газировкой, и его аллигатор-телохранитель Феликс, рыжий сеттер, рекомендующий свой любимый собачий корм. Невольно реагируя на такие родные сценарии поведения, мы обращаем внимание и на саму рекламу, точнее на ее предмет. А вот еду лучше не оживлять: каннибализм не нравится никому.
Что уж говорить о нашем детстве, когда с антропоморфными персонажами мы сталкиваемся на каждом шагу. У того же Чуковского мы читаем о разумных животных, посуде или одежде намного чаще, чем о людях. И в своих статьях, уже для взрослых, он объясняет, почему не стоит удивляться разговорчивой мухе: детям нужны якоря, чтобы судить не об абстрактном «человеке», которого нужно еще представить, а о том, что они уже видели или слышали. И маленькие читатели легко воспринимают такие «фокусы», знакомясь с новыми характерами и пополняя набор суждений и чувств.
Людям свойственно стремление к антропоморфизму, но это не означает, что мы не готовы рационально мыслить или слишком глупы для мира, в котором живем. Нет, отчасти это лишь способ экономить наши ресурсы, эффективно расходуя их на более важные задачи. При желании мы способны контролировать себя и говорить о неодушевленных предметах, используя «подобающую» абстрактную лексику. Но нужно ли это? Скорее, необходимо помнить, что, даже если любой объект и можно описать как живого и разумного человека, на самом деле всё не так. А значит, не стоит рассчитывать на логичные действия от окружающих нас предметов или даже погоды. Мир продолжает жить по своим законам, как бы нам ни хотелось это изменить.
Апофения: почему люди «оживляют» неодушевлённые предметы
Феномен, который называется апофения – от греческого «делаю явным», иначе еще называемый «ложной реализацией». Этот термин предложил немецкий ученый Клаус Конрад в 1958 году. Он описывал острую стадию шизофрении, во время которой не связанные друг с другом детали окружающей действительности и их восприятие оказываются объединенными в сознании пациента странными общими признаками и значениями, которые рождаются, как считал Конрад, только в больном мозгу.
Однако многочисленные исследования ученых дали основания выдвинуть теорию, что апофения свойственна и вполне здоровым людям, причем очень многим – чуть ли не каждому из нас. В 2001 году швейцарский психолог Питер Бруггер ввел этот термин в английский язык, написав работу, посвященную привидениям и полтергейсту. Апофения, по его словам, была во все времена особенностью человеческого познания. Например, ребенок слышит в траве шорох – и верит, что там прячется тигр, который выскочит на него из темноты. А спустя несколько минут малыш видит очертания тигра в изогнутом стволе дерева. Кстати, лица странных существ, так похожие на человеческие, которые мы пытаемся разглядеть на видимой стороне луны в ясную ночь, – это тоже «ложная реализация», то есть апофения.
Апофения может поставить человека в неловкую ситуацию – например, если суеверный друг отказывается в пятницу 13 числа отправиться с компанией на вечеринку, поверив, что неприятностей не избежать. А если в этот день он нечаянно разольет воду, рассыплет соль или споткнется на ровном месте, страх перед неизбежной бедой будет сводить его с ума. В буквальном смысле слова. Вирджиния Вулф, известная писательница и маниакально-депрессивная личность, однажды услышала щебет птиц в своем саду и заявила, что они поют на греческом языке. В качестве ещё одного примера можно привести картину Сальвадора Дали «Рынок рабов с исчезающим бюстом Вольтера» — правда здесь иллюзия создана преднамеренно.
Азартный игрок думает, что он видит логическую систему в хаотичном движении фишек. Кофейная гуща заставляет нас пристально вглядываться в чашку и искать на ее дне намеки на то, что нас ждет. Ребенок видит отблеск фар, скользящий по стене его спальни, и думает, что это послание инопланетян и начинает верить, что НЛО существуют. Вы видите в плывущих по небу облаках крест или пушистую овечку? Осторожно – вы в группе риска, не позволяйте апофении захватить ваше сознание и управлять им.
Вторая сторона медали
Двойственная суть апофении в том, что эта особенность человеческого сознания может как лежать в основе адаптивного поведения и поощрять полеты фантазии, так и вызывать всевозможные суеверия и даже паранойю. В 2001 году ученые из Института исследования головного мозга в Цюрихе заявили, что «гиперассоциативный когнитивный импульс поддерживает веру в магические или психические явления и стимулирует дивергентное мышление», которое является основой творчества.
Ученые, которые считают апофению стимулом для развития человечества, способом познания мира и его развития, приводят в пример слова великого Леонардо да Винчи, который говорил своим ученикам: «посмотрите на стены, покрытые множеством пятен, и представьте какую-то сцену, вы увидите в ней сходство с пейзажами, украшенными горами, реками, скалами, деревьями, равнинами, широкими долинами и холмами всех видов, странными лицами, костюмами и бесконечностью вещей, которые вы можете свести к отдельным и сложным формам».
Однако психологи продолжают внимательно изучать связь между апофенией и психическими заболеваниями. Их пациенты – это не просто поэты и внушаемые поклонники колдовства, снежного человека или магической ауры, которые склонны находить сигналы в любых окружающих предметах и событиях. Это мужчины и женщины, страдающие шизофренией, а также, возможно, биполярным расстройством и посттравматическим стрессовым расстройством.
Мнения ученых
Исследователи из Университетского колледжа в Лондоне нашли ряд доказательств того, что люди подобного психотипа склонны видеть так называемые паттерны, то есть схемы-образы, в случайных конфигурациях и смысл – в случайных событиях. В одном из исследований взрослые участники были разделены на группы на основе их оценок личности по шкале психотипа, которая измеряет предрасположенность к психозу. Добровольцы наблюдали за анимацией двух фигур, двигавшихся по экрану. В некоторых случаях фигуры перемещались независимо друг от друга, а в других – сталкивались и запускали цепочку событий. Испытуемые с особым типом нервной деятельности заявляли о связи между движением двух фигур, в то время как менее склонные к фантазиям участники группы такой связи не видели.
В другом эксперименте люди, получившие высокие оценки в тесте на бредовое мышление, приписали качества ума треугольникам, случайно плавающим вокруг экрана. Они утверждали, что один треугольник «видел» другой – вот почему он «убежал» или «подкрался» ближе, чтобы его исследовать. Питер Бруггер и его коллеги выдвинули предположение, что апофения может быть результатом чрезмерной активности правого полушария мозга.
Другим возможным «виновником» апофении ученые назвали дофамин – гормон мотивации и радости. Эксперимент 2002 года показал, что люди с высоким уровнем дофамина чаще видят логику в совпадениях, чем люди с более низким уровнем дофамина. Ученые искусственно повышали уровень дофамина у контрольной группы добровольцев – и они начинали видеть неслучайные цепочки в разрозненных событиях.
Вместо того чтобы просто рассматривать апофению как своего рода неблагоприятный побочный эффект когнитивной «архитектуры», психоаналитик Келли Адлер из Массачусетса предлагает увидеть смысл там, где он кажется неочевидным. Он уверяет, что апофения часто становится мощным творческим стимулом, и в результате появляются гениальные произведения искусства и научные открытия.
Доктор философии Брюс Поулсен, психолог и адъюнкт-профессор Университета штата Юта в США, считает, что мозг человека – это аппарат для определения паттернов, которые соединяют разные точки и позволяют выявить значимые связи между множеством сенсорных воздействий, с которыми мы сталкиваемся: «Без такого осмысления мы не смогли бы делать прогнозы относительно выживания и размножения. Естественный и межличностный мир вокруг нас был бы слишком хаотичным».
Ожившая голова: жуткие эксперименты ученых по «воскрешению из мертвых»
Российские учёные оживили доисторических червей, найденных в вечной мерзлоте в Якутии. Результаты эксперимента опубликовали в одном из ведущих научных изданий. По словам исследователей, они держали ледяные блоки с замороженными червями при температуре 20 градусов Цельсия в течение нескольких недель. В процессе оттаивания биологи заметили, что две особи стали проявлять признаки жизни – начали двигаться и даже питаться. Одному из червей – 32 тысячи лет. Второму – почти 42 тысячи. Это эпоха позднего палеолита. Успешные опыты по оживлению животных проводили ещё советские учёные. Какой реальный эксперимент вдохновил фантаста Александра Беляева на создание романа «Голова профессора Доуэля»? И как нейрохирурги смогли оживить мозг свиньи через четыре часа после её смерти? На эти вопросы ответили эксперты программы «Загадки человечества» с Олегом Шишкиным на РЕН ТВ.
За 3 минуты до смерти
Французского химика Антуана Лавуазье в 1794 году приговорили к казни на гильотине. По легенде он попросил своего помощника посчитать, сколько раз он моргнёт после того, как ему отрубят голову. Так Лавуазье собирался внести свой последний вклад в науку. И ему это удалось. По одним рассказам он моргнул 10 раз, по другим – 30.
Голова профессора Доуэля
В 1925 году в Советском Союзе опубликовали фантастический роман Александра Беляева «Голова профессора Доуэля». По легенде» писатель вдохновился реальными экспериментами знаменитого физиолога Алексея Кулябко.
Профессор изучал жизненные функции мозга у окуня с отделённой от туловища головой. Когда рыба переставала подавать признаки жизни, Кулябко пропускал через сосуды её мозга физраствор. И окунь оживал. Он мог открывать, закрывать рот и даже шевелить глазами. Однако провести похожий эксперимент на животных с более развитым мозгом учёному не удалось.
Аппарат для оживления мертвых
Ближе всего к реализации мечты о воскрешении живых существ подошёл советский физиолог Сергей Брюхоненко. Во время Первой мировой войны он лечил тяжелораненых солдат. Большая часть его пациентов погибала.
Вернувшись с фронта, Брюхоненко изобрёл аппарат искусственного кровообращения, который назвал автожектором. Устройство состояло из двух механических насосов и лёгких донорского животного. Один насос откачивал кровь из вены и обогащал её кислородом. Через другую трубку кровь попадала в артерию и возвращалась в организм. В 1928 году с помощью этого аппарата Брюхоненко оживил собаку, которой отсекли голову.
Голова пса прожила отдельно от туловища два часа. Вдохновлённый успехом, Брюхоненко приступил к подготовке к следующему опыту – он попытался оживить собаку через 10 минут после её смерти. Из тела животного откачали всю кровь, а затем подключили к автожектору. Пёс ожил – сердцебиение восстановилось, зрачки снова начали реагировать на свет. Но восстановить работу мозга после кислородного голодания учёному не удалось.
Вернуться с того света
Опыты Брюхоненко пытались повторить и другие учёные. Советский патофизиолог Иоаким Петров в течение нескольких лет ставил аналогичные эксперименты в Ленинградском институте переливания крови. Он пытался оживить умерших животных, используя такие способы реанимации, как массаж сердца, электростимуляцию, искусственное дыхание и переливание крови. Иногда Петрову удавалось восстановить дыхание и сердцебиение животного даже через час после смерти.
Качели жизни
В 30-е годы прошлого столетия эксперименты по «воскрешению из мёртвых» проводил и американский физиолог Роберт Корниш. Он придумал, как оживить убитое животное с помощью качелей. Подопытными учёного стали пять собак. Сначала он ввёл им смертельную дозу эфира. А затем начал раскачивать их трупы на специальном столе, пытаясь восстановить циркуляцию крови. В то же время каждому животному Корниш делал укол адреналина. В результате две собаки действительно ожили.
Живые отрубленные головы
В 2019 году американские учёные снова решились на резонансный эксперимент. Нейробиологи из Йельского университета оживили свиней, которым отрубили головы, через четыре часа после смерти. Сначала исследователи извлекли мозги животных из черепа и поместили их в специальную камеру. Через катетер в мозг закачали раствор, напоминающий по своему составу кровь.
Эксперимент длился 36 часов. И всё это время учёные под руководством нейробиолога Ненада Сестана фиксировали мозговую активность свиней. Но пробудить сознание и полностью перезапустить работу мозга исследователям так и не удалось.
Эксперимент американских исследователей ставит под сомнение необратимость повреждения человеческого мозга после смерти. Но как его оживить, учёные пока не знают. По словам нейробиолога Сестана, раствор, который помог воскресить свиней, не подходит для людей. Вдобавок пока неизвестно, сможет ли восстановиться сознание человека отдельно от его тела.
О невероятных событиях истории и современности, об удивительных изобретениях и явлениях вы можете узнать в программе «Загадки человечества» с Олегом Шишкиным! Смотрите с понедельника по пятницу в 13:00 на РЕН ТВ.