милитаризация населения что такое
Значение слова «милитаризация»
Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека
МИЛИТАРИЗА’ЦИЯ, и, мн. нет, ж. Действие по глаг. милитаризировать. М. железных дорог. М. промышленности.
Источник: «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (1935-1940); (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека
милитариза́ция
1. книжн. действие по значению гл. милитаризовать; наращивание военной мощи, подчинение экономики, политики и общественной жизни государства военным целям
Делаем Карту слов лучше вместе
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: подопытный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Синонимы к слову «милитаризация»
Предложения со словом «милитаризация»
Цитаты из русской классики со словом «милитаризация»
Сочетаемость слова «милитаризация»
Понятия, связанные со словом «милитаризация»
Отправить комментарий
Дополнительно
Предложения со словом «милитаризация»
Для государственных финансов капиталистических стран характерен быстрый рост расходов, что обусловлено прежде всего усилением милитаризации экономики.
Сравнительно низкий жизненный уровень населения здесь объясняется прежде всего не дорогостоящей внешней политикой и милитаризацией страны, а именно рассмотренным органическим пороком этого общества.
Подив 27 разъясняет военкомам, что всякая дискуссия по поводу дисциплинарных правил в армии, когда в тылу проводят милитаризацию труда, недопустима.
Милитаризация
Милитаризация
Милитаризация — действия государственных органов в сфере экономики, политики и социума, направленные на наращивание военной мощи государства.
Милитаризация — «военизированность экономики», когда государство бо́льшую часть бюджета направляет на выпуск военной техники, уделяя другим товарам гораздо меньше внимания.
Милитаризация — подчинение экономической и общественной жизни государства (государств) целям подготовки к войне; перенесение методов военной организации в область гражданских отношений.
Милитаризация — подчинение экономической, политической и общественной жизни страны военным целям.
Милитаризация может быть использована для создания рабочих мест, улучшения индустрии. Такое применение ей нашел Адольф Гитлер для улучшения экономики в Германии после Первой мировой войны.
Смотреть что такое «Милитаризация» в других словарях:
МИЛИТАРИЗАЦИЯ — МИЛИТАРИЗАЦИЯ, милитаризации, мн. нет, жен. Действие по гл. милитаризировать. Милитаризация железных дорог. Милитаризация промышленности. Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935 1940 … Толковый словарь Ушакова
милитаризация — военизация Словарь русских синонимов. милитаризация сущ., кол во синонимов: 2 • военизация (2) • … Словарь синонимов
милитаризация — и, ж. militarisation f. Распространение милитаризма; усиление роли военного фактора в какой л. отрасли деятельности, жизни. М. страны. М. космоса. М. обучения подрастающего поколения. Милитаризация школ. РБ 1913 3 297. Съезд решительно отвергает… … Исторический словарь галлицизмов русского языка
милитаризация — МИЛИТАРИЗИРОВАТЬ, рую, руешь; анный; сов. и несов., что. Подчинить ( нять) (экономику, промышленность) целям милитаризма. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова
МИЛИТАРИЗАЦИЯ — (от лат. militaris военный) англ. militarization; нем. Militarisierung. Подчинение всех сфер жизнедеятельности общества целям военщины. 2. Применение форм и методов военной организации в разных областях обществ. экон. жизни. Antinazi.… … Энциклопедия социологии
Милитаризация — ж. Подчинение экономики, политики и общественной жизни государства военным целям; осуществление милитаристской политики, милитаризма. Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой
милитаризация — милитаризация, милитаризации, милитаризации, милитаризаций, милитаризации, милитаризациям, милитаризацию, милитаризации, милитаризацией, милитаризациею, милитаризациями, милитаризации, милитаризациях (Источник: «Полная акцентуированная парадигма… … Формы слов
милитаризация — милитариз ация, и … Русский орфографический словарь
милитаризация — (1 ж), Р., Д., Пр. милитариза/ции … Орфографический словарь русского языка
Милитаризация — термин и понятие
Милитаризация как термин, уходит корнями в середину 19 века. Впервые был применен для описания идеологической и политико-экономической обстановки во Франции, во время правления Наполеона III. Милитаризация как понятие, представляет собой государственную идеологию и политику, подчиненные военизации общества и экономики, где основной задачей стоит наращивание военной мощи, а агрессивные войны служат главным способом ведения внешней политики. В экономике в первую очередь, ставятся интересы военно-промышленного комплекса, его доля, обычно занимает самую значительную часть среди остальных отраслей.
Население подвергается значительной информационной и психологической обработке, прививается постоянный образ внешнего врага, проводятся активные мероприятия по патриотическому воспитанию подрастающего поколения.
Своего апофеоза, милитаризация достигла в 20 веке, когда произошли два крупнейших конфликта в истории человечества. По суммарным оценкам, за первую и вторую мировые войны, население планеты потеряло около 70 миллионов человек только убитыми, еще более 150 миллионов остались искалеченными.
Милитаризация ведущих держав начала 20 века
Накопленные противоречия между крупнейшими державами, сопряженные с их ускоряющейся милитаризацией, привели к так называемой гонке вооружений еще в самом начале 20 века.
Гонка вооружений – очень тесно связанный с милитаризацией термин, представляет собой широкомасштабное наращивание противоборствующими державами или военными блоками, количества и качества стоящей на вооружении военной техники в попытке достигнуть военного паритета или превосходства над противоборствующей стороной.
Крупные державы того времени, после франко-прусской войны 1870-71, начали планомерное увеличение численности артиллерийских систем малого, среднего и большого калибров в своих армиях. В начале 20 века, началась так называемая дредноутная гонка, когда не только признанные морские державы (Великобритания, США, Франция, Германия, Япония), но и второстепенные игроки на просторах мирового океана (Российская империя, Испания, Италия, Османская империя, Австро-Венгерская империя, Бразилия, Чили, Аргентина), начали активно наращивать численность крупных бронированных кораблей с мощным артиллерийским вооружением.
Одной из основных причин послуживших началу первой мировой войны, было стремление Германии, нарастить свой военный флот до величин сопоставимых с флотом Великобритании, что угрожало самому существованию последней как великой державы.
Характерным показателем милитаризации, является рост численности наиболее сильных армий континентальных держав того времени (Франции, Италии, Австро-Венгрии, Германии, Великобритании и России), с 2 111 000 человек 1896 году, до 3 184 000 человек в 1912 году и последующей мобилизацией 74 миллионов человек в ходе всей первой мировой войны.
Милитаризация перед второй мировой войной
Страны Антанты, победившие в первой мировой войне, весь период до второй мировой, имели очень сильные и хорошо укомплектованные армии, развитую военную промышленность и бесперебойный доступ ко всем необходимым ресурсам. Франция была сильна на континенте, в то время как Великобритания и США имели очень сильный военный флот.
Державам Оси, как претендентам на региональное и мировое господство приходилось перестраивать экономику на милитаристский лад в условиях ресурсных ограничений, а в случае Германии, еще и в условиях запрета на широкомасштабное военное производство.
Как Японией, так и Германией, не имевших возможностей превзойти устоявшиеся державы-гегемоны в количестве вооружений, ставка делалась на их качество, а также на инновационные тактические действия при их применении.
Милитаризация общества в странах Оси перед войной, носила тотальный характер. Это достигалось путем распространения массовой пропаганды, нацеленной на объяснение необходимости проведения захватнических войн, допустимости крайней жестокости во имя высоких целей и великого будущего. Всеобщее психологическое воздействие на население, было призвано обеспечить военную экономику стран агрессоров огромным количеством кадров, а также подготовить полчища солдат, готовых беспрекословно выполнять приказы своих вождей, нацеленных на общемировую экспансию.
В Советском Союзе была начата подготовка к предполагаемой большой войне еще с конца 20-х годов. В экономике была проведена всеобщая индустриализация, нацеленная на обширное увеличение военного производства. Активно развивалось двигателестроение, как основа для производства бронемашин и авиации. Среди молодежи активно практиковалось патриотичное воспитание, вводились нормы ГТО для подготовки граждан к военной и трудовой службе в суровых условиях военного времени. Милитаризация страны за 10 лет совершила огромный скачок.
Политика милитаризации в эпоху Холодной войны
Непримиримые идеологические разногласия между двумя единственными сверхдержавами, которыми стали СССР и США после окончания второй мировой войны, привели к чудовищному витку милитаризации в послевоенное время. Для холодной войны была характерна как гонка среди обычных вооружений, так и ракетно-ядерная гонка в сфере стратегического доминирования.
Сразу же после окончания второй мировой, из-за превосходства СССР в области обычных вооружений в Европе, в США начали подготовку планов по проведению обширной ядерной бомбардировки Советского Союза в случае войны. Президент США Дуайт Эйзенхауэр, окрестил этот подход «Массированным возмездием».
Особо важное место в такой доктрине отводилось созданию значительного количества атомных подводных лодок с баллистическими ракетами на борту (РПКСН), а также целого флота подлодок охотников за РПКСН и надводными кораблями. Повышенная скрытность РПКСН по сравнению с остальными платформами базирования ЯО, предполагает нечувствительность к первому ядерному удару со стороны агрессора и подразумевает нанесение гарантированного ответного удара.
Разумеется, для подержания темпов такого активного наращивания вооружений, требовалось большое напряжение экономики. Советский Союз всегда заметно отставал от США в области экономики, но в области вооружений начиная с 70-ых годов соблюдался паритет. Достигалось это за счет тотального доминирования ВПК в советской экономике, когда до 40-50% ВВП уходило на военные нужды. Милитаризация государства достигла угрожающих масштабов.
Разорительная и бессмысленная с общечеловеческой точки зрения трата ресурсов на нужды милитаризации, стала одной из основных причин сильнейшего экономического кризиса, повлекшего за собой распад СССР и окончание холодной войны.
Для чего происходит и чем опасна милитаризация сознания россиян
Милитаризм стал главным тормозом на пути развития страны
Императорская мысль
Нашумевшая статья Владислава Суркова, очевидной целью которой было привлечение внимания главного начальника страны, содержит необычное по откровенности описание путинского «глубинного» государства: «Высокое внутреннее напряжение, связанное с удержанием огромных неоднородных пространств, и постоянное пребывание в гуще геополитической борьбы делают военно-полицейские функции государства важнейшими и решающими. Их традиционно не прячут, а наоборот, демонстрируют, поскольку Россией никогда не правили купцы…, считающие военное дело ниже торгового».
Таким образом, Сурков выступает здесь последователем весьма популярной в России школы мысли. Вспомним хоть Николая I, начертавшего некогда, если верить апокрифу, на полях учебника географии: «Россия не есть держава земледельческая, промышленная или торговая, Россия есть держава военная и назначение ее — быть грозой остальному миру».
Вспомним и о другом апокрифе, столь любимом отечественными патриотами, который приписывает Александру III слова о том, что у России нет других союзников кроме армии и флота. Список аналитиков, теоретиков и вельмож, которые последние два века настаивают подобно персонажу фильма «Интервенция», что «регулярная армия — это что-то особенного», можно длить до бесконечности. Здесь отметились и Петр Струве («Армия — это живое воплощение государственного бытия в России»), и Глеб Павловский в бытность кремлевским политтехнологом («Что такое Россия, если не армия и русский язык плюс Вооруженные силы»).
Следует признать, что военная составляющая государственного устройства чрезвычайно сильно повлияла на российское национальное сознание. По-видимому, у подавляющего большинства россиян на уровне подсознания, засел миф о том, что для нашей огромной страны армия и есть основа государства.
А ведь сомнения на сей счет высказывались еще в середине ХIX века. «Что армии обеспечивают безопасность государства, это совершенно справедливо — писал Николай Обручев, будущий начальник императорского Главного штаба и выдающийся военный реформатор, — но чтобы они были опорною точкою его самобытности, — это чистый софизм. Самобытность государства укореняется и развивается гражданской его жизнью, а не военною, иначе царства Чингисханов, Тамерланов и других были бы прочны, и монголы до сих пор владели бы Россией».
Постоянная реинкарнация мифа о якобы «государствообразующей» роли Вооруженных сил объясняется отнюдь не отсутствием купцов во власти и вовсе не необходимостью связывать «разнородные элементы» российского государства. Скорее наоборот, у «купцов» никогда, ни во времена империи, ни при СССР не было шанса прорваться к власти через плотный строй военных и полицейских, а все более разнородные элементы государства, которые нужно было «скреплять», появлялись в результате победных войн.
Основная проблема заключается в том, что в течение трех веков (с небольшими перерывами на 1860−1880, 1905−1914, 1925−1935, 1987−2014 годы) главной, если не единственной задачей Российского государства было содержание огромной военной машины. Государство регулировало все и вся, до предела принижая, а то и вовсе сводя к нулю роль гражданского общества и частной жизни. Никуда не деться от того, что для России гораздо дольше, чем для Пруссии — и Германской империи — страны, которая является классической моделью милитаристской державы, — характерен милитаризм как способ государственного устройства. В течение трех веков Россия практически не знала иного способа концентрации государственных ресурсов, нежели военная мобилизация.
Генетическая связь между петровскими указами, военными поселениями Александра I, трудармиями Троцкого и советскими стройбатами неоспорима. Три столетия человек интересовал Российское государство в первую очередь как будущий солдат, а во вторую — как источник средств для содержания армии.
Милитаризм как способ управления
Надо сказать, феномен милитаристского государства неплохо изучен. По мнению политологов, такое государственное устройство характеризуется тем, что в основе важнейших политических решений лежат военно-технические расчеты, а не всесторонний анализ. Кроме того, военные отношения и военные ценности пронизывают все сферы жизни общества.
Вот как описывает Артур Вагтс, автор считающегося классическим труда «История милитаризма», принципиальную разницу между милитаризмом и стремлением укрепить обороноспособность, что естественно для любого государства: «Милитаризм представляет собой концентрацию обычаев, представлений и интересов, которые хоть и связаны с войнами и армиями, но в любом случае требуют гораздо большего, чем просто удовлетворение военных потребностей. Отказываясь от научного подхода, милитаризм опирается на подход кастовый и культовый, на власть и веру. Армия, построенная так, что служит не целям подготовки к возможной войне, а интересам военных, является по своей сущности милитаристской».
Показательно, что Вагтс и сам указывает на наиболее опасный источник милитаризма: «Гражданский милитаризм следует определить как безоговорочное принятие военных ценностей, манер, принципов и отношений. Приоритет отдается военным соображением перед всеми другими. Героическое обнаруживается преимущественно в военной службе и в военных действиях, в подготовке к которым и состоит главный интерес государства и для которых должны расходоваться главные ресурсы. Милитаристы гражданские презирают гражданскую политику, парламентаризм и партии»
На вершине этой пирамиды — президент, он же верховный главнокомандующий, а ниже — уровень за уровнем — находятся исполнительные и преданные чиновники, способные довести волю высшего руководителя до каждого уголка огромной страны. Результатом построения этой системы стало то, что власть в России вновь строится по военно-феодальному принципу. Эта власть в представлении кремлевских руководителей монолитна по природе, ее разделение рассматривается как ересь, принцип единоначалия распространяется и на политическую систему государства.
На самом деле, убрав все сдержки и противовесы, сконцентрировав огромную власть, замкнув на себя принятие всех сколько-нибудь важных решений, лидер становится заложником той информации, которую он получает. В результате российский президент периодически с видом знатока сообщает самые невероятные теории, которые он почерпнул, очевидно, из докладов военных.
Для чего это нужно
С помощью милитаризации сознания граждан Кремль решает несколько взаимосвязанных задач. Во-первых, она позволяет предоставить народу некий эрзац национальной идеи, сформулировать которую Кремль оказался объективно неспособен. Собственно говоря, вся национальная идея заключается ныне в том, что Россия обречена в одиночестве противостоять сонму врагов.
И для того, чтобы выстоять в этом противостоянии все средства хороши. Здесь очень показательна апелляция к Победе в Великой Отечественной войне. Под массированным воздействием государственной пропаганды она остается центральным событием в истории. Причем культивируемая ностальгия по советским временам в значительной степени держится именно на воспевании великой войны и победы в ней.
Как утверждают прокремлевские политологи, у всех, государств, политиков, партий есть свои неизбежно противоречащие друг другу интересы. И у каждого есть «право» на проведение политики силы. Лишь бы этой силы хватило. Слабые страны (а также «слабые» субъекты внутриполитической борьбы) оказываются лишь полем борьбы между сильными. Сила — единственный аргумент в «таком грязном деле, как политика».
Весьма показательно, что политические оппоненты Путина внутри страны в традициях мобилизационной риторики о «необходимости борьбы» с видимым и невидимым врагом тут же были причислены им к пятой колонне: «Некоторые западные политики уже стращают нас не только санкциями, но и перспективой обострения внутренних проблем. Хотелось бы знать, что они имеют в виду: действия некоей пятой колонны — разного рода «национал-предателей» — или рассчитывают, что смогут ухудшить социально-экономическое положение России и тем самым спровоцировать недовольство людей?»
При очевидном отсутствии доказательств того, что политические противники Кремля действуют в интересах пресловутых внешних сил, по сути дела любая деятельность иностранных организаций, не получившая санкции власти, объявляется подрывной.
Наконец, третьей важной функцией, которую выполняет милитаризм в путинской России, является то, что армия до сих пор воспринимается как модельный государственный институт. Армейская муштра и есть та необходимая нашей стране «дисциплина», в понимании провинциальных во всех смыслах групп и слоев. Это, собственно, и есть тот необходимый опыт привыкания к репрессивному обществу, которое и расценивается уходящим поколением как «порядок», то есть равенство всех перед командной властью, делает чрезвычайно точное наблюдение руководитель «Левада-Центра» Лев Гудков.
Таким образом, милитаристские стереотипы позволяют обеспечивать устойчивость нынешнего режима, блокируют возможность любого позитивного развития страны. То, что россияне ценят, чем гордятся, что составляет основу национального самосознания — героическое прошлое, великая держава, сильная власть, громадность территорий, завоеванных в ходе бесчисленных походов и войн» — все это сегодня скорее лишает россиян возможности понять ту историческую ловушку, в которой оказалась страна.
Милитаризация населения.
На самом деле тема – наиважнейшая, потому что обнажает разделение страны на два противоположных лагеря: сторонников и противников этой идеи, и, чтобы понять это разделение, порой непримиримое, необходимо углубиться в детали.
Наиболее полно и интересно обобщил эти данные известный журналист и писатель Александр Никонов, на которого мы будем иногда ссылаться.
Действительно, чтобы ликвидировать экономическое неравенство, нужно всего лишь запретить людям много зарабатывать, а если всё же заработали больше, чем другие – отнять с помощью налогов и поделить.
А почему? Потому что преступность мигрирует туда, где ей меньше противостоят.
В США есть несколько городов, в которых оружейное законодательство очень суровое и жесткое – Чикаго, Нью-Йорк, Вашингтон, Детройт. В этих городах проживает всего 6% населения страны. И при этом совершается 20% всех убийств.
Интересная и показательная история произошла во Флориде. После того, как на Кубе захватил власть Фидель Кастро, в Америке развернулось движение в защиту прав кубинцев.
Каждого бежавшего с Кубы нелегала, пересекшего Флоридский пролив, встречали в США как героя. А таких было немало. Прекраснодушные американские либерал-демократы раздули в СМИ грандиозную кампанию в защиту бедных кубинских нелегалов.
И неважно, сколько их там, главное – бедным помочь, ведь они же противники режима. Помогать бедным – весьма благородно, даже модно. Особенно за чужой счет. Это главный принцип демократов – помогать другим за чужой счет.
Вы же не думаете, что чиновники-демократы, находившиеся в то время у власти, вдруг скинулись и отдали свои деньги?
А что же Фидель? А он вдруг взял и согласился отпустить всех политических беженцев. Но кого? 125 тысяч кубинских эмигрантов разом пополнили население Флориды.
Оказалось, хитрый Фидель только потому и согласился выпустить эмигрантов, что задумал освободить кубинские тюрьмы и психбольницы. На побережье США высадились тысячи кубинских уголовников. И настала во Флориде «малина» – в самом правильном понимании этого слова.
Число убийств во Флориде за короткий период снизилось на 36%, а изнасилований – на 80%. И это несмотря на то, что количество стволов у населения резко возросло.
В 2005 году в Новом Орлеане случилось грандиозное наводнение. Пришедший с океана ураган «Катрина» буквально затопил город. Большому количеству людей по разным причинам не удалось вовремя эвакуироваться, хотя предупреждены все были заранее.
Примерно 20% жителей города никуда не уезжали, причем среди них было огромное число тех, кому хотелось просто воспользоваться ситуацией и пограбить опустевшие дома в погрузившемся в хаос городе.
В результате на улицах Орлеана бандиты стали хозяевами города, они беспрепятственно грабили, убивали и насиловали.
Её жителям вообще запретили обороняться от криминальных элементов, даже у себя дома. К 2002 году, по данным ООН, страна уже уверенно занимала одно из первых мест в мире по уровню преступности.
Жулики и бандиты в Британии настолько обнаглели, почувствовав свою безнаказанность, что более половины всех преступлений в домах и квартирах происходит, когда хозяева находятся дома.
С 1997 по 2003 годы общее число преступлений в Англии выросло на 88%. Это ли не прямая связь между ростом преступности и отсутствием у граждан возможности защищать себя самостоятельно?
Знаете, в какой стране самый низкий уровень убийств? В Швейцарии. По данным за 2006 год, там было совершено 0,79 убийства на 100 тысяч населения (для сравнения: в США – 5, в России – 19,3 – в 20 раз больше).
Объективности ради нельзя не сказать, что в Японии, где очень жесткие оружейные законы, крайне низкая насильственная преступность.