ревизор имя советского актера 5 букв
г а р и н
• (нас. НГ Михайловский) (1852—1906) русский писатель, инженер-путеец, тетралогия «Детство Темы», «Гимназисты», «Студенты», «Инженеры»
• Эраст (1902—1980) советский актер, режиссер, роли: Гулячкин («Мандат» Н. Р. Эрдмана, Хлестаков («Ревизор» Н. В. Гоголя), снимался в фильмы «Поручик Киже», «Музыкальная история», «Золушка», «Каин XVIII», «Обыкновенное чудо»
• персонаж А. Н. Толстого «Гиперболоид инженера Гарина»
• сыграл короля в «Золушке»
• персонаж произвединия А. Н. Толстого
• российский актер, режиссер, постановщик фильмов «Женитьба», «Синегория»
• российский актер, режиссер, постановщик фильмов «Веселые расплюевские дни», «Доктор Калюжный»
• российский актер, режиссер, постановщик фильмов «Обыкновенное чудо», «Принц и нищий», «Синяя птичка»
• российский актер, исполнивший роль жениха в фильме «Свадьба»
• российский актер, исполнивший роль Подколесина в фильме «Женитьба»
• российский актер, исполнивший роль Тарелочкина в фильме «Веселые расплюевские дни»
• российский актер, исполнивший роль Альфреда Тараканова в фильме «Музыкальная история»
• российский актер, исполнивший роль Петухова в фильме «Синяя птичка»
• российский актер, исполнивший роль короля в фильме «Обыкновенное чудо» (1964)
• российский актер, исполнивший роль адъютанта в фильме «Поручик Киже»
• российский актер, исполнивший роль короля в фильме «Золушка»
• инженер, придумавший гиперболоид
• российский актер, сыгравший профессора в «Джентльменах удачи»
• изобрел гиперболоид (лит.)
• инженер Алексея Толстого
• кто озвучил ослика Иа?
• будущий тесть Золушки (актер)
• сыграл короля в сказке «Золушка»
• «. и гиперболоиды» – советская рок–группа
• Советский актер (к/ф «Каин XVIII»), режиссер
• Главный герой известного романа А.Н.Толстого, инженер
• Киноактер, народный артист СССР
• Русский писатель (1852-1906, »Детство Темы», »Гимназисты»)
Ревизор (Н.В. Гоголь)
Любопытный факт: в 1827 г. украинский драматург Г. Ф. Квитка-Основьяненко написал комедию «Приезжий из столицы, или Суматоха в уездном городе» со сходным сюжетом. Однако напечатана она была только в 1840 г., и Гоголь уверял, что пьесы Квитки-Основьяненка не читал. Скорее всего, обе пьесы произошли из популярного в то время «бродячего» сюжета. Традиционно считается, что Гоголю подсказал его А. С. Пушкин, которого, якобы, самого однажды приняли за проверяющего из столицы.
Содержание
Сюжет [ править ]
Нет, не так. Не дон, а дворянин, и не в поношенной одежде, а в шикарной, по последней моде. Но совершенно безденежный. Даже на пиво не было денег. «Профинтил дорогою денежки», проиграл в карты да проел в ресторанах. Поселился в трактире и ел-пил-жил в долг. И даже продать ему было нечего — разве что лакея, который постоянно ворчал на него. Хозяин был недоволен таким постояльцем, который «третью неделю денег не плотит», и даже обещался «с жалобою, чтоб на съезжую да в тюрьму».
А в это время городничий узнал из осведомлённых источников весьма неприятную вещь. Созвал к себе представителей местной элиты и сказал: «Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор». И в не отягощённых интеллектом башках этой горе-элиты зародилась мысль, что нахал, который осмеливается не платить трактирщику — ревизор и есть. А что молодой — ничего не значит! И у того хватило смелости не рассеивать их заблуждение, а подыграть…
В течение всей пьесы дворяне и купцы старались всячески ублажить лжеревизора, зрители наблюдали «мерзости русской жизни», а безденежный дон наслаждался своей самозваной репутацией, и не будет спойлером сказать, что так и свалил с обильным урожаем тугриков, монгольских рублей. А из вскрытого почтмейстером письма г-ны из элиты узнали, что масштабно опростоволосились. Окончательно их добило сообщение: «Приехавший по именному повелению из Петербурга чиновник требует вас сей же час к себе». Немая сцена (кодификатор в русской культуре).
Персонажи [ править ]
Все оттенки серого — классика жанра. На школьных уроках литературы детям рассказывают, что в этом произведении нет ни положительных героев, ни злодеев.
Хлестаков [ править ]
Иван Александрович Хлестаков, небогатый чиновник из Петербурга — по сути, главный герой и образцово-показательный герой-пустышка. Не делает ничего хорошего (разве что как Заезжий нарушитель спокойствия помогает автору отхлестать местную элитку). Не делает ничего плохого, кроме как пользуется незаслуженными благами (которые ему впрочем, предоставляют совершенно добровольно). По его же словам, он живёт, чтобы «срывать цветы удовольствия», однако получается нечасто. Но когда его приняли за ревизора, он, что называется, дорвался: вкусно ел, сладко пил (нет, не хлестал, а именно выпивал, но всё же напился), брал взятки большие суммы денег, трепался почём зря и ухлёстывал за дамами.
И ещё он врал. О, как он врал! Остап Бендер побелел бы от зависти. Правда, не сам по себе: городничий подпоил его, чтобы тот сболтнул, с какой целью приехал — а вместо этого получил поток фантастики. И это надо процитировать полностью. Причём сам Гоголь говорит, что Хлестаков искренне верил в свои слова.
«Вы, может быть, думаете, что я только переписываю; нет, начальник отделения со мной на дружеской ноге. Этак ударит по плечу: «Приходи, братец, обедать!» Я только на две минуты захожу в департамент, с тем только, чтобы сказать: «Это вот так, это вот так!» А там уж чиновник для письма, этакая крыса, пером только — тр, тр… пошел писать. Хотели было даже меня коллежским асессором сделать, да, думаю, зачем. И сторож летит еще на лестнице за мною со щеткою: «Позвольте, Иван Александрович, я вам, говорит, сапоги почищу». Я не люблю церемонии. Напротив, я даже стараюсь всегда проскользнуть незаметно. Но никак нельзя скрыться, никак нельзя! Только выйду куда-нибудь, уж и говорят: «Вон, говорят, Иван Александрович идет!» А один раз меня приняли даже за главнокомандующего: солдаты выскочили из гауптвахты и сделали ружьем. После уже офицер, который мне очень знаком, говорит мне: «Ну, братец, мы тебя совершенно приняли за главнокомандующего». С хорошенькими актрисами знаком. Я ведь тоже разные водевильчики… Литераторов часто вижу. С Пушкиным на дружеской ноге. Бывало, часто говорю ему: «Ну что, брат Пушкин?» — «Да так, брат, — отвечает, бывало, — так как-то всё…» Большой оригинал. Моих много есть сочинений: «Женитьба Фигаро», «Роберт-Дьявол», «Норма». Уж и названий даже не помню. И всё случаем: я не хотел писать, но театральная дирекция говорит: «Пожалуйста, братец, напиши что-нибудь». Думаю себе: «Пожалуй, изволь, братец!» И тут же в один вечер, кажется, всё написал, всех изумил. У меня легкость необыкновенная в мыслях. Все это, что было под именем барона Брамбеуса, «Фрегат „Надежды“» и «Московский телеграф»… все это я написал. Я ведь тоже балы даю. На столе арбуз — в семьсот рублей [2] арбуз. Суп в кастрюльке прямо на пароходе приехал из Парижа; откроют крышку — пар, которому подобного нельзя отыскать в природе. Я всякий день на балах. Там у нас и вист свой составился: министр иностранных дел, французский посланник, английский, немецкий посланник и я. И уж так уморишься играя, что просто ни на что не похоже. Как взбежишь по лестнице к себе на четвертый этаж — скажешь только кухарке: «На, Маврушка, шинель…» Что ж я вру — я и позабыл, что живу в бельэтаже. У меня одна лестница стоит… А любопытно взглянуть ко мне в переднюю, когда я еще не проснулся: графы и князья толкутся и жужжат там, как шмели, только и слышно: ж… ж… ж… Иной раз и министр… Мне даже на пакетах пишут: «ваше превосходительство». Один раз я даже управлял департаментом. И странно: директор уехал, — куда уехал, неизвестно. Ну, натурально, пошли толки: как, что, кому занять место? Многие из генералов находились охотники и брались, но подойдут, бывало, — нет, мудрено. Кажется, и легко на вид, а рассмотришь — просто черт возьми! После видят, нечего делать, — ко мне. И в ту же минуту по улицам курьеры, курьеры, курьеры… можете представить себе, тридцать пять тысяч одних курьеров! Каково положение? — я спрашиваю. «Иван Александрович, ступайте департаментом управлять!» Я, признаюсь, немного смутился, вышел в халате: хотел отказаться, но думаю: дойдет до государя, ну да и послужной список тоже… «Извольте, господа, я принимаю должность, я принимаю, говорю, так и быть, говорю, я принимаю, только уж у меня: ни, ни, ни. Уж у меня ухо востро! уж я…» И точно: бывало, как прохожу через департамент, — просто землетрясенье, все дрожит и трясется, как лист. О! я шутить не люблю. Я им всем задал острастку. Меня сам Государственный совет боится. Да что в самом деле? Я такой! я не посмотрю ни на кого… я говорю всем: «Я сам себя знаю, сам». Я везде, везде. Во дворец всякий день езжу. Меня завтра же произведут сейчас в фельдмарш… (Поскальзывается и чуть-чуть не шлепается на пол)».
Даже относительно умный (на фоне остальных персонажей) городничий впечатлился этакой речи. Он, правда, привык к лжи ради выгоды и сделал поправку на самовосхваление. «Ну что, если хоть одна половина из того, что он говорил, правда?» Не знал, бедняга, что надо было проигнорировать рассказ Хлестакова вовсе.
А вот дочка оказалась внимательней. Хлестаков приписал себе авторство романа «Юрий Милославский», привёл в полный восторг жену городничего, но девушка не постеснялась заметить, что на обложке указана фамилия Загоскина. Хлестаков неплохо выкрутился: поправляется: «Ах да, это правда, это точно Загоскина; а вот есть другой „Юрий Милославский“, так тот уж мой».
Другие [ править ]
Тропы и штампы [ править ]
Тропы вокруг пьесы [ править ]
Пин: Друзья, я пригласиль вас для того, чтобы сообщить пренеприятнейший известие. Лосяш: К нам едет… ревизор? Пин: Nein…
Воплощения пьесы [ править ]
Адаптации [ править ]
Постановки [ править ]
Марья Антоновна. Вы почитаете меня за такую провинциалку… (Силится уйти.) Хлестаков (продолжая удерживать ее). Из любви, право из любви. Я так только пошутил, Марья Антоновна, не сердитесь! я готов на коленках у вас просить прощения. (Падает на колени.) Простите же, простите. Вы видите, я на коленях.