куда мы идем откуда и зачем

Гоген. Откуда мы? Кто мы? Куда мы идем?

Поль Гоген.Откуда мы пришли? Кто мы? Куда мы идём?(1897-1898гг.)

Картина эта меня заинтересовала потому,что художник написал её собираясь покончить с собой.Он взял коробочку с ядом и пошёл в горы умирать.Картина является его завещанием.
Что хотел он сказать своим потомкам?

Это был сложный период в его жизни, несчастья следовали одно за другим с катастрофической регулярностью. И самым страшным было для него известие из Франции о смерти его любимой дочери Алины. Не в силах пережить утрату, П. Гоген взял огромную дозу мышьяка и ушел в горы, чтобы никто не мог помешать ему. Попытка самоубийства привела к тому, что он провел ночь в страшных мучениях, без всякой помощи и в полном одиночестве.

В одном из писем писал: «Я вложил в нее, прежде чем умереть, всю мою энергию, такую скорбную страсть в моих ужасающих обстоятельствах, и видение настолько ясное, без исправлений, что следы спешки исчезли и в нем видна вся жизнь».
Откуда мы? Кто мы? Куда мы идем? В чем смысл нашей бесцельной участи? Все в этом мире лишь хаос, беспорядочное размножение, абсурд.

На ближайшем плане картины на земле, свободной от всяких растений, расположилась вокруг каменного изваяния божества группа людей. Персонажи не объединены каким-либо одним событием или общим действием, каждый занят своим и погружен в себя.
Покой спящего младенца охраняет большой черный пес; «три женщины, присевшие на корточки, будто прислушиваются к себе, замерев в ожидании какой-то нечаянной радости. Стоящий в центре юноша двумя руками срывает с дерева плод. Одна фигура, нарочито огромная вопреки законам перспективы. поднимает руку, с удивлением глядя на двух персонажей, осмеливающихся думать о своей судьбе».

Рядом со статуей одинокая женщина, будто машинально, идет в сторону, погруженная в состояние напряженного, сосредоточенного размышления. Навстречу ей по земле движется птица. В левой стороне холста сидящий на земле ребенок подносит ко рту плод, кошка лакает из миски. И зритель спрашивает себя: «Что все это значит?»

На первый взгляд, это как будто повседневная жизнь, но, помимо прямого смысла, каждый образ несет в себе поэтическое иносказание, намек на возможность переносного истолкования.

Весной 1898 года он послал картину в Париж, а в письме критику А. Фонтена сообщал, что ставил своей целью «не создание сложной цепи хитроумных аллегорий, которые нужно было бы разгадывать.

Поэтому суть аллегорий, изображенных на этом полотне, заключается в чисто живописном воплощении этой таящейся в природе загадки, священного ужаса перед бессмертием и перед тайной бытия.

Позднее эта картина перепродавалась множеству других европейских торговцев и коллекционеров до того момента, пока ее не приобрела Галерея Марии Гарриман в Нью-Йорке в одна тысяча девятьсот тридцать шестом году. Позднее ее перекупил Бостонский музей искусств.

Источник

Новое в блогах

Гоген.»Откуда мы? Кто мы? Куда мы идем?»

Поль Гоген.Откуда мы пришли? Кто мы? Куда мы идём?(1897-1898гг.)

Картина эта меня заинтересовала потому,что художник написал её собираясь покончить с собой.Он взял коробочку с ядом и пошёл в горы умирать.Картина является его завещанием.

Что хотел он сказать своим потомкам?

Это был сложный период в его жизни, несчастия следовали одно за другим с катастрофической регулярностью. И самым страшным было для него известие из Франции о смерти его любимой дочери Алины. Не в силах пережить утрату, П. Гоген взял огромную дозу мышьяка и ушел в горы, чтобы никто не мог помешать ему. Попытка самоубийства привела к тому, что он провел ночь в страшных мучениях, без всякой помощи и в полном одиночестве.

В одном из писем писал: «Я вложил в нее, прежде чем умереть, всю мою энергию, такую скорбную страсть в моих ужасающих обстоятельствах, и видение настолько ясное, без исправлений, что следы спешки исчезли и в нем видна вся жизнь».

Откуда мы? Кто мы? Куда мы идем? В чем смысл нашей бесцельной участи? Все в этом мире лишь хаос, беспорядочное размножение, абсурд.

На ближайшем плане картины на земле, свободной от всяких растений, расположилась вокруг каменного изваяния божества группа людей. Персонажи не объединены каким-либо одним событием или общим действием, каждый занят своим и погружен в себя.

Покой спящего младенца охраняет большой черный пес; «три женщины, присевшие на корточки, будто прислушиваются к себе, замерев в ожидании какой-то нечаянной радости. Стоящий в центре юноша двумя руками срывает с дерева плод. Одна фигура, нарочито огромная вопреки законам перспективы. поднимает руку, с удивлением глядя на двух персонажей, осмеливающихся думать о своей судьбе».

Рядом со статуей одинокая женщина, будто машинально, идет в сторону, погруженная в состояние напряженного, сосредоточенного размышления. Навстречу ей по земле движется птица. В левой стороне холста сидящий на земле ребенок подносит ко рту плод, кошка лакает из миски. И зритель спрашивает себя: «Что все это значит?»

На первый взгляд, это как будто повседневная жизнь, но, помимо прямого смысла, каждый образ несет в себе поэтическое иносказание, намек на возможность переносного истолкования.

Весной 1898 года он послал картину в Париж, а в письме критику А. Фонтена сообщал, что ставил своей целью «не создание сложной цепи хитроумных аллегорий, которые нужно было бы разгадывать.

Поэтому суть аллегорий, изображенных на этом полотне, заключается в чисто живописном воплощении этой таящейся в природе загадки, священного ужаса перед бессмертием и перед тайной бытия.

Позднее эта картина перепродавалась множеству других европейских торговцев и коллекционеров до того момента, пока ее не приобрела Галерея Марии Гарриман в Нью-Йорке в одна тысяча девятьсот тридцать шестом году. Позднее ее перекупил Бостонский музей искусств.

Сегодня картина находится в коллекции Музея изящных искусств (Бостон, США).

Источник

Кто мы? Откуда мы? Зачем мы здесь? Куда мы идем?

Четыре философских вопроса, досконально ответив на которые, можно понять смысл своей жизни.
Основной проблемой современного общества, является различие ответов на эти главные вопросы. Корень слова «общество», уже дает понять, что в нем должно быть что-то общее. Я думаю что в первую очередь, в обществе должны быть общими ответы на эти вопросы, простим мне тавтологию.
Далее, я привожу свою цепочку рассуждений на эту тему. Я предлагаю каждому читателю моей статьи, конструктивно критиковать ее, корректируя, таким образом, отдельные нюансы. Только так можно прийти к истине.
Итак, поехали.

По мере развития разума, человек начинает фильтровать информацию из внешних источников. Каждый индивидуально для себя устанавливает критерии выбора тех источников, с какими он будет взаимодействовать, а какие он будет игнорировать. Здесь я вижу очень серьезную проблему.
Несогласованность в этом вопросе, усугубляющаяся обилием источников информации, которые почти не подвергаются цензуре, приводит к разобщенности, и непониманию друг друга различными прослойками общества. Излишняя свобода слова не тормозит, но отравляет развитие.
Вывод второй: Обществу нужен единый «учитель» который будет выдавать контент соответствующей определенному вектору развития.
Мы затронули такой термин как «вектор развития». Речь идет о некой идеологии, общественной идее. Но это, скорее относится скорее к 4-му вопросу. Последовательность вопросов не случайна, поэтому вернемся ко 2-му. Ведь чтобы понять как нам дальше жить, нужно учесть весь свой опыт.

Откуда мы?
История человечества весьма противоречива. Кроме того, здесь приходится затрагивать практически табуированную тему о религии. Но, поскольку это неизбежно, то.
Я пишу эти строки 31 декабря 2017 года от рождества Христова.
По разным данным из мифологических источников, от появления первого человека до рождества Христова прошло от 3483 до 6984 лет. Особенно мне нравится индийское летоисчесление, в котором наша версия человечества 7-я по счету. В космогоническом календаре индийцев, летоисчесление насчитывает миллиарды лет.
Мы можем сколько угодно дискутировать на тему, кто правильно, а кто неправильно считает все эти периоды, должно ли светское общество в 21-ом веке опираться на религиозные и мифологические источники информации?
Я хочу добиться абсолютной истины, т.е. такой, которая устроит всех. Если мы говорим о человеческом обществе, то игнорировать такие огромные информационные пласты, мы просто не имеем права.
Я стараюсь фильтровать псевдонаучные источники информации, которые спекулируют данными из мифологии, но чем больше академическая наука делает открытий, тем туманней становится картина мира, которую она предлагает. Накопленная наукой база данных нуждается в систематизации, иначе, в скором времени, ее невозможно будет целостно воспринимать. Этот вопрос я уже затрагивал в другой статье, которая называется «Мифология как способ моделирования Вселенной»

Вывод: дальнейшее самоопределение нашего общества, без возрождения культуры невозможно. Вопросы «Зачем мы здесь?» и «Куда мы идем?» пока остаются без ответа.

Источник

zotych7

zotych7

Откуда мы? Кто мы? Куда мы идем?

Так называется картина Поля Гогена, написанная в 1897–1898 гг. на Таити. В сущности, она представляет собой ряд символов, связанных не просто с рождением, жизнью и смертью, но с бытием и инобытием человека.

Название – что весьма необычно – помещено в левом верхнем углу огромной (почти четыре метра на полтора) картины и разбито на три строки без знаков пунктуации, причем все слова начинаются с прописных букв:

В 1896–1897 гг., незадолго до начала работы над этой картиной, Гоген делает заметки для очерка «Католическая церковь и современность», где резко критикует католическую догматику. Но здесь же он пишет: «Кто мы, откуда, куда мы идем? Каково наше идеальное, естественное, разумное предназначение?»

Первые три вопроса критик католицизма Гоген позаимствовал у католического мыслителя. С 11 до 14 лет (в 1859–1862 гг.) Гоген учился в т. н. младшей семинарии, расположенной в окрестностях Орлеана. Среди его преподавателей был епископ Орлеанский Феликс Дюпанлу. В 1875 году Дюпанлу издал «Изложение основных истин католической веры, извлеченное из сочинений Фенелона». В сущности, это был катехизис, по которому Дюпанлу, по всей вероятности, преподавал и в семинарии.

В катехизисе Дюпанлу приведено высказывание Франсуа Фенелона (1651–1715):

Мы оказываемся в этом мире внезапно, словно упав с облаков; мы не знаем, ни кто мы, ни откуда мы пришли, ни куда мы идем, ни с кем мы живем, ни куда мы отправимся отсюда. У кого вызывает хотя бы малейшее любопытство эта глубокая тайна? Никто не желает ее постичь. Находят удовольствие во всем, хотят узнать все, кроме того единственного, что действительно важно узнать.

Эти слова содержались в «Письме о бытии Божием», с которого начинаются посмертно изданные «Письма о различных предметах, касающихся религии и метафизики» (1718).

Но история этого вопрошания гораздо старше:

Кем мы были? Кем стали? Где мы были? Куда заброшены? Куда стремимся? Как освобождаемся? Что такое рождение? Что возрождение?

На эти вопросы должен был дать ответ т. н. «Апокриф Иоанна», гностическое сочинение II века, которое цитировал Климент Александрийский («Извлечения из Феодота», 78, 2).

В талмудическом трактате «Поучения отцов» («Пиркей Авот», 3:1) читаем:

Акавия, сын Махалалеля, говорит: «Сосредоточься на трех вещах, и ты не впадешь в грех. Помни, откуда ты явился, куда идешь, и перед кем тебе придется держать ответ. Откуда ты явился – из зловонной капли. Куда идешь – туда, где прах и черви. Перед кем ты будешь держать ответ – перед Верховным Царем всех царей, да будет благословенна святость Его».

Мусульманский богослов Газали (1058–1111) призывал познать, «что ты есть сам по себе, откуда ты пришел и куда уйдешь, для чего ты пришел (…) зачем тебя создали, что есть твое счастье, и в чем оно, что есть твое несчастье, и в чем оно» («Эликсир счастья», ч. I, унван I; перевод А. Хисматулина).

Франческо Петрарка спрашивал: «Для чего мы рождены, откуда и куда мы идем?» («О невежестве собственном и многих иных» (1368), 2, 9).

В XVII веке тем же вопросом задавался Паскаль: «Что же он [человек] такое, откуда пришел, куда идет». Ответ давался неутешительный: «И как я не знаю, откуда пришел, так не знаю, куда иду» («Мысли», опубл. в 1670 г.; перевод Э. Линецкой).

В 1714 году вышла книга А. Ф. Деланда «Размышления о великих людях, умерших при курьезных обстоятельствах». Здесь рассказывалось, что на смертном одре философ и математик Пьер Гассенди (1592–1655) произнес:

– Я не знаю, кто призвал меня в этот мир; не знаю, каково было мое назначение и почему меня отзывают.

Первая часть этой фразы взята дословно из «Мыслей» Паскаля, изданных уже после смерти Гассенди, а значит, эта история сочинена самим Деландом. Согласно более поздней версии, появившейся уже в XIX веке, Гассенди прошептал на ухо другу:

– Я родился, не зная для чего, жил, не зная как, и умираю, не зная ни для чего, ни как.

В латинских трактатах XVII века Аристотелю приписывалась предсмертная фраза:

– Nudus veni, dubius vixi, incertus morior, quo vadam nescio, Tu, Domine, Ens entium, miserere mei. (Наг пришел, в сомнении жил, в неизвестности [о будущем] умираю, куда иду, не знаю, Господи, Сущее из сущих, помилуй меня!)

В XIX веке почти ту же фразу стали приписывать Жаку Пететэну (1744–1808), председателю лионского Общества врачей.

17 августа 1816 года Эммануэль Лас Казес записал слова Наполеона-изгнанника:

– «Откуда я? Кто я? Куда я иду?» Вот таинственные вопросы, на которые мы ищем ответа в религии.

Вполне возможно, что юного Наполеона тоже учили клирики, цитировавшие «Письмо о бытии Божием» Фенелона.

Отзвук все того же вопрошания, но перенесенного в сферу природы, слышится мне в стихотворении Николая Заболоцкого «Змеи» (1929):

Отправить на свалку истории

Чаще всего это выражение связывают с именем Льва Троцкого, который 25 октября 1917 года, после падения Временного правительства, заявил в Петроградском совете, обращаясь к меньшевикам и эсерам:

– Вы – банкроты, ваша роль сыграна и отправляйтесь туда, где вам отныне надлежит быть: в сорную корзину истории.

Днем раньше, 24 октября, Троцкий говорил в том же Петроградском совете:

– У нас есть полувласть, которой не верит народ и которая сама в себя не верит, ибо она внутренне мертва. Эта полувласть ждет взмаха исторической метлы, чтобы очистить место подлинной власти революционного народа.

(Согласно отчету в газ. «Рабочий путь» от 26 октября.)

Однако тот же образ использовали противники большевиков. Меньшевик Н. Валентинов писал: «Дворник истории возьмет швабру в руки и выметет всю нечисть в мусорный ящик истории» («Власть народа», 27 октября 1917 г.).

Объясняется это тем, что к 1917 году различные варианты этой метафоры уже существовали в основных европейских языках.

Выражение «выбросить на свалку истории», по-видимому, появилось в трактате «Единственный и его достояние» (1844) немецкого философа-младогегельянца Макса Штирнера. Во вступлении к трактату Штирнер писал:

Человечество (…) заставляет истощаться на служении себе отдельных людей и целые народы; использовав их до конца в своих целях, оно выбрасывает их в знак благодарности на свалку истории (auf den Mist der Geschichte).

Основное значение слова «der Mist» – «навоз»; в других переводах: «…в мусорную яму истории»; «…обращают их в удобрение истории».

11 апреля 1868 года Карл Маркс писал своей дочери Лауре (в замужестве Лафарг): «Я только машина, обреченная пожирать их [книги], а затем выбрасывать в видоизмененной форме в навозную кучу истории (le fumier de l’histoire, франц.)». (В советском собрании сочинений переведено: «в мусорный ящик истории».)

Это выражение встречалось по-французски и раньше. Так, в 1858 году консервативный англо-французский публицист Шарль де Бюсси (наст. имя Чарлз Маршал) писал: «Весь этот социальный помет (cet excrément social) был сметен принципом торжествующей власти и брошен в навозную кучу истории» («Заговорщики в Англии. 1848–1858»).

«Навоз истории», вероятно, восходит к библейскому «навоз для земли»: «…истреблены (…), сделались навозом для земли» (Псалтырь, 82:11); «Не уберут их и не похоронят: они будут навозом на земле» (Книга пророка Иеремии, 8:2).

О «большой мусорной корзине, именуемой историей» («that great dust-heap called history»), говорил английский политик и литератор Огастин Биррелл в эссе «Карлейль» (1884).

Еще раньше тот же образ встречался у английского драматурга и писателя-юмориста Фрэнсиса Каули Бёрнарда (1836–1917): «…просеивать хлам в мусорной корзине Истории (the dustbin of History) в надежде обнаружить алмаз Истины» («Мое время и что я с ним сделал: Автобиография», 1874).

С конца XIX века в английской печати появляются выражения «вымести в мусорный ящик истории» («swept into the dustbin of history»), «выбросить в мусорную кучу (на свалку) истории» («cast out on the ash heap of history»).

8 июня 1982 года Рональд Рейган заявил в британской Палате общин:

– …Шествие свободы и демократии (…) оставит марксизм-ленинизм на свалке (the ash heap) истории, подобно другим тираниям…

Год с небольшим спустя, 1 сентября 1983 года, советский истребитель сбил над Сахалином южнокорейский «Боинг-747». Погибло 269 пассажиров и членов экипажа. В специальном заявлении Юрия Андропова от 29 сентября этот эпизод был назван «изощренной провокацией, организованной спецслужбами США с использованием южнокорейского самолета». Генсек предупредил, что советские вооруженные силы находятся в полной боеготовности, и напомнил:

Те, кто покушался на целостность нашего государства, на его независимость, на наш строй, оказались на свалке истории.

На другой день Андропов в последний раз показался на публике, приняв руководителя Южного Йемена. Жить ему оставалось четыре месяца с небольшим.

Государство, от имени которого он выступал 29 сентября, просуществовало еще восемь лет и три месяца.

В качестве слова-символа «оттепель» впервые появилась в 1855 году. 10 апреля, через полтора месяца после смерти Николая I, Вера Сергеевна Аксакова записала в своем дневнике:

Тютчев Ф. И. прекрасно назвал настоящее время оттепелью. Именно так. Но что последует за оттепелью?

Год спустя тютчевскую метафору развернул Салтыков-Щедрин:

Оттепель – (…) возрождение природы; оттепель же – обнажение всех навозных куч.

Оттепель – с гор ручьи бегут; (…) оттепель же – стекаются с задних дворов все нечистоты, все гнусности, которые скрывала зима (…), все миазмы, все гнилые испарения.

(…) Оттепель – полное томительной неги пение соловья (…); оттепель же – карканье вороны, наравне с соловьем радующейся теплу.

Оттепель – пробуждение в самом человеке всех сладких тревог его сердца, всех лучших его побуждений; оттепель же – возбуждение всех животных его инстинктов.

(«Владимир Константиныч Буеракин» из цикла «Губернские очерки», 1856)

Почти в тех выражениях вспоминал о том времени историк Сергей Михайлович Соловьев:

Но вот с 1855 года пахнуло оттепелью; двери тюрьмы начали отворяться; свежий воздух производил головокружение у людей, к нему непривыкших, и в то же время замерзшие нечистоты начали оттаивать, и понеслись миазмы.

Почти ровно век спустя началась «хрущевская оттепель» – эпоха послесталинской либерализации советского режима. Свое название она получила от заглавия повести Ильи Эренбурга, 1-я часть повести была опубликована в майском номере журнала «Знамя» за 1954 год и в том же году вышла книжным изданием. 2-я часть вышла в свет два года спустя, когда слово «оттепель» уже стало символом..

«Тот апрель [1953 года] (…) был особенным, – вспоминал Эренбург. – (…) Вероятно, я думал об этом апреле, когда осенью решил написать маленькую повесть и на листе бумаги сразу же поставил заглавие “Оттепель”». («Люди, годы, жизнь», кн. 6, 1966.)

Действие начинается в последние месяцы жизни Сталина, а заканчивается весной 1954-го. По жанру это обычная, к тому же весьма небрежно написанная производственная повесть с дежурной любовной темой. Однако по всему тексту разбросаны сигналы, которые мгновенно улавливались тогдашним читателем (цитирую 1-ю часть повести):

…Сырые, темные домишки, где ютились рабочие (…). Обидно, что люди плохо живут.

Осенью 1936 года его отчима арестовали. Утром он встретил возле дома своего лучшего друга Мишу Грибова. Коротеев его окликнул – хотел поделиться горем, спросить, как ему быть. Но Миша насупился и, ничего не сказав, перешел на другую сторону улицы.

…В газетах появилось сообщение о реабилитации группы врачей.

Савченко куда цельнее, он не пережил ни тридцатых годов, ни войны, он большего требует, и он прав… [Курсив мой. – К.Д.]

…Нам нужен наш, советский гуманизм. Слово как-то исчезло, а задача осталась.

На этом фоне совершенно невинная, казалось бы, пейзажная зарисовка воспринималась как символ:

Зима наконец-то дрогнула. На мостовой снег растаял, все течет. Только вон там, в палисаднике, еще немного снега. (…)

Все сразу стало живым и громким.

Смешно! Сейчас Вера придет, а я даже не думаю, что я ей скажу. Ничего не скажу. Или скажу: «Вера, вот и оттепель»…

Неизвестно, знал ли Эренбург об «оттепели» 1855 года; но если даже и знал, едва ли он стал бы сообщать об этом печатно, ведь само понятие «оттепель» было под подозрением. Недаром же Хрущев заявил на заседании Президиума ЦК 25 апреля 1963 года:

– Сложилось такое понятие о какой-то «оттепели» – это ловко этот жулик подбросил, Эренбург.

Это выражение вскоре стало известно и на Западе. В 1956 году в США вышла книга американского журналиста Сайруса Лео Сульцбергера «Большая оттепель: Личные впечатления о новой России и ее сателлитах» («The Big Thaw»).

Уже на пенсии Хрущев пересмотрел свою оценку:

Считаю, что пущенное им [Эренбургом] слово отражало действительность (…). Решаясь на приход оттепели и идя на нее сознательно, руководство СССР, в том числе и я, одновременно побаивались: как бы из-за нее не наступило половодье, которое захлестнет нас и с которым нам будет трудно справиться…

В 1970 году, когда хрущевская «оттепель» была уже позади, в закордонном «Вестнике РХД» (№ 97) появилось эссе «Двойное сознание интеллигенции и псевдокультура», подписанное: «О. Алтаев». Псевдоним принадлежал философу и писателю Владимиру Кормеру (1939–1986).

Кормер говорил о шести соблазнах российской интеллигенции. Нас интересует пункт пятый:

Соблазн оттепельный. Как и революционный соблазн, он живет в тайниках интеллигентского сознания всегда, в виде надежд на перемены. По сравнению с революционным соблазном, он боязливее. Сентиментальнее. Крушение все же пугает теперешнего интеллигента, но перемен он ждет с нетерпением, и, затаив дыхание, ревностно высматривает все, что будто бы предвещает эти долгожданные перемены.

В 1986 году появились первые заметные веяния горбачевской либерализации. Главный вопрос, волновавший общественность, можно выразить так: это оттепель или уже весна? (Хотя не всегда это именно так формулировалось.) Но после 1987 года «процесс пошел» так стремительно, что об оттепели говорить уже не приходилось.

Тогда едва ли кто думал, что четверть века спустя слова об «оттепельном соблазне» будут актуальны не менее, чем в 1970 году.

Источник

Шедевр Гогена, или как написать картину и уйти умирать. Разбор «Откуда мы пришли? Кто мы? Куда мы идем?»

Сейчас будет драма. Судите сами – Гоген неудачно переехал на Таити (денег нет, работу местные не дали, картины не продаются), кроме фруктов и креветок питаться нечем, художник узнает о смерти любимой дочери во Франции, а заодно тяжело болеет – конъюнктивит, больные ноги и сердце, удушье и головокружение.

Гоген все решает просто – нарисую свой последний шедевр и уйду в горы умирать.

В страшных мучениях и лишениях художник целый год пишет картину, вкладывает в нее все свои мистические взгляды на бытие. Полотно действительно родилось в муках.

Дописав картину, Гоген исполняет свой долг перед живописью, берет мешок мышьяка и уходит в горы лишать себя жизни.

Казалось бы, все? История на этом заканчивается? А вот и нет.

Гоген принял слишком много яда, и организм просто отторг его – всю ночь художник промаялся в мучениях, но после вернулся обратно в жизнь. По-другому взглянул на окружающий мир, снова полюбил жизнь. Получил хорошую работу, а его картины стали очень популярны на родине. Ну а надрывный шедевр, который писался в таком контексте, остался. Прямо хэппи энд.

Поль Гоген – «Откуда мы пришли? Кто мы? Куда мы идем?», 1898

Правильно читать картину справа налево, прям как в каббале (Гоген был ее фанатом).

Кроме этого, Гоген заложил тележку символов, которые он также раскрыл в своих записях.

Например, сразу бросается в глаза синий идол.

Многие находят тут намек на потусторонние миры и надежду на перерождение, но учитывая состояние Гогена во время написания картины и мрачность статуи, это все безнадега и отрицание богов.

Еще на картине много животных. Кто-то скажет, что художник просто добавил живности на картину, чего прицепились. Но не забывайте, Гоген обожал символизм и в свою последнюю работу он намеренно закинул дополнительных смыслов.

Коза, котенок и щенок, по словам Гогена, показывают беспечность и наслаждение жизнью, без поисков смыслов (как мы сейчас) и вообще каких либо раздумий.

Рядом с женщиной в черном есть еще одна птица, она олицетворяет духовный путь и развитие, этот символ художник стащил у древних египтян. Сама женщина отображает высшее духовное развитие человека, который обязательно должен пройти через страдание. Спасибо, Гоген, очень вдохновляет.

Ну а что, разве он в таких обстоятельствах мог написать что-то веселое?

Посмотреть еще интересных историй из мира живописи можно в моем телеграм-канале: https://t.me/picturebymaslo

Гоген после себя оставил одни вопросы.

В мешке был не мышьяк

Осень. Масляная пастель

Шкатулка с росписью

Шкатулка березовая с росписью акриловыми красками. На картине вид на мыс Капчик.

Самая дорогая вещь

Я сам из детского дома. И стремился поступить не в пту как многие, а всё таки окончить интересное мне учебное заведение. А интересно мне было художественное образование.

Когда я уже был в старших классах, я решил что одной изостудии будет мало для подготовки в художественное училище (у нас при интернате своя изостудия была) и решил записаться еще и в художественную школу.

И вот однажды мы сидели писали яблоки акварелью. А преподаватель ходила по классу и нам помогала. Так она подошла ко мне взяла кисточку, наклонилась и спросила: Вить, а где твоя акварель?

Я невозмутимо говорю: так вот же и показываю на свою медовую акварель с 12 цветами.

Она говорит: Нет этим у нас не пишут. Нужна профессиональная акварель. «Невская палитра».

Помню в мою сторону посмотрели все в классе. И мне в тот момент было так стыдно, что я из детского дома. И что у меня нет такой дорогой акварели. На перемене я собрал свои вещи и расстроенный пошел в детский дом.

Там меня встретила моя преподавательница по изостудии Ольга Игоревна и спросила меня чем это я так опечален.

Я рассказал ей, что больше в «художку» не пойду т.к. не хочу появляться там со своими красками. Она конечно успокоила меня, напоила чаем и сказала, что в художку ходить все же нужно. Потому что в училище нужно быть серьезно подготовленным, а в изостудии подготовиться очень сложно. И много еще было аргументов которыми она меня убеждала и успокаивала.

Наверное такие случаи и делают сердце мягче, а человека чувствительным к чужим бедам.

На следующий день когда я пришёл в изостудию, Ольги Игоревны не было, но на столе лежала акварель «Невская палитра», профессиональные кисти и записка: Учись Витек! У тебя все впереди!

Это поистине самая дорогая акварель в моей жизни.

Буду рад почитать Ваши комментарии.

Это мой первый тут пост, не судите строго)

Волшебные миры Дианы Зименс

Картины на бумаге и на холстах, акрилом и акварелью, гуашью, гелевыми ручками и объёмными акриловыми контурами. 😊

Живая история на картинах

О замечательном художнике-передвижнике В. М. Максимове у меня уже был пост. Но его творчество так многогранно и имеет столько интересных сюжетов, что о нем можно написать еще не раз. Его картины часто используют в качестве иллюстраций к рассказам о крестьянской жизни, тем более что он вырос в деревне, но сам мастер часто остается в тени. Давайте взглянем на некоторые его работы.

«Семейный раздел» (1876) Третьяковская галерея

То, какую долю земли получит каждая семья, определяла крестьянская община, которой обычно и принадлежала земля. Часто делили ее на словах, не фиксируя это в официальных бумагах. В документах долгое время раздел хозяйств часто не фиксировали потому, что при заборе в рекруты обычно не брали тех, кто является единственным кормильцем в семье (соответственно, если в большом хозяйстве две семьи и двое взрослых мужчин, то одного из них с большей вероятностью призовут в армию, чем если бы он официально жил отдельно и числился единственным кормильцем). С введением всеобщей воинской повинности в 1874 году и сокращением срока службы эта проблема была решена, поэтому крестьянам охотнее шли на встречу в случае желания отделиться. А вот как делить остальное имущество оставалось по-прежнему острым вопросом. Удивительно, как точно переданы эмоции героев, особенно женщин. Старшая явно пытается обделить более скромную младшую, даже сгребла большую часть холстов поближе к себе и придавила ногой.

«С дипломом» (1890) Иркутский областной художественный музей им. В.П.Сукачева

«Залом ржи» (1903) Николаевский художественный музей им. В.В.Верещагина

Эта картина посвящено давнему крестьянскому суеверию. В исследовании «Русская народная медицина» доктора Г. И. Попова, которая вышла в 1903 году (когда и написана картина) оно подробно описано. «Залом – это завязанный в узел и предварительно запутанный или закрученный пучок колосьев какого-либо еще несжатого хлеба, чаще всего ржи. Иногда он обвязывается лошадиными или женскими волосами, обсыпается углем, золой из печи, землей с кладбища и проч. Вот как, по рассказам одного крестьянина, производит заломы знахарка из с. Ильинского (Новоладожский уезд. С.-Петербургск. г.)А-на: на вечерней заре она приходит в поле, выбирает нужную ей полосу, становится лицом на запад, наклоняет, с заклинаниями пучок колосьев к земле закручивает, перевязывает суровой ниткой и посыпает его взятой с могилы самоубийцы землей. Чтобы молитвы и благочестие семьи, которой принадлежит полоса, не ослабляли силы заклинаний, А-на становится ногами на образ, обращенный лицом вверх. Всякий, кто срежет такой залом, скоро умрет или получит лихую и продолжительную болезнь: у него отнимаются ноги или сохнет рука и пр. От залома теле часто появляются особенные раны, в которых заводится тонкий, узкий червяк в роде волоса, Этот червяк имеет способность постоянно разъедать рану, не давая ей поджить. Порча, с места залома, сообщается всей заломной полосе. Вот почему хлеба с таких полос крестьяне не едят, а продают и самую мякину выкидывают. Для нейтрализации силы заломов обыкновенно приглашается знахарь. Знахарская процедура уничтожения закрута называется «раскрут»., а иногда священник, служится молебен и «поднимаются» иконы (Жиздринск. у. Калужск. г., Брянск, у. Орловск. г.). Эта вера в существование заломов и их отдельных видов иногда является удивительно непоколебимой и сильной». «Рецепты» подобного вредительства были разные. залом могли посыпать пеплом, куриной скорлупой, солью. Теоретически, соорудив подобную «инсталяцию», недоброжелатели могли и просто пугать хозяев без всякой магии, используя суеверность сельских жителей.

Давайте взглянем на другие картины мастера.

«По примеру старших» (1864) Одесский художественный музей

Источник