Врангель что сделал для россии
Триумф и трагедия «черного барона»
В советский период его демонизировали, называли «черным бароном», монархисты и белые эмигранты превозносили как одного из последних подлинных защитников Белой идеи. Но Гражданская война была хоть и очень важным, но все же эпизодом в жизни русского генерала. Если бы не революция, вряд ли бы имя барона ассоциировалось с политикой – он делал блестящую военную карьеру и до 1917 года совсем не собирался лезть в политические дрязги.
Детство Петра Врангеля прошло в Ростове-на-Дону. Здесь, где семья его отца Николая Егоровича жила до 1895 года, до сих пор остался их семейный особняк – знаменитый «дом Врангеля», который был построен в 1885 году. Сам Петр Врангель имел все шансы так и не начать военную карьеру, а пойти по стопам отца – преуспевающего предпринимателя. В 1896 году Петр окончил Ростовское реальное училище, а в 1901 году – Горный институт в Санкт-Петербурге, получив инженерное образование. Однако семейные традиции все же взяли свое и в 1901 году Петр Врангель поступил вольноопределяющимся в лейб-гвардии Конный полк. В 1902 г. он сдал экзамен при Николаевском кавалерийском училище и получил звание корнета гвардии с зачислением в запас.
Зарекомендовал себя Врангель очень хорошо – как инициативный, смелый командир. 8 октября 1915 г. он был назначен командиром 1-го Нерчинского полка Забайкальского казачьего войска, сражался в Галиции против австро-венгерских войск. В январе 1917 г., незадолго до революции, полковник Петр Врангель был произведен в генерал-майоры и назначен командиром 2-й бригады Уссурийской конной дивизии, а в июле 1917 г., уже после революции – командиром 7-й кавалерийской дивизии, затем – командующим Сводным кавалерийским корпусом.
Бурные политические события осени 1917 года заставили генерала перебраться на дачу в Ялту. Там его и арестовали местные большевики, поместившие барона под арест. Знали бы тогда они, какую роль уже в обозримом будущем сыграет Петр Врангель в Гражданской войне – ни за что не отпустили бы его живым. Но тогда Петр Врангель был лишь оставшимся не у дел генералом старой армии. Поэтому его отпустили и вскоре барон перебрался в Киев, где вышел на связь с представителями гетмана Павла Скоропадского.
Но вскоре от идеи сотрудничества со Скоропадским Врангель отказался, убедившись в слабости киевского режима. Прибыв в Екатеринодар (Краснодар), Петр Врангель поступил в Добровольческую Армию и был назначен командиром 1-й конной дивизии, затем – командиром 1-го конного корпуса. Уже на службе в Добровольческой Армии генерал-майор Петр Врангель 28 ноября 1918 года был произведен в чин генерал-лейтенанта. Так Петр Врангель стал одним из лидеров Белого движения, отличаясь не только большой личной храбростью и требовательностью к подчиненным, но и ярой ненавистью к большевикам. Именно Врангель командовал взятием Царицына 30 июня 1919 года.
В 1919-1920 гг. Петр Врангель ради совместных действий против большевиков был готов объединиться с кем угодно. Он отправил парламентеров даже к анархисту Нестору Махно, но повстанцы батьки их казнили. Впрочем, ряд менее значительных «зеленых» атаманов заключил союз с врангелевцами. Врангель был готов и на признание Украины самостоятельным государством, а украинского языка – вторым государственным языком помимо русского после создания федеративной России. Врангелем была признана независимость горской федерации Северного Кавказа, на поддержку которой он также рассчитывал.
Вопреки советской пропаганде, барон Врангель не был сторонником возвращения крестьянских земель помещикам. Напротив, он признавал захват крестьянами помещичьих земель в 1917 году законным, предлагая лишь выплатить определенный взнос в казну государства. Равным образом, Врангель шел на уступки казакам и даже пытался привлечь на свою сторону рабочих, предпринимая шаги по защите их прав. Но все это не помогло барону. К этому времени Красная Армия намного превосходила подчиненные Врангелю вооруженные формирования. Барон серьезно дискредитировал себя и продолжающимся сотрудничеством с англичанами и французами, интервенция которых в Россию вызвала негативное отношение к ним даже со стороны многих бывших офицеров старой русской армии.
К началу осени 1920 года положение Русской армии генерала Врангеля значительно ухудшилось. Врангелевцы не смогли воспрепятствовать занятию Красной Армией плацдармов в районе Каховки, а в ночь на 8 ноября 1920 года Южный фронт РККА под командованием Михаила Фрунзе начал наступление на Крым. В этой операции участвовали 1-я и 2-я Конные армии, 51-я дивизия Василия Блюхера и отряд армии батьки Нестора Махно под командованием Семена Каретника. Несмотря на большие потери, красным удалось взять штурмом Перекоп и прорваться на территорию Крымского полуострова. Угроза наступления советских войск, противостоять которым у врангелевцев уже не было сил, привела к массовой эвакуации остатков Русской армии из Крыма. Около 100 тыс. человек – солдат и офицеров армии Врангеля – в организованном порядке были эвакуированы в Константинополь. На родину «черный барон» больше не вернулся.
Оказавшись на турецком берегу, Врангель поселился на яхте «Лукулл», которая стояла у набережной Константинополя. Но, несмотря на то, что «черный барон» покинул Россию, советское руководство продолжало считать его опасным противником советской власти, который может организовать новое антибольшевистское движение при поддержке западных держав. 15 октября 1921 года, спустя год после эвакуации врангелевцев из Крыма, в яхту «Лукулл» врезался итальянский пароход «Адрия», шедший из советского порта Батум. Яхта затонула, но Врангелю и членам его семьи по счастливой случайности удалось спастись – во время тарана они отсутствовали на яхте. Существует версия о том, что таран яхты был специально спланирован и организован советскими спецслужбами. В любом случае, советское руководство было право, опасаясь враждебной деятельности Врангеля и его сторонников.
В 1922 году «черный барон» переехал из Константинополя в Сремски-Карловци, что в Королевстве сербов, хорватов и словенцев (Югославии), а в 1924 году основал Русский общевоинский союз (РОВС), в который вступили многие русские офицеры, оказавшиеся в эмиграции в странах Европы и в Турции. Стремясь придать РОВСу особую легитимность, Петр Врангель уступил верховное руководство организацией великому князю Николаю Николаевичу, бывшему во время Первой мировой войны верховным главнокомандующим русской императорской армией. РОВС продолжал заниматься антисоветской деятельностью, изучая ситуацию в Советском Союзе и консолидируя всю антибольшевистскую эмиграцию.
Фигура генерала барона Врангеля встречает противоречивые оценки. Традиционный для советской исторической науки подход изображает барона ярым противником советской власти, действовавшим в интересах восстановления старого режима. «Белые патриоты», в свою очередь, рассматривают Петра Врангеля как героического военачальника, который желал России только добра. Но, скорее всего, и сам Петр Врангель в 1920 году не смог бы ответить на вопрос, чего он желал России. В своей ненависти к большевикам он был готов к союзу «хоть с чертом». Гетман Скоропадский со своими «сечевыми стрельцами», немцы, англичане, французы, кавказские горцы и крымские татары, атаманы «зеленых» – с кем только не был готов сотрудничать «черный барон».
Разумеется, все сказанное не отменяет воинских качеств генерал-лейтенанта Петра Врангеля – героя Русско-японской и Первой мировой войн, получавшего награды не за штабную работу, а за кровь, пролитую им и его солдатами на полях сражений. Петр Врангель был интересной и трагичной фигурой бурного периода русской истории, которую есть за что уважать, но не стоит идеализировать.
«Черный барон», белый вождь. Победы и трагедии генерала Врангеля
Сто лет назад падением белого Крыма и эвакуацией оттуда последних частей Русской армии фактически завершилась Гражданская война в европейской части России. На Дальнем Востоке, в Приморье, еще удерживались остатки армии адмирала Колчака, впереди были Кронштадтское и Западно-Сибирское восстания, и уже полыхали крестьянские восстания в Тамбовской и некоторых других губерниях. Но борьба Красной армии с основными силами белогвардейцев была закончена. На последнем этапе этой борьбы белых в Крыму возглавлял генерал-лейтенант барон Петр Николаевич Врангель, советской пропагандой нареченный «черным бароном«. Личность последнего белого вождя общенационального масштаба во многом замечательна.
Лихой кавалерист
Он родился 15/27 августа 1878 года в семье барона Николая Егоровича Врангеля, давно обрусевшего представителя старинного дворянского рода датского происхождения. Отец будущего генерала был довольно успешным бизнесменом, хотя и разорялся порой из-за слишком рискованных проектов, и известным коллекционером антиквариата. Как писал его внук Алексей (Алексис) Петрович Врангель, «отца Петра Врангеля можно было назвать кем угодно, но только не солдатом: сибарит, повеса, знаток и любитель искусств, он являл собою полную противоположность своим предкам». Мать Петра Николаевича, Мария Дмитриевна, урожденная Дементьева-Майкова, была фрейлиной императрицы, дочерью гвардейского ротмистра Дмитрия Дементьева-Майкова и родственницей известного поэта Аполлона Майкова.
Поскольку отец состоял в совете правления компании Siemens & Halske и был председателем правления Российского золотопромышленного общества, Петр Николаевич по его настоянию в 1901 году окончил Горный институт в Санкт-Петербурге, получив диплом горного инженера. Но потом все же поступил вольноопределяющимся в лейб-гвардии Конный полк. В 1902 году Врангеля произвели в корнеты, после чего он уволился в запас и уехал в Иркутск чиновником особых поручений при генерал-губернаторе. Но прослужил в этом качестве недолго, отправившись добровольцем на русско-японскую войну. Врангель воевал во 2-м Верхнеудинском полку Забайкальского казачьего войска, получил чин подъесаула и ордена Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» и Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом. Затем служил в 55-м драгунском Финляндском полку, откуда в 1907 году перевелся в лейб-гвардии Конный полк в чине поручика. В 1910 году Врангель окончил Николаевскую военную академию и был причислен к Генеральному штабу, а годом позже окончил дополнительный курс в Офицерской кавалерийской школе.
С началом Первой мировой войны командир 3-го эскадрона лейб-гвардии Конного полка ротмистр барон Врангель стал известен всей России. 6 августа 1914 года он взял атакой в конном строю неприятельскую батарею у деревни Каушен в Восточной Пруссии и стал первым офицером в ходе начавшейся войны, награжденным орденом Святого Георгия 4-й степени. О подвиге Врангеля писали газеты, в том числе в союзных России странах. Правда, потери в эскадроне были большие: погибли все офицеры и более двадцати солдат из более чем ста, участвовавших в атаке. Под Врангелем была убита лошадь, а сам он получил легкую контузию, но из боя не вышел и даже участвовал в рукопашной схватке на батарее. Передавали свидетельство великого князя Михаила Александровича о том, что, утверждая приказ о награждении Врангеля орденом Святого Георгия, император Николай II сказал: «Никогда я не подписывал приказа с такой неохотой. Не погорячись Врангель, те же результаты могли быть достигнуты стоящей за ним артиллерией Крузенштерна, которая уже начала действовать. И люди были бы целы!» Как знать, не дошли ли слухи о нелестном царском отзыве и до самого Врангеля? И, быть может, именно они послужили причиной тому, что в первоначальном варианте своих воспоминаний Петр Николаевич весьма негативно отозвался о Николае II. Но перед публикацией он этот отзыв снял.
В ходе Первой мировой войны Врангель еще не раз отличился и сделал замечательную карьеру. В январе 1917 года он был уже генерал-майором и начальником Уссурийской конной дивизии, а в июле был назначен командиром Сводного конного корпуса и удостоился солдатского Георгиевского креста 4-й степени за то, что успешно прикрывал отступление пехоты после неудачного русского наступления. После большевистской революции Врангель оказался в ставке Верховного командования, где разрабатывал план создания армии из добровольцев для продолжения войны с немцами и покинул Могилев, когда стало ясно, что главком Николай Духонин не собирается оказывать сопротивление большевикам.
Против большевиков
Петр Николаевич отбыл в Крым, где у него было имение. Здесь его чуть не расстреляли красногвардейцы, но жене барона, Ольге Михайловне Иваненко, бывшей фрейлине двора, удалось добиться его освобождения. Затем барон скрывался в Ялте вплоть до прихода немцев, а потом направился в Украину к гетману Павлу Скоропадскому, бывшему командиру лейб-гвардии Конного полка. Но режим гетмана показался Врангелю не имеющим перспектив, и 7 сентября 1918 года он прибыл в Екатеринодар, в Добровольческую армию Антона Деникина. С точки зрения последнего у Врангеля был один большой минус – неучастие в «Ледовом» (Первом Кубанском) походе, который, однако, перекрывался более значимым плюсом: барон заслуженно считался одним из лучших кавалерийских командиров в императорской армии, а хороших кавалерийских генералов у Антона Ивановича был изрядный дефицит.
Врангелю сразу доверили командовать 1-й конной дивизией, с которой он в середине ноября взял Ставрополь. 5 декабря 1918 года «за боевые отличия» в боях под Ставрополем барон был произведен в генерал-лейтенанты. При этом Врангель отличался большой жестокостью. Кубанский полковник Федор Елисеев свидетельствует, что Врангель приказал расстрелять сдавшихся в плен кубанцев, мобилизованных красными, хотя кубанские начальники готовы были поставить пленных в ряды своих полков. Вскоре Петр Николаевич возглавил 1-й Конный корпус, а в начале 1919 года – Кавказскую добровольческую армию, но вскоре заболел тяжелой формой тифа. У них с Деникиным начались стратегические разногласия. Врангель предлагал еще в январе 1919 года бросить главные силы в наступление на Царицын, чтобы соединиться с войсками адмирала Колчака, которые в марте начали наступление к Волге. Но Деникин предпочел сначала разбить силы красных в Донбассе. Возможно, это было роковой ошибкой. Если бы наступление Добровольческой армии на Царицын началось одновременно или даже раньше наступления Колчака, белые имели неплохие шансы совместными усилиями разбить красных в Поволжье и предотвратить последующую катастрофу колчаковского Восточного фронта. Ведь красному командованию пришлось бы снять часть войск с Восточного фронта для отражения наступления противника на Царицын.
Но Деникин, переоценивая степень разгрома красных, 3 июля, находясь в Царицыне, отдал знаменитую «Московскую директиву», которая нацеливала ВСЮР на захват Москвы. Врангель назвал эту директиву «смертным приговором армиям Юга России»: «Все принципы стратегии предавались забвению. Выбор одного главного операционного направления, сосредоточение на этом направлении главной массы сил, маневр – всё это отсутствовало. Каждому корпусу просто указывался маршрут на Москву». Петр Николаевич указал на это главнокомандующему, предлагая вместо удара растопыренными пальцами наступать на Москву по кратчайшему направлению от Харькова, для чего, в частности, перебросить туда основные силы от Царицына, не останавливаясь даже перед его сдачей. Но Деникин находился в состоянии «головокружения от успехов» и Врангеля не слушал. Хуже того, Антон Иванович отправил значительную часть Добровольческой армии для захвата Киева и Правобережной Украины, что к походу на Москву не имело вообще никакого отношения.
После провала наступления на Москву Врангель фактически сделал свою полемику с Деникиным публичной, направив ему письмо-рапорт с критикой его стратегии и обвинив главнокомандующего в поражении. Этот рапорт в копиях разошелся среди офицеров и способствовал росту популярности Врангеля. 20 декабря Петр Николаевич был снят с поста командующего Добровольческой армией, разбитые остатки которой он собирался отвести в Крым. 8 февраля 1920 года Деникин вообще уволил Врангеля из армии за критику главнокомандующего, и барон отбыл в Константинополь. Но провальная новороссийская эвакуация привела к резкому падению популярности Деникина. Сломленный поражением и недоверием к нему армии, Антон Иванович решил подать в отставку и предложил военному совету из высших чинов выбрать ему преемника. Генералы избрали присутствовавшего на совете Врангеля. Тот был категорически против, чтобы подчиненные избирали своего главнокомандующего, и потребовал, чтобы Деникин издал приказ о его назначении. Соответствующий приказ был издан, и 4 апреля 1920 года Врангель был назначен главнокомандующим Вооруженными силами Юга России, которые вскоре он переименовал в Русскую армию.
Крым, поражение, уход
Барону удалось реорганизовать почти утратившие боеспособность белые войска. Но он прекрасно понимал, что одна губерния (Крым, точнее, даже половина Таврической губернии) с 49 губерниями воевать не может, не верил в длительное сопротивление в Крыму, с самого начала ориентируясь на эвакуацию при помощи союзников. Строго говоря, Русскую армию от немедленного уничтожения спасла начавшаяся советско-польская война, которая вынудила большевиков бросить основные силы на польский фронт. Врангель своим шансом воспользовался и вторгся в Северную Таврию. Здесь опять проявились его способности как выдающегося кавалерийского тактика. Особенно громкой победой стал разгром Врангелем конной группы Дмитрия Жлобы, где основную роль сыграли авиация, танки и бронепоезда. Было захвачено 9 тысяч пленных. Петр Николаевич здесь во многом предвосхитил войну будущего.
Но вот стратегом он оказался неважным. Сказывалось отсутствие политического опыта. Пытаясь отойти от деникинского лозунга «Единой и неделимой России», Врангель заговорил о возможности будущей федерации, в частности, с Украиной. Но соглашение заключил с никого и ничего не представлявшим Украинским национальным комитетом. Такое же соглашение было подписано с несколькими бывшими махновскими атаманами, у которых давно уже не осталось бойцов. Еще одно соглашение Врангель заключил с атаманами и правительствами казачьих войск. Оно предусматривало внутреннюю автономию казачьих областей. Но при этом по ложному обвинению он предал суду и выслал из Крыма командующего и начальника штаба Донской армии – генералов Владимира Сидорина и Анатолия Кельчевского, в которых видел своих соперников. И наступление в Северной Таврии главком Русской армии начал не на правом берегу Днепра, хотя логично было бы наступать навстречу польским и украинским войскам, а на левобережье.
Чтобы сделать Крым привлекательным для остальной России, Врангель, единственный из белых вождей, издал земельный закон, согласно которому основная часть помещичьей земли передавалась крестьянству, но за выкуп, который следовало платить государству – оно и должно было рассчитаться с владельцами отчуждаемых земель. При этом размер выкупа превышал реальную рыночную стоимость передаваемых крестьянам земель. Если бы такой закон был принят до революции 1917 года, он, возможно, смог бы революцию предотвратить. Но после этого он вряд ли мог вдохновить крестьянские массы на поддержку Врангеля.
Развязка наступила вскоре после того, как Красная армия была разгромлена поляками под Варшавой. У польской армии появилась реальная возможность идти на Москву, однако Юзеф Пилсудский от ее реализации отказался. Дело в том, что Врангель так и не признал независимость Польского государства. Более того, когда обстановка под Варшавой была критической для поляков, барон фактически не передал под польское командование формировавшуюся в Польше 3-ю русскую армию из бывших бойцов Деникина, которая в боях на советско-польском фронте не участвовала. Поэтому Пилсудский совсем не горел желанием помогать Врангелю завоевать власть в России. А после заключения в середине октября 1920 года советско-польского перемирия судьба белого Крыма была решена.
Врангелю удалось сохранить ядро своей армии и после поражения в Северной Таврии и прорыва Красной армией перекопских позиций эвакуировать его вместе с частью беженцев, офицеров и солдат, служивших в тыловых учреждениях, в Галлиполи в Турции. Но во время эвакуации барон совершил роковую ошибку. Он выпустил обращение, где говорилось: «Правительство Юга России считает своим долгом предупредить всех о тех тяжких испытаниях, какие ожидают приезжающих из пределов России. Недостаток топлива приведет к большой скученности на пароходах, причем неизбежно длительное пребывание на рейде и в море. Кроме того, совершенно неизвестна дальнейшая судьба отъезжающих, так как ни одна из иностранных держав не дала своего согласия на принятие эвакуированных. Правительство Юга России не имеет никаких средств для оказания какой-либо помощи как в пути, так и в дальнейшем. Все это заставляет правительство советовать всем тем, кому не угрожает непосредственной опасности от насилия врага, остаться в Крыму». И многие предпочли остаться. Впоследствии десятки тысяч оставшихся, как бывших военнослужащих, так и гражданских лиц, стали жертвами красного террора. Врангель вряд ли предполагал, что победители после того, как гражданская война по сути завершилась, будут так жестоки. Всего он эвакуировал на 126 кораблях 145 693 человек, не считая судовых команд, в том числе 50 тысяч чинов армии и 6 тысяч раненых. Без призыва остаться эвакуированных, вероятно, было бы в 2–3 раза больше.
Врангель собирался так или иначе контролировать кадры Русской армии на чужбине и вплоть до 1924 года сохранял ее структуры на Балканах. Если бы беженцев было в несколько раз больше, вряд ли удавалось бы так долго сохранять армию для возможной новой войны с большевиками. 1 сентября 1924 года Врангель издал приказ о создании Русского общевоинского союза (РОВС), который в середине 1920-х годов объединял до 100 тысяч военнослужащих белых армий. РОВС рассматривался Врангелем как объединение резервистов, которых можно будет быстро мобилизовать в случае возникновения войны держав Антанты с Советской Россией.
В ноябре 1926 года Врангель выехал из Югославии в Брюссель, где устроился работать инженером в одну из местных фирм. От руководства РОВСом его во многом оттеснил бывший соратник по крымской борьбе генерал Александр Кутепов. До конца жизни барон оставался монархистом и поддерживал группировку великого князя Николая Николаевича, которая противостояла группировке великого князя Кирилла Владимировича, объявившего себя новым русским императором. 25 апреля 1928 года Петр Николаевич Врангель скончался от осложнения после гриппа. Существует версия, что в действительности он был отравлен (или намеренно заражен) агентами ОГПУ, но точных доказательств этого до сих пор нет. В октябре 1929 года прах Врангеля в присутствии тысяч эмигрантов был перезахоронен в церкви Святой Троицы в Белграде.
Барон был хорошим полководцем, гораздо лучшим, чем Деникин и Колчак, но, как и другие белые вожди, плохим политиком. Это и стало одной из основных причин поражения Белого дела.
Кадр: сериал «Легенда Феррари»
Крымский реформатор
«Лента.ру»: Чем режим барона Врангеля в Крыму отличался от других белых правительств на окраинах бывшей Российской империи?
Цветков: Во-первых, Врангель много внимания уделял решению аграрного вопроса. Это было очень актуально как для всего Юга России, так и для бывшей Таврической губернии, на территории которой существовала его власть. Врангель провозглашал, что основой российской экономики станут крестьяне-собственники. Во-вторых, он пытался выстроить отношения с государственными образованиями, возникшими на окраинах бывшей Российской империи, — пока еще независимыми Грузией, Арменией и Украинской народной республикой. Во внешней политике Врангель восстановил прочные отношения с Францией, но практически полностью прекратил сотрудничество с Великобританией.
Это если сравнивать Врангеля с теми белыми, которые действовали параллельно с ним на последнем этапе Гражданской войны. А если говорить о его предшественниках?
Врангель на практике осуществил те проекты, которые его предшественники готовили, но постоянно откладывали. У Деникина, Колчака и прочих белых лидеров были иные приоритеты. Все они стремились сначала занять Москву и после этого приступить к преобразованиям. Но Врангель понимал, что для наступления на Москву у него не хватает сил, поэтому начал осуществлять реформы в Таврии.
Врангель решился на эту реформу от отчаяния, чтобы заручиться поддержкой крестьян?
Нет, это была достаточно продуманная программа действий, принципиальные положения которой вырабатывались еще в 1919 году. Аграрная реформа Врангеля узаконивала переход помещичьей земли в пользу крестьян, случившийся во время революции, но устанавливала для них выкупные платежи сроком на 25 лет.
Приказ №3226 от 20 мая 1920 года, в котором генерал Петр Врангель объявил о «Законе о земле»
Можно ли аграрную реформу Врангеля в Крыму считать продолжением политики Столыпина?
Безусловно. Но она стала радикальным продолжением, а не повторением столыпинской реформы. Неслучайно главой правительства Врангеля в Крыму стал Александр Кривошеин, один из ближайших сотрудников Столыпина. Врангель на исходе Гражданской войны сделал то, на что десять лет назад в силу разных причин так и не решился Столыпин: изъял в пользу крестьян помещичьи земли.
Можно ли сказать, что если бы другие белые правительства еще в 1918 году реализовали то, на что в 1920 году решился Врангель, то шансов на успех у них было бы больше?
Для этого им нужно было иметь недюжинную политическую волю и понимание того, что Москву быстро взять не удастся. Но Колчак и Деникин были уверены в обратном, поэтому отсрочка земельной реформы до полной победы над большевиками казалась им более разумным и приемлемым решением.
В тех реалиях им казалось абсолютно логичным, что такой сложный вопрос, как земельная реформа, нужно решать постепенно и осторожно, в условиях прекращения Гражданской войны и хотя бы относительной стабильности.
Дикое поле Новороссии
Когда мы с вами обсуждали Гражданскую войну на Дальнем Востоке, вы говорили, что Камчатка при определенных условиях могла стать русским Тайванем. А что скажете насчет Крыма? Мог ли там на самом деле реализоваться сюжет знаменитого романа Василия Аксенова?
Да, но только при стечении нескольких условий. Во-первых, для этого следовало полностью исключить вероятность военного захвата Крыма большевиками. Такое могли гарантировать только союзники по Антанте — например, Франция. Во-вторых, экономика врангелевского Крыма должна была получить существенную поддержку от французских банкиров. В-третьих, необходимо было при поддержке союзников эвакуировать из Крыма большинство оказавшихся там беженцев, которые перегружали и без того изношенную местную инфраструктуру.
Почему англичане весной 1920 года пошли на переговоры с большевиками, отказались помогать Врангелю и всячески склоняли его поступить аналогичным образом?
Все было не совсем так. Врангель сознательно обманывал англичан. Ему требовалось выиграть время, чтобы подготовить свою армию для прорыва в Северную Таврию. Весной 1920 года Великобритания попыталась стать посредником в возможных переговорах между Лениным и Врангелем.
В Москве к этой инициативе отнеслись всерьез, тем более что в это время началась война между Советской Россией и Польшей. Врангель поначалу тоже принял предложения англичан, хотя на самом деле они были для него совершенно неприемлемыми. Когда подконтрольная ему Русская армия выдвинулась из Крыма и перешла в наступление в Северной Таврии, англичане отказались поддерживать барона.
Но Врангель сделал ставку на Францию, которая после Первой мировой войны претендовала на роль ведущей державы в континентальной Европе. И если англичане в то время начали экономическое сотрудничество с Советской Россией, то французы выбрали союз с врангелевским Крымом.
Советский плакат на украинском языке «О чем мечтает Врангель». Киев, 1920 год
В этом, кстати, важное отличие Врангеля от Деникина, который не нашел общего языка с французами. Он не мог простить им поспешную эвакуацию из Одессы весной 1919 года, которая стала катастрофой для Белого движения в Новороссии.
Можно ли эту ситуацию сравнить с идеей американского президента Вильсона провести переговоры между красным и белыми на Принцевых островах в феврале 1919 года, когда Ленин на это согласился, а Колчак — нет?
Да, вполне. Западные державы устали от затянувшейся Гражданской войны в России.
Но любые инициативы извне неизменно терпели крах, поскольку наша Гражданская война приняла слишком ожесточенный и непримиримый характер, и посадить всех за круглый стол переговоров становилось невозможно.
Один ваш коллега-историк в интервью «Ленте.ру» очень образно высказался, что «Крым похож на мешок, в который все постоянно влезают, а обратно выбраться оттуда уже никак нельзя». Вы уже упомянули, что летом 1920 года войска Врангеля вырвались из этого «крымского мешка», заняв Северную Таврию, и двинулись в сторону Донбасса. Почему после взятия Юзовки (название Донецка до 1924 года — прим. «Ленты.ру») это наступление захлебнулось, и в боях при Каховке белые потерпели поражение?
Если говорить совсем кратко, то первоначально наступление в Северной Таврии было обычным рейдом для пополнения запасов продовольствия и фуража. Но потом Врангель решил развить и закрепить свой успех. Все его последующие действия в разных направлениях — наступление на Екатеринослав (название города Днепра, бывшего Днепропетровска, до 1926 года — прим. «Ленты.ру») и в Донбасс, десант на Кубань, высадка отряда Назарова на северном побережье Азовского моря — были отчаянными попытками соединиться с потенциальными союзниками, будь то части Украинской народной республики или казачьи повстанцы.
Но непрерывное расширение зоны боевых действий привело к тому, что войска растянулись по всему фронту. Пока соотношение сил и средств между белыми и красными оставалось примерно равным, Врангель мог маневрировать, периодически перебрасывая свои части с одного участка фронта на другой. Но когда осенью 1920 года 13-я армия РККА под командованием Михаила Фрунзе получила существенное численное преимущество, она стала теснить Русскую армию барона Врангеля по всем направлениям, в том числе и на Каховском плацдарме.
Тем не менее Фрунзе не удалось отсечь войска Врангеля от Крыма и окружить их в Северной Таврии. Несмотря на поражение при Каховке и неудачное завершение Заднепровской операции, белым за счет сокращения фронта удалось уйти обратно в Крым, хотя и с большими потерями.
Несостоявшийся союзник
Откуда у Фрунзе внезапно возникло численное превосходство? Из-за окончания войны с Польшей, когда у красных высвободились свежие силы?
В том числе и поэтому.
Какую роль в судьбе белого Крыма в 1920 году сыграла советско-польская война? Мог ли тогда Врангель договориться с Пилсудским?
У Врангеля не было никаких официальных отношений с Пилсудским. Посредником между ними пытался выступить Борис Савинков, который в молодости учился в Варшаве в одной гимназии с Пилсудским. Во время советско-польской войны он помогал формированию на Волыни Третьей русской армии, которая подчинялась Врангелю.
Предполагалось, что она должна была выдвинуться в сторону Крыма с территории, контролируемой польскими и украинскими войсками, и соединиться с основной частью врангелевских войск, шедших ей навстречу. При этом сам Савинков с Русской народной добровольческой армией наступал бы на Белоруссию. Но закрепиться на правобережной Украине армии Врангеля не удалось. Между ними было слишком большое расстояние, поэтому этот план не сработал.
К тому же поляки с недоверием и настороженностью смотрели на Врангеля. Они видели в нем такого же русского великодержавника, какими до этого привыкли считать Деникина и Колчака. Но, как я уже говорил в начале беседы, на самом деле барон в 1920 году очень гибко относился к национальному вопросу. К тому времени он совершенно спокойно допускал существование независимой Польши, Грузии, Армении и Финляндии.
Ее Врангель видел в составе России, но в виде широкой автономии на федеративных или даже конфедеративных началах. Этим барон тоже отличался от Деникина, который не воспринимал Украину как единую сущность и отдельный субъект государственного права. Он считал ее совокупностью нескольких областей: правобережье и левобережье Днепра, Малороссия и Новороссия. Поэтому Деникин даже под угрозой поражения не мог себе позволить вступить в контакт с лидерами Украинской народной республики.
Как Врангель относился к полякам?
В целом позитивно. Он считал, что они ведут оборонительную борьбу против большевиков, но не разделял аппетитов Пилсудского в отношении Киева и Минска. Когда Пилсудский заключил с Лениным Рижский мир, в Крыму это известие объявили близорукостью польского руководства, не разглядевшего опасности советской власти. Врангель считал, что с большевиками нельзя ни о чем договариваться, что любое соглашение с ними недолговечно и лишь предоставляет им временную передышку.
Если обращаться к аналогиям с другими событиями Гражданской войны, можно ли тот факт, что Пилсудский своим договором с Лениным развязал ему руки для разгрома Врангеля, сравнить с ситуацией 1919 года под Петроградом, когда генерал Юденич не смог взять бывшую столицу Российской империи в том числе и потому, что не договорился с Эстонией и Финляндией?
В чем-то да, хотя имелось и принципиальное отличие. У Врангеля в 1920 году не было общего фронта с Польшей, а Северо-Западная армия Юденича в 1919 году наступала на Петроград с территории Эстонии. Более того, эстонские части поначалу тоже принимали участие в этом походе. Но белым катастрофически не везло с союзниками, хотя во многих неудачах они были виноваты сами.
Крымский исход
Почему в ноябре 1920 года красным удалось так быстро взять Перекоп и ворваться в Крым? Я читал, что Перекопский перешеек крайне неудобен для обороны, поэтому и гитлеровские войска в сентябре 1941 года тоже захватили его всего за три дня.
Не согласен с этим утверждением. На самом деле Перекоп очень хорошо приспособлен для обороны. И я бы вообще не сравнивал бои там в 1920 году и в 1941-м. Тогда никто не предполагал, что танковые клинья Манштейна дойдут до Крыма, а военные инженеры Врангеля многое успели сделать.
Картина Николая Самокиша «Переход Красной армии через Сиваш»
Первой естественной преградой для наступающих на Перекоп был Турецкий вал, с которого отлично простреливалось все окружающее пространство. Второе препятствие — Ишуньские укрепления, третье — Чонгарский полуостров на озере Сиваш, через который проходит железнодорожная дамба. Пробиться через них в лоб практически невозможно, поэтому осенью 1920 года Фрунзе рассчитывал повторить маневр фельдмаршала Ласси, который в XVIII веке вышел в тыл войску крымского хана через Арабатскую стрелку. Но там стояли корабли белой Азовской флотилии, которые держали ее под обстрелом.
В 1920 году удалось создать хорошие артиллерийские позиции. Кстати тяжелая, корабельная или береговая артиллерия оказалась малоэффективна. Выстрелы из крупнокалиберных орудий хороши на дальних дистанциях или против укреплений противника, а штурм Перекопа — это ближний бой. Полевая артиллерия белых, шрапнельный огонь в упор наносили красноармейским частям гораздо большие потери. Самый существенный изъян перекопских позиций — это отнюдь не отсутствие должного количества тяжелой артиллерии, а недостаток пригодных для размещения блиндажей и казарм. Солдаты вынуждены были сидеть дни и ночи в неглубоких окопах и ночевать даже в стогах сена.
Почему белым так и не удалось удержать Перекоп?
Фрунзе удалось овладеть Перекопом не из-за того, что он был плохо или хорошо укреплен, а из-за тактических ошибок генералов Писарева и Гравицкого, непосредственно руководивших обороной. Во-первых, врангелевцы, опасаясь удара в тыл со стороны перешедшей накануне Сиваш ударной группы РККА, оставили Турецкий вал, хотя его еще можно было успешно оборонять. Во время фронтальных атак на него красные несли наибольшие потери из-за кинжального артиллерийского и ружейно-пулеметного огня его защитников. Кроме того, в Сиваш, обмелевший накануне, стала возвращаться вода, и ударная группа красных могла оказаться полностью отрезанной и окруженной не только врангелевцами, но и соленой озерной водой.
Во-вторых, на Ишуньских укреплениях белые провели две бессмысленные контратаки, понеся тяжелые потери под обстрелом красной артиллерии и допустили прорыв фронта. В-третьих, после подрыва дамбы на Чонгаре белые вовремя не обратили внимания, что Фрунзе удалось быстро восстановить в этом месте переправу и создать плацдарм на крымском берегу для дальнейшего наступления вглубь полуострова.
После прорыва фронта сразу на двух участках организовать дальнейшую оборону Крыма было практически невозможно, поэтому Русская армия Врангеля стремительно отступала к южному побережью. Вскоре стало очевидно, что спасти ее может только эвакуация. Задержать наступление красных предполагалось лишь в пригородах Севастополя на рубежах Крымской войны XIX века и в районе Керчи.
Картина Дмитрия Белюкина «Белая Россия. Исход»
Кстати, примерно на тех же позициях Красная армия в 1941-1942 годах занимала оборону против войск вермахта, но существенная разница состояла в том, что в Великую Отечественную у нее оставался тыл. Поэтому войска, оборонявшие Севастополь и Керчь, отошли на Северный Кавказ, а Врангелю в 1920 году можно было отступить только за границу.
Чем эвакуация Крыма при Врангеле отличалась от Новороссийской катастрофы при Деникине?
Тем, что она была заблаговременно подготовлена и достаточно хорошо организована. Врангель учел печальный опыт эвакуации из Новороссийска весной 1920 года. Крымский «исход» шел одновременно из пяти портов — Евпатории, Севастополя, Ялты, Феодосии и Керчи. В результате за четыре ноябрьских дня 1920 года более 145 тысяч человек на 126 судах организованно покинули Крым.
Земля Землячки
Это была местная инициатива. Видный большевик Мирсаид Султан-Галиев, присланный Москвой на полуостров в марте 1921 года, был поражен тем, что в Крыму делали Бела Кун с Розалией Землячкой. Он подготовил обширный доклад, в котором осуждался неоправданно широкий размах красного террора.
Если говорить о его причинах, я бы выделил два фактора. Во-первых, ожесточенность красноармейцев, потерявших тысячи своих товарищей во время тяжелых боев на Перекопе и Чонгаре. Во-вторых, это фактическая бесконтрольность Крымревкома под предводительством Белы Куна и Землячки. Во время Гражданской войны местные ревкомы имели почти неограниченные полномочия и принимали решения без оглядки на Москву.
Но в Крыму после ухода Врангеля никакого сколь-нибудь серьезного организованного подполья не было. Никто из оставшихся там белых и членов их семей не собирался противостоять советской власти. Поэтому беспощадность и жестокость красного террора в Крыму в конце 1920 — начале 1921 года даже с точки зрения логики большевистской целесообразности были избыточны. Действия Крымревкома потом осудила и специальная комиссия ВЦИКа и Совнаркома.
Почему так разнятся цифры о числе жертв красного террора в Крыму после ухода Врангеля?
Точные данные до сих пор неизвестны. В официальных списках расстрелянных, которые публиковались в газете «Красный Крым», фигурировали сотни фамилий. Но очевидно, что жертв было намного больше. Сейчас некоторые исследователи говорят о 50-100 тысячах погибших, но мне с трудом в это верится.
Это легко проверить с помощью математических подсчетов. 50-100 тысяч человек — это получается, что в Крыму осталась еще одна армия Врангеля? Поэтому, вероятно, речь может идти о 10-15 тысячах погибших. О 120 тысячах жертв красного террора в Крыму говорил и писатель Иван Шмелев в своем «Солнце мертвых» — большевики тогда расстреляли его единственного сына. Но он сам признавался, что эти оценки основывались на свидетельствах других людей. Я думаю, что с его стороны это было проявлением естественной реакции обезумевшего от горя отца.
Почему многие оставшиеся в Крыму офицеры поверили обещаниям Фрунзе и безропотно шли на регистрацию, а затем — либо в расстрельные подвалы, либо на баржи смерти, как это наглядно показано в фильме Никиты Михалкова «Солнечный удар»?
Наверняка для многих из них не было ничего хуже разлуки с родиной. Возможно, у многих бывших врангелевцев были надежды, что после Гражданской войны они войдут в ряды военспецов Красной армии.
Кадр: фильм «Солнечный удар»
Поверили они не только Фрунзе, но и генералу Брусилову, находившемуся на службе у большевиков, и будущему красному маршалу Блюхеру, который в дни штурма Перекопа гарантировал неприкосновенность жизни сдавшимся белым.
Сознавая громадное общечеловеческое и политическое значение процесса об убийстве советского представителя Воровского русским офицером Конради, считаю долгом совести для выяснения истины представить Вам нижеследующие сведения, проливающие некоторый свет на историю террора, ужаса и мук человеческих, свидетелем и жертвой которых приходилось мне быть в Крыму, в городе Алуште, Феодосии и Симферополе, за время с ноября 1920 по февраль 1922 года.
Все сообщенное мною — лишь ничтожная часть того страшного, что совершено Советской властью в России. Клятвой могу подтвердить, что все сообщенное мною — правда. Я — известный в России писатель-беллетрист Иван Шмелев, проживаю в Париже, 12, рю Шевер, Париж 7.
I. Мой сын, артиллерийский офицер 25 лет, Сергей Шмелев — участник Великой войны, затем — офицер Добровольческой армии Деникина в Туркестане. После, больной туберкулезом, служил в Армии Врангеля, в Крыму, в городе Алуште, при управлении коменданта, не принимая участия в боях. При отступлении добровольцев остался в Крыму. Был арестован большевиками и увезен в Феодосию «для некоторых формальностей»», как на мои просьбы и протесты ответили чекисты. Там его держали в подвале на каменном полу, с массой таких же офицеров, священников, чиновников. Морили голодом. Продержав с месяц, больного, погнали ночью за город и расстреляли. Я тогда этого не знал. На мои просьбы, поиски и запросы, что сделали с моим сыном, мне отвечали усмешками: «Выслали на Север». Представители высшей власти давали мне понять, что теперь поздно, что самого дела ареста нет. На мою просьбу Высшему Советскому учреждению ВЦИК — Всер. Центр. Исполнит. Комит — ответа не последовало. На хлопоты в Москве мне дали понять, что лучше не надо «ворошить дела», толку все равно не будет. Так поступили со мной, кого представители центральной власти не могли не знать.
II. Во всех городах Крыма были расстреляны без суда все служившие в милиции Крыма и все бывшие полицейские чины прежних правительств, тысячи простых солдат, служивших из-за куска хлеба и не разбиравшихся в политике.
III. Все солдаты Врангеля, взятые по мобилизации и оставшиеся в Крыму, были брошены в подвалы. Я видел в городе Алуште, как большевики гнали их зимой за горы, раздев до подштанников, босых, голодных. Народ, глядя на это, плакал. Они кутались в мешки, в рваные одеяла, что подавали добрые люди. Многих из них убили, прочих послали в шахты.
IV. Всех, кто прибыл в Крым после октября 17 года без разрешения властей, арестовали. Многих расстреляли. Убили московского фабриканта Прохорова и его сына 17 лет, лично мне известных, — за то, что они приехали в Крым из Москвы — бежали.
V. В Ялте расстреляли в декабре 1920 года престарелую княгиню Барятинскую. Слабая, она не могла идти — ее толкали прикладами. Убили неизвестно за что, без суда, как и всех.
VI. В Алуште арестовали молодого писателя Бориса Шишкина и его брата, Дмитрия, лично мне известных. Первый служил писарем при коменданте города. Их обвинили в разбое, без всякого основания, и несмотря на ручательство рабочих города, которые их знали, расстреляли в Ялте без суда. Это происходило в ноябре 1921 года.
VII. Расстреляли в декабре 1920 года в Симферополе семерых морских офицеров, не уехавших в Европу и потом явившихся на регистрацию. Их арестовали в Алуште.
VIII. Всех бывших офицеров, как принимавших участие, так и не участвовавших в Гражданской войне, явившихся на регистрацию по требованию властей, арестовали и расстреляли, среди них — инвалидов Великой войны и глубоких стариков.
IX. Двенадцать офицеров русской армии, вернувшихся на барках из Болгарии в январе-феврале 1922 года и открыто заявивших, что приехали добровольно, с тоски по родным и России, и что они желают остаться в России, расстреляли в Ялте в январе-феврале 1922 года.
X. По словам доктора, заключенного с моим сыном в Феодосии, в подвале Чеки и потом выпущенного, служившего у большевиков и бежавшего за границу, за время террора за два-три месяца, конец 1920 года и начало 1921 года, в городах Крыма Севастополе, Евпатории, Ялте, Феодосии, Алупке, Алуште, Судаке, Старом Крыму и проч. местах было убито без суда и следствия до 120 тысяч человек — мужчин и женщин, от стариков до детей. Сведения эти собраны по материалам бывших союзов врачей Крыма. По его словам, официальные данные указывают цифру в 56 тысяч, но нужно считать в два раза больше. По Феодосии официально данные дают 7-8 тысяч расстрелянных, по данным врачей — свыше 13 тысяч.
XII. Мне лично не раз заявляли на мои просьбы дать точные сведения — за что расстреляли моего сына и на мои просьбы выдать тело или хотя бы сказать, где его зарыли, уполномоченный от Всероссийской Чрезвычайной Комиссии Дзержинского Реденс сказал, пожимая плечами: «Чего вы хотите? Тут, в Крыму, была такая каша…».
XIII. Как мне приходилось слышать не раз от официальных лиц, было получено приказание из Москвы — «подмести Крым железной метлой». И вот — старались уже для статистики. Так цинично хвалились исполнители — «Надо дать красивую статистику». И дали. Свидетельствую: я видел и испытал все ужасы, выжив в Крыму с ноября 1920 года по февраль 1922 года. Если бы случайное чудо и властная Международная комиссия могла бы получить право произвести следствие на местах, она собрала бы такой материал, который с избытком поглотил бы все преступления и все ужасы избиений, когда-либо бывших на земле. Я не мог добиться у Советской власти суда над убийцами. Потому-то Советская власть — те же убийцы. И вот я считаю долгом совести явиться свидетелем хотя бы ничтожной части великого избиения России перед судом свободных граждан Швейцарии. Клянусь, что в моих словах — все истина.
Из статьи Юлии Кудыриной «Трагедия Шмелева» в парижском журнале «Возрождение», ноябрь 1956, № 59, стилистика и орфография оригинала сохранены.
Брусилов, кстати, считал своей роковой ошибкой участие в составлении воззвания «К офицерам армии барона Врангеля», в котором им обещалась амнистия.
Последнее пристанище
Версия, что агенты ОГПУ намеренно заразили Врангеля туберкулезной палочкой, действительно существует, но она представляется сомнительной. Дело в том, что к тому времени барон отошел от активной борьбы с советской властью. Он жил в Бельгии как частное лицо и вернулся к профессии инженера, которую осваивал в молодости.
Незадолго до смерти Врангель отошел от руководства РОВС, сдав дела Кутепову, которого, правда, осуждал за склонность к авантюрам. Если барон и представлял опасность для Москвы, то лишь как авторитетная и харизматичная фигура Белого движения. Но вряд ли это такой веский повод, чтобы его травить. Если бы такое действительно случилось, следы этой спецоперации наверняка уже обнаружились бы в наших архивах.
Сторонники криминальной версии смерти Врангеля обращают внимание на подозрительную историю, случившуюся на рейде Константинополя еще в октябре 1921 года. Тогда яхту «Лукулл», на которой жил Врангель, внезапно протаранил итальянский пароход «Адрия», и многие указывали, что к этому происшествию имела отношение советская разведчица Ольга Голубовская (Елена Феррари), находившаяся на его борту.
Если говорить вкратце, не вдаваясь в подробности, этот инцидент гораздо больше напоминает обычную аварию, спровоцированную лихачеством рулевого «Адрии». В этой истории слишком много преувеличений и домыслов.
Но многих смущало и то, что оба преемника Врангеля — Кутепов и Миллер — были похищены чекистами в Париже и потом погибли.
У каждого из них имелась своя причина, чтобы стать целью спецопераций ВЧК — ОГПУ — НКВД. Деятельность Кутепова на посту председателя РОВС представляла реальную опасность для советской власти — он регулярно засылал в СССР диверсантов. Что касается Миллера, то он, скорее всего, понадобился Ежову в 1937 году для раскручивания вокруг его фигуры очередного политического процесса. После казни Ежова во время Большого террора новый руководитель НКВД Берия не стал реализовывать этот сценарий, и Миллера после полутора лет пребывания в тюрьме на Лубянке расстреляли.
Если вернуться к смерти Врангеля, то у него, видимо, произошло резкое обострение старых болезней, приобретенных в годы Гражданской войны. Живя в эмиграции, он испытывал колоссальное нервное напряжение, сопряженное с бытовыми неурядицами и постоянным стрессом. Бурный темперамент Врангеля, который многие отмечали, в последние годы жизни буквально сжигал его изнутри. Болезненно барон отнесся к выходу «Очерков русской смуты» Деникина, где он был выставлен интриганом, совершающим «поход на власть».
Прах генерала Деникина в 2005 году по инициативе президента Путина был торжественно перезахоронен в Москве. Как вы считаете, удостоится ли когда-нибудь такой же чести генерал Врангель?
Возможно, мой ответ будет несколько неожиданным. Во время нашей беседы я несколько раз говорил о различиях между Деникиным и Врангелем. То же самое касается и их захоронений.