Всем известно что женщина умеет достать
Всем известно, что женщина умеет достать, не раздеваясь
Всем известно, что женщина умеет достать, не раздеваясь. Притом, это умение в них заложено генетически, с рождения.
Любой мальчик, ещё с детского сада, знает, что девочки – это существа с другой планеты. Вот сидишь ты в дальнем углу песочницы, и у тебя там танковое сражение. Наши наступают, фашисты взрываются, дел невпроворот. И тут, упс – за твоей спиной появляется девочка! Девочка лет четырёх, с куклой подмышкой. Она минуты две молча и неодобрительно смотрит на тебя, а потом спрашивает: А что это ты делаешь?
Ты ей, конечно, не отвечаешь. Потому что вопрос глупый. Ты слепая что ли? Ты сама не видишь, что тут танковое сражение и фашисты взрываются?
И сейчас девочка объяснит тебе, что ты идиот. И игры у тебя дурацкие. И вообще ты весь грязный и в песке, и я щас пойду нажалуюсь воспитательнице, и она тебя в угол поставит.
Ты терпишь до последнего, в надежде, что это существо с косичками сейчас уйдёт и оставит тебя в покое.
И она точно знает как привлечь к себе твоё внимание. И вот уже маленькая ножка в коричневом сандалике наступает на твои баррикады и окопы.
И всё. И автоматически рука поднимается сама, и маленькой ведьме прилетает в лоб пластмассовая лопатка. Ведьма громогласно ревёт, на рёв прибегает воспитательница, читает тебе лекцию о том, что девочек обижать нельзя, и ты теперь должен попросить у Светы прощения.
Ты смотришь на коварную Свету, на то, с каким победным видом она стоит возле воспитательницы, силясь выжать из себя ещё пару слезинок, и всем своим мужским нутром чувствуешь: это бабский заговор.
Почему ты должен извиняться за то, что эта гадкая Света сама первая начала? Почему тебя никто не хочет слушать? Почему все твои попытки рассказать о том, что Света наступила на твои окопы – никто не слушает?
Ты обидел девочку, и неважно как и почему. Ты виноват и давай-ка извиняйся, дружок. Хочешь ты этого, или нет. Иначе сейчас ты пойдёшь стоять в угол, а вечером твоей маме на тебя нажалуются, и мама, твой самый родной человек – тоже скажет: Коля, как ты мог ударить девочку лопаткой?? Немедленно и при мне извинись перед Светой!
Вот так, в четыре года отроду, мальчик становится мужчиной. Мужчиной, который на своей шкуре понял, что с бабами связываться – себе дороже. Лучше промолчать. Или терпеливо отвечать на все тупые бабские вопросы. И упаси бог замахнуться на неё лопаткой!
Женщины обладают волшебным даром материализовать прям из воздуха ещё пару-тройку каких-то баб, которые над тобой нависнут, и будут взывать к твоей совести и принуждать извиняться ни за что вообще.
В садике – это воспитательница и твоя собственная мама. В школе – это её подружки и учительница. А лет в двадцать пять – вообще всё сразу: и твоя мама, и её мама, и их подружки, и даже жёны твоих собственных друзей! Все они обступят тебя как вурдалаки Хому Брута – и будут выть, орать, и пугать тебя Вием.
А ты всего-то играл в танчики! Ты пришёл с работы, уставший как дядя Том и такой же голодный, а жрать дома нечего! Потому что жена твоя на диете. Значит, в этом доме месяц не будет жрать никто, даже кот.
А может, ты и вовсе никогда не увлекался танчиками. Может, ты с детства любил козявки в микроскоп разглядывать, и делаешь это до сих пор. Может, у тебя вообще уже три учёных степени по микробиологии, но кого это волнует? Ты не заметил, что у неё новая причёска, и модное окрашивание омбре? Что ж ты за скотина-то такая бессердечная?! Ты вообще замечаешь хоть что-то, кроме своих козявок в микроскопе?! Почему у всех баб мужики как мужики: на рыбалку ходят, в танчики играют как люди – один ты как урод, со своими козявками!
Известно всем, что женщина умеет.
Известно всем, что женщина умеет
Достать, не раздеваясь до нагА.
В генетике заложено, ты веришь?
Лишь пальцем шевельнёт она слегка.
Считает он, что инопланетянки
Девчёнки все, и всё у них не так!
Мальчишки все в песке, у них есть танки
И девочка для них, недобрый знак.
В песочнице война! — не до девчёнок;
Ответственнейший в сущности момент:
Врагов вокруг. их тыщи, миллионы!
Для девочки всё это. просто бред.
Она их дураками обзывает —
Грязнулями и свиньями дразнИт,
На танк ногою просто наступает!
За это её мальчик. не простит —
Лопаткой отомстит! — побьёт девчёнку!
Девчёнка в рёв, и он в углу стоит.
Пацан в углу — а та стоит в сторонке:
Победно ему пальчиком грозит!
Накажут не её, его накажут!
Хотя она сломала его танк.
«Ты виноват!» и мама ему скажет.
Всё время будет всё конечно так.
И вот в пять лет ты стал уже мужчиной
И понял, что с девчёнками беда!
Всегда такая с ними чертовщина
И нету. справедливости следа!
Попробуй замахнись! — обступят сразу
Всем скопом, «адвокаты» набегут:
«Ну извинись!» — талдычат свою фразу,
Пока не извинишься — не уйдут!
В саду и в школе, круговой поруки
Сплошным кольцом давлеет женский круг!
Не вырваться из замкнутого круга!
Вот столько для мальчишки всяких мук.
Попробуй заикнись! — кричит: «не любишь!»
Худею для кого? — ведь для тебя!
«Да ты мне ведь любая люба будешь!»
Но слышит исключительно. себя.
Подругам, «ах, а мы предупреждали,
Что замуж ты выходишь за козла!»
Рыдает, «эх да разве же я знала! —
Любовь слепа, любовь бывает зла!»
А может ты не в танчики игрался?
А может ты козявок изучал?
И до учёной степени добрался
И, микро ты биологом вдруг стал?
Всем известно что женщина умеет достать
Лепра запись закреплена
Всем известно, что женщина умеет достать, не раздеваясь. Притом, это умение в них заложено генетически, с рождения. Любой мальчик, ещё с детского сада, знает, что девочки — это существа с другой планеты. Вот сидишь ты в дальнем углу песочницы, и у тебя там танковое сражение. Наши наступают, фашисты взрываются, дел невпроворот. И тут хоп — за твоей спиной появляется девочка. Девочка лет четырёх, с куклой подмышкой. Она минуты две молча и неодобрительно смотрит на тебя, а потом спрашивает: «А что это ты делаешь?»
Ты ей, конечно, не отвечаешь. Потому что вопрос глупый. Ты слепая что ли? Ты сама не видишь, что тут танковое сражение и фашисты взрываются?
А она видит. Только не то, что видишь ты. Она видит мальчика, который перекопал всю песочницу, у которого песок и в носу, и в ушах, и даже на голове. В одной руке у него пластмассовый танк без гусениц, в другой — оловянный солдатик с оторванной ногой, которого он с криком «Дыдыщ!» — подкидывает вверх, и чему-то бурно радуется. Ну не дурак? И сейчас девочка объяснит тебе, что ты идиот. И игры у тебя дурацкие. И вообще ты весь грязный и в песке, и я щас пойду нажалуюсь воспитательнице, и она тебя в угол поставит.
Ты терпишь до последнего, в надежде, что это существо с косичками сейчас уйдёт и оставит тебя в покое. Но существо с косичками никогда не оставит за тобой последнее слово. Никогда. И она точно знает как привлечь к себе твоё внимание. И вот уже маленькая ножка в коричневом сандалике наступает на твои баррикады и окопы.
И всё. И автоматически рука поднимается сама, и маленькой ведьме прилетает в лоб пластмассовой лопаткой. Ведьма громогласно ревёт, на рёв прибегает воспитательница, читает тебе лекцию о том, что девочек обижать нельзя, и ты теперь должен попросить у Светы прощения.
Ты смотришь на коварную Свету, на то, с каким победным видом она стоит возле воспитательницы, силясь выжать из себя ещё пару слезинок, и всем своим мужским нутром чувствуешь: это бабский заговор! Почему ты должен извиняться за то, что эта гадкая Света сама первая начала? Почему тебя никто не хочет слушать? Почему все твои попытки рассказать о том, что Света наступила на твои окопы — никто не слушает? Ты обидел девочку, и неважно как и почему. Ты виноват и давай-ка извиняйся, дружок. Хочешь ты этого, или нет. Иначе сейчас ты пойдёшь стоять в угол, а вечером твоей маме на тебя нажалуются, и мама, твой самый родной человек — тоже скажет: «Коля, как ты мог ударить девочку лопаткой? Немедленно и при мне извинись перед Светой!»
Вот так, в четыре года отроду, мальчик становится мужчиной. Мужчиной, который на своей шкуре понял, что с бабами связываться — себе дороже. Лучше промолчать. Или терпеливо отвечать на все тупые бабские вопросы. И упаси бог замахнуться на неё лопаткой. Женщины обладают волшебным даром материализовать прям из воздуха ещё пару-тройку каких-то баб, которые сисясто над тобой нависнут, и будут взывать к твоей совести и принуждать извиняться ни за что вообще.
В садике — это воспитательница и твоя собственная мама. В школе — это её подружки и учительница. А лет в двадцать пять — вообще всё сразу: и твоя мама, и её мама, и их подружки, и даже жёны твоих собственных друзей. Все они обступят тебя как вурдалаки Хому Брута и будут выть, орать, и пугать тебя Вием.
А может, ты и вовсе никогда не увлекался танчиками. Может, ты с детства любил козявки в микроскоп разглядывать, и делаешь это до сих пор. Может, у тебя вообще уже три учёных степени по микробиологии, но кого это волнует? Ты не заметил, что у неё новая причёска, и модное окрашивание Омбре? Что ж ты за скотина-то такая бессердечная? Ты вообще замечаешь хоть что-то, кроме своих козявок в микроскопе? Почему у всех баб мужики как мужики: на рыбалку ходят, в танчики играют как люди — один ты как урод, со своими козявками!
Всем известно, что женщина умеет достать, не раздеваясь
Всем известно, что женщина умеет достать, не раздеваясь. Притом, это умение в них заложено генетически, с рождения.
Любой мальчик, ещё с детского сада, знает, что девочки – это существа с другой планеты. Вот сидишь ты в дальнем углу песочницы, и у тебя там танковое сражение. Наши наступают, фашисты взрываются, дел невпроворот. И тут, упс – за твоей спиной появляется девочка! Девочка лет четырёх, с куклой подмышкой. Она минуты две молча и неодобрительно смотрит на тебя, а потом спрашивает: А что это ты делаешь?
Ты ей, конечно, не отвечаешь. Потому что вопрос глупый. Ты слепая что ли? Ты сама не видишь, что тут танковое сражение и фашисты взрываются?
И сейчас девочка объяснит тебе, что ты идиот. И игры у тебя дурацкие. И вообще ты весь грязный и в песке, и я щас пойду нажалуюсь воспитательнице, и она тебя в угол поставит.
Ты терпишь до последнего, в надежде, что это существо с косичками сейчас уйдёт и оставит тебя в покое.
И она точно знает как привлечь к себе твоё внимание. И вот уже маленькая ножка в коричневом сандалике наступает на твои баррикады и окопы.
И всё. И автоматически рука поднимается сама, и маленькой ведьме прилетает в лоб пластмассовая лопатка. Ведьма громогласно ревёт, на рёв прибегает воспитательница, читает тебе лекцию о том, что девочек обижать нельзя, и ты теперь должен попросить у Светы прощения.
Ты смотришь на коварную Свету, на то, с каким победным видом она стоит возле воспитательницы, силясь выжать из себя ещё пару слезинок, и всем своим мужским нутром чувствуешь: это бабский заговор.
Почему ты должен извиняться за то, что эта гадкая Света сама первая начала? Почему тебя никто не хочет слушать? Почему все твои попытки рассказать о том, что Света наступила на твои окопы – никто не слушает?
Ты обидел девочку, и неважно как и почему. Ты виноват и давай-ка извиняйся, дружок. Хочешь ты этого, или нет. Иначе сейчас ты пойдёшь стоять в угол, а вечером твоей маме на тебя нажалуются, и мама, твой самый родной человек – тоже скажет: Коля, как ты мог ударить девочку лопаткой?? Немедленно и при мне извинись перед Светой!
Вот так, в четыре года отроду, мальчик становится мужчиной. Мужчиной, который на своей шкуре понял, что с бабами связываться – себе дороже. Лучше промолчать. Или терпеливо отвечать на все тупые бабские вопросы. И упаси бог замахнуться на неё лопаткой!
Женщины обладают волшебным даром материализовать прям из воздуха ещё пару-тройку каких-то баб, которые над тобой нависнут, и будут взывать к твоей совести и принуждать извиняться ни за что вообще.
В садике – это воспитательница и твоя собственная мама. В школе – это её подружки и учительница. А лет в двадцать пять – вообще всё сразу: и твоя мама, и её мама, и их подружки, и даже жёны твоих собственных друзей! Все они обступят тебя как вурдалаки Хому Брута – и будут выть, орать, и пугать тебя Вием.
А ты всего-то играл в танчики! Ты пришёл с работы, уставший как дядя Том и такой же голодный, а жрать дома нечего! Потому что жена твоя на диете. Значит, в этом доме месяц не будет жрать никто, даже кот.
А может, ты и вовсе никогда не увлекался танчиками. Может, ты с детства любил козявки в микроскоп разглядывать, и делаешь это до сих пор. Может, у тебя вообще уже три учёных степени по микробиологии, но кого это волнует? Ты не заметил, что у неё новая причёска, и модное окрашивание омбре? Что ж ты за скотина-то такая бессердечная?! Ты вообще замечаешь хоть что-то, кроме своих козявок в микроскопе?! Почему у всех баб мужики как мужики: на рыбалку ходят, в танчики играют как люди – один ты как урод, со своими козявками!
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
Всем известно что женщина умеет достать
Интересные факты запись закреплена
Всем известно, что женщина умеет достать, не раздеваясь. Притом, это умение в них заложено генетически, с рождения. Любой мальчик, ещё с детского сада, знает, что девочки — это существа с другой планеты. Вот сидишь ты в дальнем углу песочницы, и у тебя там танковое сражение. Наши наступают, фашисты взрываются, дел невпроворот. И тут хоп — за твоей спиной появляется девочка. Девочка лет четырёх, с куклой подмышкой. Она минуты две молча и неодобрительно смотрит на тебя, а потом спрашивает: «А что это ты делаешь?»
Ты ей, конечно, не отвечаешь. Потому что вопрос глупый. Ты слепая что ли? Ты сама не видишь, что тут танковое сражение и фашисты взрываются?
А она видит. Только не то, что видишь ты. Она видит мальчика, который перекопал всю песочницу, у которого песок и в носу, и в ушах, и даже на голове. В одной руке у него пластмассовый танк без гусениц, в другой — оловянный солдатик с оторванной ногой, которого он с криком «Дыдыщ!» — подкидывает вверх, и чему-то бурно радуется. Ну не дурак? И сейчас девочка объяснит тебе, что ты идиот. И игры у тебя дурацкие. И вообще ты весь грязный и в песке, и я щас пойду нажалуюсь воспитательнице, и она тебя в угол поставит.
Ты терпишь до последнего, в надежде, что это существо с косичками сейчас уйдёт и оставит тебя в покое. Но существо с косичками никогда не оставит за тобой последнее слово. Никогда. И она точно знает как привлечь к себе твоё внимание. И вот уже маленькая ножка в коричневом сандалике наступает на твои баррикады и окопы.
И всё. И автоматически рука поднимается сама, и маленькой ведьме прилетает в лоб пластмассовой лопаткой. Ведьма громогласно ревёт, на рёв прибегает воспитательница, читает тебе лекцию о том, что девочек обижать нельзя, и ты теперь должен попросить у Светы прощения.
Ты смотришь на коварную Свету, на то, с каким победным видом она стоит возле воспитательницы, силясь выжать из себя ещё пару слезинок, и всем своим мужским нутром чувствуешь: это бабский заговор! Почему ты должен извиняться за то, что эта гадкая Света сама первая начала? Почему тебя никто не хочет слушать? Почему все твои попытки рассказать о том, что Света наступила на твои окопы — никто не слушает? Ты обидел девочку, и неважно как и почему. Ты виноват и давай-ка извиняйся, дружок. Хочешь ты этого, или нет. Иначе сейчас ты пойдёшь стоять в угол, а вечером твоей маме на тебя нажалуются, и мама, твой самый родной человек — тоже скажет: «Коля, как ты мог ударить девочку лопаткой? Немедленно и при мне извинись перед Светой!»
Вот так, в четыре года отроду, мальчик становится мужчиной. Мужчиной, который на своей шкуре понял, что с бабами связываться — себе дороже. Лучше промолчать. Или терпеливо отвечать на все тупые бабские вопросы.