сияющая луна жизнь дилго кхьенце ринпоче
Дилго Кхьенце Ринпоче: «Большие ожидания, не подкрепленные усердием, ― препятствие для развития Дхармы»
Его Святейшество Дилго Кхьенце Ринпоче был одним из ведущих учителей, передающих сущностные наставления Дзогчена (Великого Совершенства), одним из основных держателей линий преемственности школы Ньингма и одним из величайших примеров приверженности несектантской традиции в современном тибетском буддизме. Он был ученым-философом, мудрецом, поэтом и учителем многих выдающихся наставников всех четырех школ тибетского буддизма. Он ушел из жизни 27 сентября 1991 года в Тхимпху, Бутан.
Это интервью взяли у Кхьенце Ринпоче Джеймс и Кэрол Джорд. Они познакомились с ним в Сиккиме в 1968 году, когда Джеймс Джордж служил послом Канады в Непале и верховным комиссаром в Индии. В последующие годы паре посчастливилось несколько раз встречаться с Его Святейшеством в Непале, Бутане, а позднее в Торонто и Нью-Йорке. Оставив дипломатическое поприще, Джеймс Джордж работал в фонде «Трешхолд Фаундейшн» (Threshold Foundation), организации «Друзья Земли» (Friends of the Earth) и Фонде мира имени Садата (Sadat Peace Foundation). Это интервью было взято в мае 1987 года в центре медитации Карме Чолинг в Вермонте, куда Кхьенце Ринпоче приехал для проведения церемонии кремации Чогьяма Трунгпы Ринпоче.
― Полагаю, даже для того чтобы приступить к такому интервью, необходим правильный настрой.
Да! Правильный настрой очень важен даже для интервью, в особенности если это интервью или любое другое действие связаны с духовной практикой. Когда мы поклоняемся статуе Будды или встречаемся с высоко реализованным духовным наставником, наш настрой первостепенен. Качество настроя может очень сильно повлиять на нашу духовную практику. В сущности, наилучший настрой ― желать встретить учителя, получить от него учения и начать применять их на практике, чтобы привести себя к совершенству ради блага всех живых существ.
―Мы, западные люди, стали понимать, что, несмотря на стремительное развитие технологий, наша внутренняя жизнь застыла на мертвой точке. Что вы думаете о нашем образе жизни? Что с нами не так, чего, на ваш взгляд, нам сейчас больше всего не хватает?
Всем нам очень важно стремиться к покою и свободе в их наивысшей форме. Если мы непрерывно раздражаемся, утрачивая покой и свободу, то о каком счастье может идти речь?
― Как же нам приступить к внутренней трансформации?
Если бы нам пришлось делать выбор между внешними, материальными источниками удовольствий, комфорта и покоя одной стороны, и внутренней свободой и высшим счастьем с другой, то нам следовало бы выбрать внутренний, душевный покой. Если нам удастся одержать победу внутри, тогда внешнее само собой устроится. А если в душе смятение, беспокойство, то пусть даже у нас приятная и комфортная жизнь, мы не сможем наслаждаться тем, что имеем.
Когда мы приступаем к трансформации, то убеждаемся, что думаем только о себе и привязываемся к вещам, считая себя и свое личное счастье самым важным в жизни. Именно эго и присущее ему цепляние нарушают наше внешнее и внутреннее счастье. Даже если на внешнем уровне нам удалось хорошо организовать свою жизнь, внутреннюю радость бывает обрести очень сложно, ведь пока мы не отсечем присущие эго привязанности, нам всего будет мало. И этому нет конца ― эго требует все больше и больше, не зная пределов. Оно ненасытно, и потому важно прилагать усилия, чтобы освободиться от власти эго: с помощью учений, особенно соответствующих учений Будды, в которых можно найти всевозможные способы и средства обретения покоя как вовне, так и в собственном уме. Конечно, внутренний аспект важнее, и не только для этой жизни, но и в последующих воплощениях. Он важен не только для нас самих, но и для других.
― Тибетский буддизм сформировался совсем в других условиях, нежели те, что сегодня существуют на Западе. Мне интересно, как вы оцениваете будущее буддизма в Северной Америке, и каковы основные препятствия, с которыми могут столкнуться западные люди, приобщаясь к нему?
Учения Будды предназначены не для получения незамедлительных результатов, но для работы, которая может занять много жизней. Главное препятствие на Востоке, так же как и на Западе, ― это наши привычки, связанные с разнообразными негативными и позитивными эмоциями. Если мы их изучим, то обнаружим, что негативные эмоции гораздо сильнее, и потому с легкостью отвлекают нас. Мы крепко держимся за свои негативные эмоции. На Западе люди особенно легко идут у них на поводу. У нас может родиться интерес и желание практиковать, но мы до конца не понимаем важности духовных упражнений, не понимаем того, как буддийское учение может помочь нам добиться прогресса и обрести продолжительное счастье, покой и Освобождение. Однако, если у нас есть убежденность в том, какой должна быть наша главная цель, и если мы будем усердны в своих усилиях, то сможем достичь результатов и в этой жизни. Посмотрите на жизнь Миларепы и ближайших учеников Гуру Падмасамбхавы ― величайших наставников прошлого. Они были способны вложить в духовную практику почти 100% своей энергии и потому в течение одной жизни могли наблюдать, как качественно меняется их практика, принося все большую пользу. А что происходит с нами? Даже если мы заинтересованы в духовной практике и стараемся ее выполнять, редко когда ученик вкладывает в нее хотя бы 20% своей энергии. Отвлекающие факторы и привычки намного сильнее его усердия. Это применимо не только к Западу, но и к Востоку.
На Западе картина следующая: есть много отвлечений, и даже если присутствует интерес, то качество и интенсивность практики все равно страдает, и мы не способны вложить в нее всю свою энергию. Еще до начала практики у нас уже сформировано мнение о том, каким будет результат, на который мы работаем, ― и это все портит. Большие ожидания без подобающего усердия, как мне кажется, ― это серьезное препятствие и в то же время огромная угроза для буддийской Дхармы.
Конечно, внешние учения всех традиций останутся более или менее доступными, но внутренние и наиболее глубокие ― прямые передачи ― могут быть фактически утеряны.
Мы живем в очень сложное время, [а в будущем] станет еще сложнее найти достойных учителей и соприкоснуться с такими учениями. Его Святейшество Далай-лама и другие тибетские учителя делали все возможное, [чтобы сохранить учения]. Однако, хотя внешний аспект учений останется доступным в той или иной мере, так как есть много молодых лам, получить передачи, которые зависят от внутренней реализации, станет более проблематичным и сложным. Они могут сохраниться, а могут и нет. И главное препятствие здесь, как я понимаю, ― это большие ожидания, не подкрепленные усердием, в условиях множества отвлечений.
― Итак, трудности, с которыми сталкиваются американцы на духовном пути, не так уж отличаются от тех, что вы наблюдаете у тибетцев?
И на Западе, и на Востоке люди встречаются с одними и теми же препятствиями и барьерами на духовном пути. Но в Тибете практики передаются веками ― практики, которые тщательно оберегались, ― так что, даже если возникают препятствия, то интерес и желание их выполнять настолько сильны, что ученики каким-то образом с этим справляются, находя даже, что препятствия помогают им двигаться вперед.
На Западе же люди сталкиваются со схожими препятствиями и подводными камнями, но здесь гораздо больше отвлечений, чем, например, в нашей части Тибета. Западные люди знают, что должны ожидать препятствий, но потом те так их захватывают, что им становится просто невозможно их преодолеть. Поэтому разница в интенсивности проблем.
― Не думаете ли вы, что в подобных обстоятельствах необходима некоторая адаптация при передаче Ваджраяны в Америке? Известно, что Трунгпа Ринпоче бился над решением этой задачи с тех пор, как сюда приехал.
Да, адаптация необходима.
― Конечно, Трунгпе Ринпоче было нелегко работать в Америке. И так как вы были одним из его первых учителей, мне было бы интересно узнать, что вы думаете о том, насколько хорошо он справился со своей миссией? Некоторые его действия вызвали осуждение и, тем не менее, он повлиял на десятки тысяч жизней, особенно молодых людей. Как нам понимать такого учителя и его довольно провокационное поведение?
То, как он пытался достучаться до учеников на Западе, говорит о том, что у него было внутреннее понимание людей и того, как с ними взаимодействовать напрямую, несмотря на существующие препятствия и преграды. Продолжение начатого им будет возможно лишь в том случае, если найдутся такие люди, как он, имеющие внутреннее понимание и в то же время хорошие навыки общения с людьми. Тогда станет возможным служить на благо живых существ наилучшим образом; но таких учителей найти непросто.
― Вы проводили церемонию его кремации десять дней назад и сочинили строфы, в которых просите его вернуться скорее. И, тем не менее, вы, как я понимаю, учите тому, что «я» не существует. Что же тогда возвращается, когда перерождается тулку или Ринпоче, или даже обычное живое существо? Какова природа перерождающегося «я»?
Никогда не было и не будет никакого «я», или реально существующей сущности, которая цепляется и привязывается то к одному, то к другому. Но если вы спрашиваете: «Что же в таком случае проявляется?», то я бы ответил, великое сострадание проявляется из природы пустоты (шуньяты) подобно тому, как солнце испускает лучи света. Оно разворачивается само по себе ― нет ни субъекта, ни объекта. Просветленные существа и учителя принимают ту или иную форму из сострадания к живым существам, которые уже создали, либо создадут с ними связь. Например, Его Святейшество Кармапа ― просветленное существо со времен первого Кармапы, и ему не обязательно возвращаться, но он приходит из сострадания, в ответ на нужды существ, которые имеют или обретут с ним связь, ради их благополучия.
― Но что касается подлинной природы «я», то в минуты осознавания, а особенности когда удается до некоторой степени освободиться от мыслей и объединить тело, речь и ум воедино (как вы учили), то кажется, что за этим все же что-то стоит, нечто, не подверженное изменениям. Логически говоря, доктрина непостоянства означает, что «я» не существует, но разве порой это не противоречит нашему опыту?
Да, есть состояние, которое вне концепций или мыслей, и которое непостижимо. Его природа ― пустота, а его проявление ― сострадание, и когда это великое сострадание принимает ту или иную форму в ответ на нужды существ, то на относительном уровне мы можем говорить о переменах и непостоянстве. Но есть состояние, которое за пределами самих понятий «перемен» или «постоянства». Если бы мы достигли того уровня, то в том состоянии мы бы обнаружили такое «я», которое будет довольно сильно отличаться, скажем, от наших теперешних представлений об атмане. Абсолютная истина находится целиком и полностью за пределами концепций или умопостроений на предмет бытия или небытия, постоянства или непостоянства, и так далее. Так что, в каком-то смысле, можно было бы говорить о «Великом Постоянстве» как метафоре, означающей неизменность абсолютной истины, но ни в коем случае не следует понимать его как некую постоянную сущность, которой можно было бы приклеить ярлык «самости» или «атмана», так как это опять же приводило бы к ограничениям. Нет необходимости постулировать существование «я», ведь абсолютная природа вне каких бы то ни было концепций. Ограничивающие концепции и взгляды, такие как этернализм и нигилизм, и есть корень заблуждения.
― Тогда цель нашей практики ― соединение с тем уровнем за пределами концепций?
― Мне кажется, что этот взгляд очень близок к представлениям современных западных физиков, утверждающих, что есть энергия и пространство, и, в общем-то, больше ничего. В основном пустота.
Да, довольно близок. Буддийское воззрение также утверждает, что когда мы пытаемся разложить феноменальный мир на составляющие, вплоть до независимых, реально существующих и неделимых атомов, то нам не удается их обнаружить.
― Я хотел бы еще спросить о страдании, потому что одной из основных мотиваций, которая должна побуждать нас прилагать усилия на духовном пути со всеми его сложными практиками, которые необходимо выполнять, ― это желание освободиться от страданий. И все же меня интересует: а не страдают ли высшие существа, лучше осознающие происходящее, еще больше, чем мы?
Для нас важно понимать природу страданий в самсаре; но одного понимания недостаточно. Есть разница между обычными существами и теми, кто на пути. Последние могут одновременно понимать страдание и пустоту страдания, то есть у них есть мудрость. Такая мудрость полностью выводит нас за пределы любого страдания в обычном смысле этого слова и включает в себя сострадание, которое сильнее страдания. Поэтому есть разница между теми, кто страдает пассивно, без сострадания, и теми, кто в то же время испытывает сострадание, рожденное из мудрости.
Джеймс и Кэрол Джордж
Перевод с тибетского на английский: Тулку Пема Вангьял Ринпоче
Перевод на русский: Дмитрий Петренко
Статьи по теме:
Тибетский буддизм на западе: эффективен ли он здесь?
Далай-лама как-то сказал, что в буддизме много говорят о необычайном потенциале человеческого сознания, о реализациях, которых добивались йоги в прошлом: о достижении шаматхи, випашьяны, развития паранормальных способностей и кульминации этого пути ― Просветлении. Далай-лама сравнил все эти рассказы с бумажной валютой, которая имеет какую-то ценность только, если обеспечена золотом. «Золотым стандартом» для обеспечения бумажной валюты таких заявлений буддизма должны служить наши современники, достигающие подобных состояний реализации.
Ринпоче Дзонгсар Кхьенце. Книги онлайн
Дзонгсар Джамьянг Кхьенце Норбу Ринпоче (1961, Khyentse Norbu) — бутанский буддийский лама, тулку линии Кхьенце, художник, писатель, сценарист и режиссёр.
Он является автором сценария и режиссёром двух фильмов — «Кубок» и «Маги и странники», а также автором книги «Отчего вы не буддист». Кроме того, Ринпоче — известный тулку и настоятель монастыря Дзонгсар.
Когда ему было 7 лет, Его Святейшество Сакья Тридзин признал его в качестве тулку великого ламы второй половины XX века Джамьянга Кхьенце Чокьи Лодро.
До 12 лет Ринпоче обучался в королевском монастыре Сиккима. Поскольку линия перерождений Кхьенце относится к несектарному движению Риме, Ринпоче учился у более двадцати пяти учителей из всех основных школ тибетского буддизма — Ньингма, Сакья, Кагью и Гелуг. Он получал учения и посвящения у многих великих лам того времени, в том числе у Его Святейшеств Далай-ламы, XVI Кармапы и своего деда Дуджома Ринпоче. Его коренным гуру был Дилго Кхьенце Ринпоче. Ринпоче также получал образование в Школе Ориенталистики и Африканистики в Лондоне.
Еще в юном возрасте Ринпоче был ответственным за публикацию большого количества редких текстов, которые иначе могли бы быть полностью утеряны, а в 80-е годы начал участвовать в восстановлении монастыря Дзонгсар в восточном Тибете. Впоследствии он основал несколько колледжей и ретритных центров в Бутане и Индии, а также в Австралии, Северной Америке и на Дальнем Востоке.
В 1989 году Ринпоче основал Намерение Сиддхартхи (Siddhartha´s Intent), международную ассоциацию буддийских некоммерческих центров, большинство из которых составляют общества и благотворительные организации, зарегистрированные в разных странах, главная цель которой — сохранение буддийского учения, увеличение осознанности и понимание многих его аспектов, не ограничиваясь рамками отдельных традиций или культур.
В 2001 году Ринпоче основал Фонд Кхьенце (Khyentse Foundation). Это некоммерческая организация, призванная осуществлять покровительство и руководство как отдельными практикующими, так и организациями, занимающимися изучением и практикой буддийского подхода к мудрости и состраданию. В качестве приоритетов Фонда Ринпоче выделил пять проектов — фонд пожертвований на монастырское образование, фонд стипендий, публикацию литературы, образовательные программы и рабочие места для профессоров.
Книги (3)
Дзонгсар Джамьянг Кхьенце рассматривает отношения гуру и ученика в буддийской традиции и обращается к самым запутанным и зачастую неверно интерпретируемым аспектам этой могущественной связи.
Давая практические советы, как извлечь максимум из этой ценной возможности на пути духовной трансформации, рассказывая личные истории и прибегая к примерам из классических буддийских учений, он показывает, как идти по этому пути с широко открытыми глазами и отточенными инструментами критического анализа, чтобы тщательно изучить потенциального гуру, перед тем как решиться следовать за ним.
Руководство по так называемым предварительным практикам тибетского буддизма.
В книге содержатся общие сведения о предварительных практиках тибетского буддизма, а в качестве главного ориентира взяты нёндро традиции Лонгчен ньингтиг и комментарии Джамьянга Кхьенце Вангпо, в основном использующие терминологию и толкования, принятые в тибетской школе ньингма.
В этой книге, написанной в оригинальном и даже несколько вызывающем стиле, Дзонгсар Кхьенце Ринпоче, известный учитель тибетского буддизма, развенчивает многие ошибочные мнения, распространенные в буддийской среде, застарелые стереотипы и фантазии.
С необычайной силой и своеобразием стиля изложения он выражает самую суть буддизма в четырех простых утверждениях, известных также как Четыре печати буддийского воззрения, представляя их читателю как ряд животрепещущих личных вопросов, требующих ответа.
По мнению автора, лишь дав утвердительный ответ на все эти вопросы, сказав четкое и недвусмысленное «да», вы по праву сможете называть себя буддистом.
Комментарии читателей
Александр / 2.02.2016 Очень хорошая книга,в доступной форме отвечает на многие вопросы касаемые буддизма!
Сияющая луна жизнь дилго кхьенце ринпоче
Преодоление менталитета нищего
Многие из нас ощущают себя духовно обделёнными. Конгтрул Ринпоче объяснял это тем, что мы никогда не перестаём желать покоя и счастья. Пока такой вид дефицитарной ментальности нищего не преодолён, большая часть нашего ума всегда будет занята попытками обеспечить себе комфорт и счастье, крайне затрудняя возможность хоть от чего-нибудь освободиться. Даже для тех, кто объявляет себя духовным практиком, представляется невозможным принуждать себя к нечеловеческим усилиям.
Проблема здесь в том, что на поверхностном, мирском уровне всё духовное, особенно Дхарма Будды, кажется совершенно бесполезной тратой времени. Мы практичные существа, которые любят строить дома, чтобы в них можно было жить счастливо и с комфортом, а вкладывать свои средства в возведение ступ, в которых нет ни спален, ни туалетов, ни чего-либо функционального, кажется нам пустым расточительством. Но, как указал Конгтрул Ринпоче, если мы хоть в малейшей степени верим, что мирские ценности и идеалы могут каким-то образом быть полезными, нам будет чрезвычайно трудно заняться таким на вид совершенно бесполезным делом, как духовная практика. А отсечь узы привычек, привязывающие нас к мирским ценностям, особенно если речь идёт о материальном богатстве, практически невозможно.
Джигме Лингпа сказал, что в наш век упадка процветание Дхармы измеряется тем, сколько учеников есть у учителя и какова сила влиятельности монастырей. С точки зрения подлинной Дхармы «богатство» понимается совсем по-другому. Для практика Дхармы богатство – это не золото, серебро или крупный банковский счёт: богатство – это удовлетворённость, то есть чувство, что у тебя всё есть и ничего больше не нужно. Джигме Лингпа продолжает свою мысль, говоря, что, хотя принявший отречение может и не искать богатства, но он может по-прежнему желать славы, что, как он предостерегает практикующих, даже хуже, чем жажда богатства.
Жажда «благородного богатства»
Желаем мы мирского богатства или «благородного богатства» Дхармы, то и другое получить нелегко. Каким бы тяжким трудом нам ни доставалось мирское богатство, мы должны работать ещё усерднее, добиваясь благородного богатства ума отречения, добросердечия, преданности и сострадания, особенно на первых ступенях нашего духовного пути.
Кьябдже Дилго Кхьенце Ринпоче сказал, что практикующие Дхарму не должны удовлетворяться только одним – количеством учений Дхармы, которые они получают, изучают и практикуют, потому что единственное богатство, которым стоит обладать, – это богатство Дхармы. Великое множество учителей, святых и учёных прошлого понимали эту истину так хорошо, что с радостью отдали бы даже свою жизнь за единое слово Дхармы. Также они знали, что, хотя нам придётся оставить своё тело, дом и банковский счёт, когда мы умрём, единственное богатство, которое мы сможем взять с собой, – это Дхарма.
Если вы заинтересовались благородным богатством и хотели бы приобрести его частицу для себя, сначала вам необходимо пройти некоторую базовую подготовку. Говоря по правде, подлинная любовь к духовному пути естественным образом возникает настолько редко, что этого совершенно недостаточно, чтобы обеспечить ваше духовное будущее. Подлинная, искренняя устремлённость и неодолимая тяга к нему – это такая диковина, что вы можете прождать всю жизнь и ни разу её не испытать. В равной степени редко встречаются истинное отвращение к сансаре и её неприятие, которые вряд ли возникнут сами собой: их нужно создавать, культивировать. Следовательно, одна из первых задач для тех, кто недавно ступил на духовный путь, заключается в том, чтобы пересмотреть свои прежние воззрения и научиться имитировать новые.
Попытка заставить себя поверить, что сансара отвратительна, поначалу может показаться странной и неестественной, но если вы снова и снова приучаете ум принимать эту истину, в конце концов в нём начнёт развиваться истинный смысл отречения. То же самое касается преданности, веры, удовлетворённости или печали. Если любая из этих эмоций подготавливалась и вырабатывалась достаточно долго, она сама собой становится подлинной, а потому новички должны довольствоваться тем, что их практика по большей части основана на притворстве.
nandzed
nandzedНешёлковый путь
Квинтэссенция впечатлений, со временем потерявшая геометрию
Entries by tag: Дилго Кхьенце
Текст практики написан Дилго Кхьенце Ринпоче
༄༅། །སངས་རྒྱས་སྨན་བླའི་རྒྱུན་ཁྱེར།
Ежедневная практика Гуру Ринпоче как Будды Медицины
རང་ཉིད་སྐད་ཅིག་དྲན་རྫོགས་སུ། །
РАНГ НЬИ КЕЧИК ДРЕН ДЗОК СУ
В момент вспоминания [о божестве] я совершенным образом
ཨོ་རྒྱན་སྨན་གྱི་བླ་མ་ནི། །
ОРГЬЕН МЕН ГЬИ ЛАМА НИ
[Становлюсь] Оддияной Буддой Медицины –
མཐིང་གསལ་སྨན་མཆོག་ལྷུང་བཟེད་བསྣམས། །
ТИНГ САЛ МЕН ЧОК ЛХУНГЗЕ НАМ
Ярко-синим, держащим высшее лекарство и чашу для сбора подаяний.
སྙན་ཞུ་གསང་གོས་ཕོད་བེར་གསོལ། །
НЬЕН ЩУ САНГ ГО ПЁ БЕР СОЛ
На мне шапка, нижняя рубашка, одеяния и плащ;
བྱིན་རླབས་གཟི་བརྗིད་ལྡན་པར་གསལ། །
ДЖИНЛАБ СИДЖИ ДЕНПАР САЛ
Я сияю благословениями и величественным присутствием.
ཨོཾ་ཨཱཿཧཱུྃ་བཛྲ་གུ་རུ་པདྨ་སཾ་བྷ་ཝ་བྷཻ་ཥ་ཛ ྱེ་རཱ་ཛ་ས་མུདྒ་ཏེ་སྭཱ་ཧཱ།
Ом а: хунг бендза гуру пема самбхава бекандзе радза самудгате соха
ОМ А: ХУМ ВАДЖРА ГУРУ ПАДМАСАМБХАВА БХАЙШАДЖЬЯ РАДЖА САМУДГАТЕ СВАХА
ཞེས་ཟླ།
Начитывайте эту мантру.
Согласно традиции ньингма, учение можно разделить на девять колесниц, девятая из которых атийога. Атийога может быть разделена на внешний раздел ума (lib. semde; sems sde), внутренний раздел пространства (тиб.longde; klong sde), а также тайный раздел ключевых, или устных, наставлений (lib. menngag-de; man ngag sde).
Учения, которые я собираюсь здесь дать, относятся к тайному разделу ключевых устных наставлений. Внутри этого есть два раздела: путь трекчо, который предназначен для освобождения учеников, которые очень усердны; и путь тогал, или 11 прямых переходов, который предназначен для освобождения ленивых учеников без особых усилий.
Сначала я объясню этапы трекчо, которые состоят из двух частей:
1) история линии, понимание которой помогает развивать веру;
2) подробное объяснение важнейших точек зрения, медитации и действия.
История линии передачи
Начнем с того, что в объяснении истории линии, которая помогает развивать веру, говорится:
«Почтение несравненному коренному гуру, сокровищнице сострадания.»
Как поле Прибежища, поскольку гуру является воплощением всех прибежищ, его называют несравненным. Как объект подношений он также не имеет себе равных, потому что делать подношения только одной поре кожи гуру имеет большую ценность и гораздо более достойно, чем делать подношения тысяче Будд.
В наши дни, вследствие [влияния] необузданных и блуждающих мыслей, многие люди испытывают различные виды негативных волнений, являющихся просто порождением их собственного ума. Если бы вместо того, чтобы неправильно истолковывать их как внешние влияния, они узнавали бы такие переживания как дары Гуру, которые могут помочь им продвигаться на пути, и молили бы Гуру с однонаправленным сосредоточением, порождая великое сострадание по отношению к воспринимаемым ими демонам, то люди были бы защищены от любого вреда.
Через видение всех явлений как Ламы и благодаря окружению горячей преданностью всех мыслей мы перестаем блуждать среди негативных способов видения. Таким образом, возникает полное естественное удовлетворение от того, что есть, и исчезает замешательство, все, что необходимо отбросить, отходит само собой. Медитация и состояние после медитации сливаются в единство и проявляется истинная природа абсолюта, собственная мудрость и осознанность. (Дилго Кхьенце)
Осознать что ригпа – источник наших собственных мыслей, значит постичь, что мысли никогда не возникали, не пребывали и не исчезали. Если это постигнуто, с этого момента мысли уже не будут затрагивать ваш ум.
Следуя за своими мыслями, вы похожи на собаку, кидающуюся за палкой: каждый раз, когда швыряют палку, она бросается за ней. Если же вместо этого вы наблюдаете, откуда появляются ваши мысли, то видите, что каждая мысль возникает из пространства ригпа и в нем же растворяется, не порождая следующих мыслей. Будьте как лев – вместо того чтобы кидаться за палкой, он поворачивается к тому, кто ее бросает. Никто не бросит палку льву во второй раз.
Чтобы овладеть нерукотворной твердыней природы ума, нужно обратиться к источнику и распознать, откуда берут начало ваши мысли. В противном случае одна мысль породит другую, та – третью и так далее. Очень скоро на вас накатят воспоминания о прошлом, предположения относительно будущего, и ежемгновенное ригпа будет полностью заслонено ими.
Сегодня День Экаджати. Длинный тун с интенсивной практикой Экаджати. Годовщина Дильго Кьенце Ринпоче.
15 «Факел». Ссоры и драки.
По возвращении в Кхам папа, я и мой старший брат Шедруб встретили великого учителя Адзома Другпа. Это был очень впечатляющий человек. Он носил белую рубашку из щелка-сырца с красным парчовым воротником и цепь из оникса вокруг шеи. У него были длинные черные с проседью волосы, завязанные на макушке хадаком. Он спросил, я ли тот сын, что будет владеть семейными владениями, так как я носил одежду мирянина и мои длинные волосы были обернуты вокруг головы, как принято в Дерге. Затем он рассмеялся и сказал: «Да, в некотором отношении он будет владеть семейным имуществом. Но к этому есть большие препятствия. Определить их?» Отец согласился.
Чуть позже Адзом Другпа сказал: «Было бы лучше, если бы вы отдали его в монахи». Мой папа ответил, что отдать меня в монахи было бы очень затруднительно.
«Ну, тогда я развею препятствие», — сказал Адзом Другпа.