Все что я написал это все это я наврал
Все что я написал это все это я наврал
Художественное оформление: Редакция Eksmo Digital (RED)
Посвящается человеку, спасшему Вселенную
Предисловие (от автора?)
В этой книге три коана:
I. Кто разделил дневник на главы?
II. Кто вставил в дневник сноски?
III. Кто автор дневника?
Всё, что я написал, – это всё это я наврал.
Посвящается всем одиноким, обиженным, непонятым и непринятым
… Да будет тебе известно, врач говорит мне делать записи каждый день. Дрянное это дело, друг мой. Может, у меня и правда крыша едет.
Извини, что отошёл, проверил крышу, вроде всё нормально… Хотя постой, с кем я разговариваю? С компьютером? Ты мне хоть имя своё скажи… Ладно, буду звать тебя Джон. Мне всегда нравились американские имена. Да и вообще, в том, чтобы писать на английском, есть какой-то шарм. Знаешь, этот язык весь такой: «Look at me, I’m so smart and mysterious». Впрочем, я отвлёкся. Так что, тебе нравится имя? Компьютер Джон… Звучит!
Ах да, забыл упомянуть, что одного абзаца в день, как сказал врач, недостаточно. Может, это и правильно, но мне, если честно, обидно. Ну вот скажи, похож я на сумасшедшего, а? Похож я на человека, которому надо писать больше одного абзаца в день? Да мне эта затея вообще не упёрлась, однако в силу обстоятельств, в которые я не обязан тебя, бездушная машина, посвящать, мне назначили обязательное посещение этого придурка в беленьком халатике, а он, в свою очередь, «настоятельно порекомендовал» общение с тобой на каждодневной основе. А так я нигилист и не вижу смысла в выражении мыслей на бумаге, от подобного положения дел меня несколько коробит. Однако чтобы моё пребывание на этой вонючей планете было менее болезненным, я обязан ежедневно общаться с тобой, Джонни.
Ну что, пожалуй, нам стоит познакомиться, а? Забавно, вроде как ты стоишь в моей комнате уже с десяток лет, а так и не знаешь моего имени. Так вот, меня зовут Эрл… Чёрт побери, ты же наверняка обратил внимание на мой профиль в этой социальной сети «вконтексте»…
Слушай, ты – бессловесный компьютер, а я – твой хозяин, давай просто договоримся называть меня Эрлом. Молчишь? Значит, согласен. Вот и славно.
Важный момент: доктор сказал, что я должен не просто с тобой общаться, а в деталях описывать, что со мной произошло за сутки. И так каждый день, представляешь? Каждый. День. А если я был бухой и не помню, что со мной происходило? Давай договоримся, что в таком случае я буду выдумывать. Причём даже не стану тебя об этом уведомлять. Идёт. Молчание – знак согласия. Рад, что мы договорились.
Итак, сегодня я проснулся, почесал затылок, зевнул два раза… нет, три и приподнялся. Если ты не понял, это я так иронизирую над глупостью затеи доктора П. Смешно же, правда?
А ты отличный собеседник, так меня понимаешь, приятно с тобой иметь дело. Но вернёмся к сути. Полежав минут пять в уютной постельке, я, не надевая штанов, медленно побрёл к сортиру, чтобы справить малую нужду. Затем, как все приличные люди, пошёл умываться, но вот беда – ненароком заглянул в зеркало.
Хмурая двадцатитрехлетняя морда глядела на меня серо-голубыми глазами, под которыми красовались синяки бессонницы, а подбородок чернел короткой бородой, плавно переходящей в пятимиллиметровый бокс на голове. Да, Джонни, я не красавчик, особенно по утрам.
Закончив с рассматриванием и умыванием лицевой части своей головы, я направился прямиком к холодильнику. Конечно, содержанием этого белого ящика Пандоры я был весьма огорчён… Нет, не тем, что там не оказалось ничего съестного, а тем лишь, что я забыл о данном факте и заглянул в холодильник. Осознав эту печальную истину, я развернулся и начал шарить по висящим на стене шкафчикам.
Кухня моя, чтоб ты понимал, не сильно отличается от всех других стандартных кухонь: маленький прямоугольный стол у окна, задвинутый вплотную к стенке, к нему приставлены четыре стула, справа от стола обыкновенный белый холодильник, дальше ряд кухонных шкафов и столиков с газовой плитой посередине. Описал неумело, знаю, но ты же просто компьютер, Джонни, на кой тебе сдались красочные описания, особенно кухни?
В общем, из еды я нашёл только белый хлеб неизвестного срока годности, открытую пачку чипсов, полупустую упаковку сосисок, которую я почему-то не убрал в холодильник, давно протухший стейк, который я всё забываю выкинуть, и листочек конопли (из пластика, конечно, это просто декорация).
Но, самое главное, к моей великой радости, на столике стояла бутылка пива… Неоткрытая бутылка пива. Тебе, мой механический приятель, не понять, каково это – найти с утра спиртное. Да, забыл сказать, я – алкаш.
Остатки чипсов и хмельной напиток ушли достаточно быстро, и я стал думать, чем бы себя занять.
Долго размышлять не пришлось – раздался телефонный звонок. Так я нашёл свой смартфон, небрежно брошенный на полу кухни. Из трубки градом посыпался беспокойный голос моего друга – назовём его Кристофер.
– Эрл, Эрл, послушай меня внимательно, ты не представляешь… не представляешь, что произошло! Эрл, это конец, просто конец! – вопил Крис. – Ваня… Ваня мёртв! Ваня мёртв, слышишь, Эрл! Он мёртв! Мёртв! Помнишь, что произошло вчера на даче? Помнишь, вы были на чердаке: ты, он, и Бека. И Ваня из окна вывалился, помнишь? Короче, всё, жопа! Не смогли откачать, понимаешь? Труп! Это жесть, Эрл, полнейшая жесть! Ну что ты молчишь, Эрл? Что молчишь?
Я и правда не издавал ни звука. Честно, сам не знаю, почему. Я был в полнейшем ступоре. Как будто внутри меня что-то сдвинулось, как будто мне стало не насрать на Ваню.
– Эрл, мать твою, наш друг умер! Умер, понимаешь ты, скотина, или нет? Вот недавно только бухали с ним, а теперь – нет его больше! И не будет больше никогда, – всё горланил Кристофер. – Эрл, ну скажи хоть что-нибудь, мать твою! Я один не вывезу, скажи хоть слово!
Чувство, что мне не насрать на Ваню прошло. Ожидаемо. Я ответил спокойно, в своей манере:
– Твою мать, Эрл. Просто. Твою! Мать! – воскликнул мой собеседник, потом помолчал и добавил: – Похороны завтра в час. У его матушки на квартире. Помнишь, мы там собирались часто, пока по своим тупикам не разъехались…
– И только попробуй не явиться, а то я тебя знаю, нигилист ты недоделанный.
Он положил трубку. Я долго пытался вспомнить вчерашнюю пьянку, чердак, но тщетно. Весь день как в тумане. Причём буквально весь. До сих пор не могу вспомнить, что вообще происходило вчера. Странно, обычно забывается только сама попойка, но чтобы целые сутки… Видимо, я слишком часто и много бухаю… Впрочем, я отошёл от темы.
Ты, наверное, удивился моему спокойствию в данной ситуации, Джон, но дай я тебе объясню, что за человек сейчас печатает эти слова. Я: рационалист, нигилист, атеист, нонконформист, космополит, циник, эгоист и мизантроп. И да, ничего из перечисленного я не стесняюсь, а многим даже горжусь. Понимаешь, все люди – просто куски мяса, в этом мире они существуют по абсолютной случайности. А после смерти эти самые куски мяса просто гниют, больше ничего. Высшие силы, религия, Бог, душа и тому подобное – это всё сказки, созданные более умными людьми для управления более глупыми.
Нет, мне, конечно, жаль, что Ваня скончался, что произошло это так рано, и всё такое – но не более.
Приключения Буратино (1975)
Регистрация >>
В голосовании могут принимать участие только зарегистрированные посетители сайта.
Вы хотите зарегистрироваться?
тексты песен
Стихи Булата Окуджавы, Юрия Энтина.
Буратино (муз. А.Рыбникова, сл. Ю.Энтина)
Кто доброй сказкой входит в дом?
Кто с детства каждому знаком?
Кто не учёный, не поэт,
А покорил весь белый свет,
Кого повсюду узнают,
Скажите, как его зовут?
Бу! Ра! Ти! Но!
Буратино!
На голове его колпак,
Но околпачен будет враг,
Злодеям он покажет нос
И рассмешит друзей до слез,
Он очень скоро будет тут,
Скажите, как его зовут?
Бу! Ра! Ти! Но!
Буратино!
Бу! Ра! Ти! Но!
Буратино!
Песня Дуремара (муз. А.Рыбникова, сл. Ю.Энтина)
Припев:
Но от жадности, ква-ква,
И от скупости,
И от подлости, ква-ква,
И от глупости,
И ещё от хвастовства,
Ква-ква-ква да ква-ква-ква,
Не поможет твой товар,
Злой противный Дуремар.
Припев.
Но от жадности, ква-ква,
И от скупости,
И от подлости, ква-ква,
И от глупости,
И ещё от хвастовства,
Ква-ква-ква да ква-ква-ква,
Не поможет твой товар,
Злой противный Дуремар.
Песня Карабаса-Барабаса (муз. А.Рыбникова, сл. Б.Окуджавы)
Зовёте меня гадким?
Да! Я готов на гадости!
Эх! Я готов на гадости!
Ух! Я готов на гадости!
Но лишь бы всё захапать
К своей великой радости,
Но лишь бы всё захапать
К своей великой радости,
К своей великой радости,
К своей великой радости!
Песня Кота и Лисы (муз. А.Рыбникова, сл. Б.Окуджавы)
Лап то бу ди дубудай,
Лап то бу ди дубудай,
Лап то бу ди дубудай
Лай лай лай, лай лай лай,
Лай лай лай лалалалалала.
Пока живут на свете хвастуны,
Мы прославлять судьбу свою должны.
Покуда живы жадины вокруг,
Удачи мы не выпустим из рук.
Песня кукол (муз. А.Рыбникова, сл. Ю.Энтина)
Карабаса страшный бас
И страшные гримасы.
Страшней, чем этот Карабас,
Не сыщешь Барабаса.
Тише, тише.
Осторожно!
Догадаться невозможно,
Что скрывает Карабас.
Песня Папы Карло (муз. А.Рыбникова, сл. Б.Окуджавы)
Из пахучих завитушек, стружек и колечек,
Мне помощником под старость и на радость вам
Скоро-скоро деревянный выйдет человечек,
Будет с кем мне под шарманку топать по дворам.
Песня пауков и Буратино (муз. А.Рыбникова, сл. Ю.Энтина)
Песня пауков и Буратино (муз. А.Рыбникова, сл. Ю.Энтина)
Песня Пьеро (муз. А.Рыбникова, сл. Б.Окуджавы)
Припев:
Не нужна мне малина,
Не страшна мне ангина,
Не боюсь я вообще ничего!
Лишь бы только Мальвина,
Лишь бы только Мальвина,
Лишь бы только Мальвина
Обожала меня одного.
Припев.
Не нужна мне малина,
Не страшна мне ангина,
Не боюсь я вообще ничего!
Лишь бы только Мальвина,
Лишь бы только Мальвина,
Лишь бы только Мальвина
Обожала меня одного.
Песня фонарщиков (муз. А.Рыбникова, сл. Б.Окуджавы)
Мы люди неплохие.
Чуть вечер, мы в пути.
Фонарщики лихие,
Волшебники почти.
Припев:
Шагаем вслед, вслед, вслед,
Туда, где тень, тень, тень.
Да будет свет, свет, свет.
Как будто день, день, день.
Мы не играем в прятки.
С полночной тьмой, о нет.
Все тайны и загадки
Пожалуйте на свет.
Припев.
Шагаем вслед, вслед, вслед,
Туда, где тень, тень, тень.
Да будет свет, свет, свет.
Как будто день, день, день.
Поле Чудес (муз. А.Рыбникова, сл. Б.Окуджавы)
Припев:
Не горы не овраги и не лес,
Не океан без дна и берегов,
А поле, поле, поле, поле чудес,
Поле чудес, в стране дураков.
Крекс-пекс-фекс..
Припев.
Не горы не овраги и не лес,
Не океан без дна и берегов,
А поле, поле, поле, поле чудес,
Поле чудес, в стране дураков.
Крекс-пекс-фекс..
Романс Тортиллы (муз. А.Рыбникова, сл. Ю.Энтина)
Затянулась буpой тиной
Гладь стаpинного пpуда.
Ах, была как Буpатино
Я когда-то молода.
Был беспечным и наивным
Чеpепахи юной взгляд,
Всё вокpуг казалось дивным
Тpиста лет тому назад.
Финальная песня (муз. А.Рыбникова, сл. Ю.Энтина)
— Я убедился нынче сам,
Что надо верить чудесам.
Понять всё это мне помог
Один веселый паренёк.
Ребята, не сочтя за труд,
Скажите, как его зовут?
Припев:
Бу! Ра! Ти! Но!
Буратино!
Припев.
Бу! Ра! Ти! Но!
Буратино!
Припев.
Бу! Ра! Ти! Но!
Буратино!
— И Дуремар, и Карабас
Мной одурачены не раз.
Лиса хитра и кот-прохвост,
Но ведь и я не так-то прост,
Недаром обо мне поют.
Все знают, что меня зовут:
Ревизор (21 стр.)
Хлестаков. Да деревня, впрочем, тоже имеет свои пригорки, ручейки.
Городничий. Чин такой, что еще можно постоять.
Вместе. (Артемий Филиппович). Мы постоим.
Лука Лукич. Не извольте беспокоиться.
Хлестаков. Без чинов, прошу садиться.
Городничий и все садятся.
Хлестаков. Я не люблю церемонии. Напротив, я даже всегда стараюсь проскользнуть незаметно. Но никак нельзя скрыться, никак нельзя! Только выйду куда-нибудь, уж и говорят: «Вон, говорят, Иван Александрович идет!» А один раз меня даже приняли за главнокомандующего: солдаты выскочили из гауптвахты и сделали ружьем. После уже офицер, который мне очень знаком, говорит мне: «Ну, братец, мы тебя совершенно приняли за главнокомандующего».
Анна Андреевна. Скажите как!
Хлестаков. С хорошенькими актрисами знаком. Я ведь тоже разные водевильчики. Литераторов часто вижу. С Пушкиным на дружеской ноге.
Анна Андреевна. Так вы и пишете? Как это должно быть приятно сочинителю! Вы, верно, и в журналы помещаете?
Хлестаков. Да, и в журналы помещаю. Моих, впрочем, много есть сочинений: «Женитьба Фигаро», «Роберт-Дьявол», «Норма». Уж и названий даже не помню. И все случаем: я не хотел писать, но театральная дирекция говорит: «Пожалуйста, братец, напиши что-нибудь». Думаю себе: «Пожалуй, изволь братец!» И тут же в один вечер, кажется, все написал, всех изумил. У меня легкость необыкновенная в мыслях. Все это, что было под именем барона Брамбеуса, «Фрегат Надежды» и «Московский телеграф». все это я написал.
Анна Андреевна. Скажите, так это вы были Брамбеус?
Хлестаков. Как же, я им всем поправляю статьи. Мне Смирдин дает за это сорок тысяч.
Анна Андреевна. Так, верно, и «Юрий Милославский» ваше сочинение?
Хлестаков. Да, это мое сочинение.
Марья Антоновна. Ах, маменька, там написано, что это господина Загоскина сочинение.
Анна Андреевна. Ну вот: я и знала, что даже здесь будешь спорить.
Хлестаков. Ах да, это правда, это точно Загоскина; а вот есть другой «Юрий Милославский», так тот уж мой.
Анна Андреевна. Ну, это, верно, я ваш читала. Как хорошо написано!
Хлестаков. Я, признаюсь, литературой существую. У меня дом первый в Петербурге. Так уж и известен: дом Ивана Александровича. (Обращаясь ко всем.) Сделайте милость, господа, если будете в Петербурге, прошу, прошу ко мне. Я ведь тоже балы даю.
Разбираем «Красоту и уродство» Оксимирона
Напишите обзор на “Красоту и уродство” размером в один твит
Андрей Никитин: Сильнейший рэп от человека, который сколько-то лет назад потерял себя и залег на дно. Но разобрал весь хлам на чердаке, что-то там отыскал и вышел на свет — и оказалось, его не хватало. Ерническая строчка Бабангиды «А мне бы Еминемом русским стать. Ну или еврейским хотя бы», которая тоже появилась 10 лет назад, всерьез воплотилась в жизнь.
Андрей Недашковский: Весь его рэп, если коротко, про то, что уж который год Мирон под Мирона подошвой. Новый альбом про то, как он из-под нее выбирается.
Кирилл Бусаренко: “Батя возвращается трезвым, в руке буханка” — ты не видел его несколько лет, он все еще бухтит, не всегда смешно шутит, иногда срывается по мелочам, но ты по нему скучал.
Максим Саблин: В новом альбоме Оксимирон находит себя в окружении врагов. Государство винтит и клеймит граждан, демоны и даже собственное тело предают артиста, а рэперы все ещё пишут неправильный рэп. Кажется, что больше всего Мирона волнует последнее — но он сам не всегда оказывается лучше оппонентов.
Любимый трек
Андрей Никитин: Одного трека не назову. Больше понравился рэперский рэп про рэп и себя. Больше понравились треки с соцполитподтекстом («слева рестик, справа арестик»). Песни с развинчиванием себя на запчасти типа «Лифта» или «Тени», кажется, раскроются не с первого прослушивания.
Андрей Недашковский: “Тень” и “Эминем”.
“Тень” — самокопания интеллигента, ставшего звездой, которую в каждом городе ждут готовые на все группиз. Соблазны богемной жизни, по словам Оксимирона, вытаскивали из него качества, о которых он не подозревал. При этом история подается при помощи неожиданного образа конкистадора, приплывшего к берегам туземцев. Он испытывает к ним неподдельный интерес и гордость за то, что ведет себя с дикарями на равных, совершая, так сказать, культурный обмен. И прежде чем вы станете осуждать девушек, которые готовы прыгнуть в постель к звездному гастролеру, Окс смещает прицел на себя. “Ни капли самоуважения, но только у кого [из нас]?” — звучит его вопрос.
Второй куплет тоже с подвохом: сначала он вспоминает, как “опять” слил пол-ляма за ночь, и как любит удивлять девушек широкими жестами. А в финале — встреча с семьей, которая не хотела принимать от него дорогие подарки. Звучит вопрос о том, кого скорее стоит поражать широтой жестов, и что такие поступки говорят о нем как о человеке. Красота и уродство, все переплетено.
Трек “Эминем” — письмо к Маршаллу, написанное не фанатом-стэном, но рэпером-коллегой, пережившим похожие взлеты и похожие падения с поправкой на местность. Я нахожу трогательным то, что Оксимирон будто бы видит в Маршалле свое будущее (настоящее?) как артиста. Что фанаты отвернутся и будут говорить: “После “Relapse” уже не то”. Что двигаться наперекор запросам публики — значит найти себя, возможно, жертвуя популярностью. Что жизнь звезды — значит быть зажатым и одиноким.
Фигура Эминема маячит на альбоме повсеместно. Финальный твист-панчлайн в “Улете” — чисто эминемовское “love is evil, spell it backwards”. Строчка “Если травля приводит школы к трагедиям / По ТВ обвиняют рэп, аниме и свободные медиа” мгновенно напомнила “When a dude’s gettin’ bullied and shoots up his school / And they blame it on Marilyn and the heroin” из “Way I Am”. Как поздний Эминем Оксимирон опускается до подколок прессы и пишет на опережение посвященный ей скит “Рецензия”, демонстрируя, что знает наперед все, что про этот альбом напишут. Планировался тонкий троллинг, но вместо него происходит демонстрация собственной неуверенности. Мелкотемье не его уровня.
И припев удивительный.
Максим Саблин: По-моему. лучшие треки на альбоме оказались интроспективными. В “Чувствую”, «Лифте», «Улет» и «Тени» Мирон смотрит вглубь себя, пытается понять, когда и что он делал неправильно, и выйти из этого лучшим человеком.
Лишний трек
Андрей Недашковский: Не захотел сюда заносить “Рецензию”, предпочитаю воспринимать ее как скит. Лишний для меня трек — и при этом не похожий на все, что Оксимирон когда-либо писал — это “Пантеллерия”. Кратковременное затишье среди шторма, любование ночным небом вдвоем и попытка запечатать ценное мгновенье в янтаре слова.
Кирилл Бусаренко: Если не выбирать очевидную “Рецензию”, в которой сквозят форумные обидки, то самой выбивающейся (не плохой, не худшей) кажется “Непрожитая жизнь”. Отвлеченный сторителлинг в духе группы Krec, который ничего не добавляет альбому и идее о “красивом и уродливом” в Оксимироне.
Максим Саблин: «Рецензия» — здесь Мирон бросает вызов критикам и пробует предугадать, почему хейтеры возненавидят его альбом. Насмешливый тон нисколько не устраняет претензии к автору и только заостряет внимание на несовременном звуке и перегруженных текстах. Такая излишне агрессивная «I Love Kanye».
«Непрожитая жизнь» — пространная история зажатых в быту людей. Точно понятно, что в песне минимум один мужчина и одна женщина, и ничто не говорит о том, как эти люди связаны с Мироном или как это встраивается в альбом в целом.
Самая запомнившаяся строчка
Андрей Никитин: Ванлайнер «перечеркни мои болезни, Демна Гвасалия».
Грузинский дизайнер оформлял обложку Земфиры «Бордерлайн», где перечеркнуто название альбома. Borderline — это еще и пограничное расстройство личности. Получается, диагноз Оксимирона не БАР («Биполярочка»), а ПРЛ — а как еще это трактовать. «Скажи, чем ты болеешь, не говоря, чем ты болеешь».
Андрей Недашковский: “Меня спросили: “Почему в русском рэпе нет gangsta?” Но gangsta на Руси — прерогатива государства”. От альбома Оксимирона многие ждали высказываний о политической ситуации, но она здесь скорее используется как контекст для рефлексий автора, а не главная мишень его критики.
Кирилл Бусаренко: “Улицы — моё второе имя, хоть не Майк Скиннер // Да ладно, я стебусь, бро // Не будь таким серьёзным, серьёзных часто **** в рот”.
Максим Саблин: «Нету милфы сексапильней, чем Екатерина Шульман» — фраза точно отправила твиттер в нокаут на пару дней. Возможно, строчка года на русском, просто потому что никто еще не упоминал в таком контексте любимую интернетом учёную.
Что больше всего не понравилось?
Андрей Никитин: Не читаю поэтов, хотя и очень люблю поэтические приемы в рэпе. Здесь много текстов, которые можно называть поэзией и не чувствовать себя Сашей ST. Но мне с ними было сложно — ведь чтобы от них кайфовать, нужно регулярно читать и слушать стихи, нужно качать этот мускул у себя в голове. Иначе быстро теряешь нить и половину упускаешь.
Андрей Недашковский: Проходные куплеты Дельфина, ATL и Иглы. От последнего ждал нечто экстраординарное, учитывая важность засвета для молодого артиста на релизе такого калибра. Но то ли длина отведенного ему куплета не позволила (всего 8 строчек), то ли позвали его, чтобы снова постебать популярный ньюскул в лице OG Buda и Ко, подчеркнув в стиле Джея и Молчаливого Боба: “Нам с вами не по пути!”. А ведь в 2018-м Мирон называл куплет Буды лучшим в году!
Кирилл Бусаренко: Мне не нравится, что происходит вокруг этого альбома — как его либо разносят, либо превозносят, не пытаясь найти баланс.
Максим Саблин: По-моему, Оксимирон задержался в образе вечного антагониста. Он называет «КиУ» “Вечным жидом 2” и много говорит о давлении мира на личность: о государственном насилии, о замкнутом круге бедности, о нехватке свободной мысли в популярной музыке. Его поход против стандартов главным образом музыкальный: альбом нарочито несовременный, рэповый, без хуков и ад-либов. И разгорается больше всего, когда артист напоминает о баттлах, говорит о прошлой борьбе с подъездным рэпом, сравнивает его с автотюновыми песнями под тайп-биты и смеётся над критиками.
Вот только этот взгляд плохо сочетается с реальностью. В последние два года мы видели, как подъездные герои Рыночные Отношения могут запрыгнуть на первые строчки чартов, что Россия много слушает и обсуждает песни текстовиков Хаски и Локимина, а главным артистом страны стал совсем не автотюновый Скриптонит.
В «Празднуй» Мирон верно отмечает то, как мало в русском рэпе стало антисистемных высказываний. Но кроме этого он впустую обрушивается на артистов, которые просто пытаются преуспеть в своей нише, которых точно больше двух.
А еще “КиУ” — это альбом Оксимирона. В том смысле, что в 22 песнях у других артистов разочаровывающе мало времени. Айгель Гайсина обладает потрясающей техникой и отличный текстовик, Тося Чайкина пишет крутые глубокие песни, Игла даже в короткие 10 строк укладывает 2 отличных панча — но им почти негде развернуться, показать всё это и запомниться.
Что можно сказать об инструменталах и звучании альбома?
Андрей Никитин: Читаю много претензий на этот счет и совершенно их не понимаю. Все звучит органично. Человек декларирует, что идет поперек трендов и против хайпа. Ждали гиперпоп?
Андрей Недашковский: Это самый концертный альбом в дискографии Мирона. Припевов проще и цепче он никогда не писал. Жду-не дождусь, когда удастся посмотреть на арену, скандирующую: “Я — иностранный агент”.
К битам Danny Zuckerman предъявить какие-то претензии — кроме того, что это все-таки не продукт жанровой передовой повестки (а разве кто-то обещал гиперпоп?) — не получается. В одиночку спродюсировать такой релиз — вызов для любого музыканта. Но продюсер, прежде работавший с Little Big и Томми Кэшем, демонстрирует всю широту скиллов. Из ниоткуда выныривающая прог-роковая интерлюдия в “Празднуй” (у Канье в “New Slaves” было похоже), хоровой сэмпл в “Хоп-механике”, будто подрезанный из саундтрека к “Призраку в доспехах”, клаустрофобический индастриал в “Лифте” или дансхолл в “Партизанском радио”, местном аналоге “Девочки-*****”. Дэнни вывез.
Кирилл Бусаренко: Довольно пыльный продакшн (трек “Нон-фикшн” — это же прямое копирование продюсеров Snowgoons), из-за которого невнимательному слушателю альбом может показаться одним длинным треком. Но есть исключения: афросвинговая “Партизанское радио”, брейкбитовая “Празднуй”, глитчевая “Лифт”.
Максим Саблин: Поклонникам “Горгорода” и “Вечного жида” здесь всё наверняка понравится. А вот тем, кто слушал рэп хотя бы в 2020-м, мои соболезнования.
Показались ли тексты Оксимирона сложными? Сколько строчек пришлось прочитать на Genius?
Андрей Никитин: Что они сложно устроены и хорошо продуманы — да, подписываюсь. Кому это сложно, можно послушать фристайлы героев новой волны. На Genius, конечно, ходил, но по большей части из-за того, что в Apple Music текстов не было.
Андрей Недашковский: Неймдроппинг на альбоме — беспощадный. С одной стороны, этот прием рождает классные языковые находки (“ягода-малина, Ягода-Малюта”), с другой — к нему прибегают так часто, будто Оксимирон хочет с его помощью что-то скрыть. Вповалку упоминаются Зинаида Гиппиус, Геннадий Айги, Бобби Фишер, Норман Мейлер, Ури Геллер, Дэниел Ли. При этом всегда эти упоминания уместны или остроумно обыграны в панчлайне, но чтобы понять его смысл, да, придется лезть на Genius. Прием утомляет, не делая, впрочем, песни плохими, хоть порой из-за бомбардировки фамилиями и аббревиатурами Оксимирон и звучит как герой фильма “12 обезьян”.
Кирилл Бусаренко: Выкупил панч про синтипоп без гугла, очень горжусь.
Максим Саблин: Оксимирон не читает на альбоме быстро, но получается так, что слушаешь его ещё медленнее. Когда мимо меня пролетел бесконечный список имен и мест, я потерял весь эмоциональный контакт с песнями. Так что Genius is a must, а Kizaru скорее прав, чем нет.
“Красоту и уродство” стоило ждать 6 лет?
Андрей Никитин: Вот странно — неужели кто-то сидел на диванчике и 6 лет буквально ждал альбом? Вроде же было чем себя развлечь все это время. Но ощущение «It feels so empty without me» конечно же присутствовало.
Андрей Недашковский: “Красота и уродство” займет особое место в дискографии Оксимирона, потому что это момент, когда он примирился с собой и тем бременем “большого поэта”, которое на него взвалила общественность. Добровольно сделал шаг внутрь капкана, в который сам же себя загнал длительным молчанием («Альбом — не прозрение в духе «Yeezus», но мастеркласс по тому, как выйти из кризиса»). Альбом сильнейший, но он ценен не только как высказывание, а как обещание того, что будет дальше. Говоря другими словами, он нужен, чтобы следующего альбома не пришлось ждать 6 лет. И написан не с целью оправдать чьи-то ожидания, а для самого себя.
Кирилл Бусаренко: “Красоту и уродство” стоило вынашивать 6 лет — получилось увлекательное копание в тайничках.
Максим Саблин: Точно нужно много времени (и психотерапевт), чтобы кардинально поменять взгляд на себя и представить это в виде “Тени” или “Лифта”. Плюс Мирон большой поклонник собственных концертов, которые пришлось сильно сдвинуть из-за пандемии.
Но за это время мы услышали очень разный рэп: подъездный от РО, провокационный от Инстасамки, очень российский от ATL, очень американский от Kizaru и Big Baby Tape, намеренно абсурдный от OG Buda, всего понемногу от Моргенштерна и совсем не-рэп от Локимина.
Оксимирон все ещё почти религиозно чтит “золотую эру” и очень хочет, чтобы так делали все. И именно это состарилось довольно плохо.
Получился ли у Оксимирона альбом года на русском?
Но при этом в песенном чарте VK в топе по-прежнему «Мармелад» Miyagi и Andy Panda вместе с «99 проблемами» Kizaru и Big Baby Tape. Представляется, что работай стриминг в 2015-м, никто бы и не заговорил о перевороте игры. Дети всегда будут любить простую и доходчивую музыку, а именно они форсят мемы и выводят в рек. Сейчас невозможен один царь горы — сейчас время, когда есть множество разных горок.
Андрей Недашковский: Да. Это рэп для тех, кто любит рэп не за припевы. Рэп для тех, кому с каждым годом все сложнее отождествлять себя с происходящим в жанре. В этом альбоме есть все, за что я влюбился в этот жанр много лет назад. И даже щепотка Птахи в его рэпе этого не перекроет.
Кирилл Бусаренко: Получился самый громкий камбэк последних лет. А, возможно, за всю историю русского рэпа.
Максим Саблин: Это точно самый ожидаемый альбом года и наверняка самый обсуждаемый. Однако на своих LP Локимин и Фейс отмечают перемены в себе и государственную агрессию вокруг ничуть не хуже, но при этом звучат гораздо интереснее и развивают свою музыку.
Оцените “Красоту и уродство” по 10-балльной шкале
Андрей Никитин: 9.
Андрей Недашковский: 9.
Кирилл Бусаренко: Для этого альбома нужна какая-то другая метрика. Например, звездочки.