многоглаголание в православии что такое
Многоглаголание, пустословие и любопытство
Из наследия Оптинских старцев
Оптинские старцы часто напоминали о благоразумном молчании и предостерегали от многоглаголания.
«Благое говорить – серебро рассыпать, а благоразумное молчание – золото.
Лучше предвидеть и молчать, чем говорить и потом раскаиваться.
Умное молчание дороже всего. Если положить все правила благоразумия на одну весовую чашу, а на другую чашу положить благоразумное молчание, то молчание одно перевесит.
Молчание хорошо, да благовременное и благоразумное, за которым не следует раскаяние.
Когда чувствуешь, что желаешь что-нибудь сказать по страсти, – молчи. Удержись, не говори. Ведь это брань, победить нужно, тогда только отстанет».
 |
| Преподобный Варсонофий |
Преподобный Варсонофий советовал:
«Больше молчите. А если что спросят, даже в церкви, ответьте без всякой раздражительности, не показывая угрюмого вида».
Преподобный Никон писал:
«Помни монашеское правило: не начинать говорить самому, не быв спрошенным».
И хоть эти слова старца относятся к монашествующим, но и живущим в миру нужно чаще вспоминать о них. Ведь как часто мы даем непрошеные советы, задаем лишние вопросы, рассказываем что-то глубоко личное (что следовало бы сберечь лишь для близких людей), а потом раскаиваемся в этом.
«От неосторожных слов более бед, нежели от самих дел»
Преподобный Амвросий предупреждал:
«Слово не воробей: вылетит – не поймаешь. Нередко от неосторожных слов бывает более бед, нежели от самых дел. Человек словесным потому и называется, чтобы произносил слова разумно обдуманные».
Молитвенное настроение и мир в душе
Преподобный Никон учил молчанию для сохранения молитвенного настроения и мира в душе:
«После молитвы, домашней или церковной, чтобы сохранить молитвенное умиленное настроение, необходимо молчание. Иногда даже простое незначительное слово может нарушить и спугнуть из души нашей умиление.
Молчание подготовляет душу к молитве. Тишина – как она благотворно действует на душу!»
Преподобный Моисей наставлял:
«Между собою храните молчание, кроме нужного ничего постороннего не говорите, да будет чист ум ваш в молитвах. Укоряйте себя мысленно и уничижайте и худшими всех себя имейте, и Бог призрит на смирение ваше и покроет от всех искушений».
Многоглаголание и уныние
Оптинские преподобные предупреждали: те, кто не может удержаться от многоглаголания, не смогут освободиться и от множества мучительных прилогов и следующих за этими прилогами уныния и отчаяния. Преподобный Лев писал:
«W. когда не положится совершенно сохранять двери ограждениями о устнах своих, то иначе не возможно ей освободиться от смущения и мучительства сладострастнейших прилогов и таких же мыслей и от оной происходящей скуки и уныния, влекущих в помыслы всепагубнейшей отчаянности».
Пустословие и любопытство
Старцы Оптинские предостерегали и от пустословия и неосторожных слов. Преподобный Никон напоминал духовным чадам:
«Остерегайтесь шуток и неосторожных слов в обращении друг с другом. Это оговаривание и пустословие может обратиться в привычку».
 |
| Иеросхимонах Иосиф (Литовкин) (1837—1911) |
Старцы предупреждали и о вреде любопытства. Преподобный Иосиф учил:
«Любопытствовать о чужих мыслях грешно и может быть вредно. Это никак не должно дозволяться».
Преподобный Варсонофий говорил о том, что любопытство, несмотря на кажущуюся невинность, тем не менее, является смертным грехом, потому что от него бывают гибельные последствия:
«Святые отцы говорят: любопытство есть смертный грех. Некоторым кажется странным, как это любопытство ставится наряду с тягчайшими грехами, например убийством, грабительством и т.д., – а оттого, что от него бывают гибельные последствия».
Бывает и безрассудное молчание от обиды, злости или по тщеславию, и такое молчание может быть даже хуже многоглаголания.
Преподобный Никон писал:
«Молчание полезно для души. Когда мы говорим, трудно удержаться от празднословия и осуждения. Но есть молчание плохое, когда кто злится и потому молчит».
Преподобный Макарий предупреждал:
«Безрассудное и не в разуме молчание хуже многоглаголания, а мерное или малое укрепление никакого вреда не принесет, а еще смирит и подаст силу к творению подвигов и трудов. Но безмерие и в том и в другом приносит весьма великий вред».
Предостережения Оптинских старцев о вреде многоглаголания, пустословия, неосторожных шуток и любопытства актуальны и в наше время.
Будем же помнить: «За всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда: ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься» (Мф. 12: 36–37).
Многоглаголание
Многоглагола́ние — 1) чрезмерная, необоснованная и неоправданная избыточность слов и выражений при изложении какой-либо мысли, идеи, концепции, рассказа, повествования; многословие; 2) богословское понятие, имеющее негативный оттенок, сближающееся по смыслу с понятиями: «празднословие», «пустословие».
Почему многоглаголание сопоставляется с празднословием?
Празднословие есть форма беседы, «проповеди», разговора, бессмысленного и бесцельного в отношении нравственной пользы. В аскетической литературе празднословие нередко отождествляется со грехом.
Почему? Ведь, казалось бы, хочет человек поговорить, ну пусть поговорит?
Способностью общаться при помощи слов человек принципиально отличается от животных. Именно поэтому все они вкупе, в отличие от человека, именуются бессловесными существами, тогда как человек — словесным существом.
Умение выражать мысли при помощи слова высвечивает в человеке Божественный образ. Дар слова — Божественный дар. Стало быть, регулярно осуществляемые бессмысленные разговоры могут рассматриваться как пренебрежение этим Божественным даром.
Не секрет, что у некоторых людей время, расходуемое на бесполезную болтовню (в том числе, по служебному телефону), может отнимать ежедневно по несколько часов. Причём, часто такой человек бывает не в состоянии выкроить даже и несколько свободных минут для чтения душеспасительной литературы, молитвы, посещения храма, наконец, для воспитания детей.
Нередко пустые, бессодержательные беседы (беседы ради беседы) служат поводом и питательной почвой для создания и распространения слухов, сплетен и клеветы. При таком положении вещей грех празднословия соединяется с грехами злословия и лжесвидетельства.
Даже, казалось бы, столь возвышенные темы, как темы, связанные с затрагиванием богословских вопросов, в устах пустослова могут быть осуждены судом Правды Божьей, как грех употребления имени Божьего всуе. Если же в процессе говорения будут искажены истины о Боге или его святых, ему будет вменен грех богохульства или святотатства.
Имея в виду ту опасность, которая таится в привычке к многоглаголанию, Божьи подвижники предупреждали, что многоглаголание может служить человеку сетью, соблазном и претыканием. Иногда, предупреждали они, оказавшись в сообществе, где ведутся праздные разговоры, бывает благоразумнее — просто молчать или вовсе уйти.
Сам Господь, вразумляя действительных и потенциальных последователей, говорил относительно празднословия: «Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда: ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься» ( Мф.12:36-37 ).
Три золотых правила языка:
— Думай, что говоришь.
— Не говори того, чего не думаешь.
— Не всё, что думаешь, говори.
протоиерей Артемий Владимиров
Православная Жизнь
«Не болтай! Болтун – находка для шпиона» – предупреждает всем известный плакат. Болтун может быть находкой не только для шпиона, но и для дьявола. Однажды враг рода человеческого уже подтолкнул первых людей ко грехопадению – именно через разговор, ненужный и вредный. Это пример того, как неосторожное рассыпание своих слов и некритическое слушание чужой речи может привести к серьезным падениям.
Святые отцы-аскеты не уставали предупреждать христиан о связи многословия с множеством тяжелых грехов. Мнение святых о многословии резко контрастирует с сегодняшним взглядом на говорливость как на вполне положительное свойство, делающее человека «компанейским», «интересным», «общительным», «с чувством юмора» и проч. Соблюдая Великий пост, не лишним будет вспомнить некоторые святоотеческие наставления о последствиях болтовни. Откроем знаменитую «Лествицу», автора которой Церковь будет вспоминать в четвертую неделю Великого поста.
***
«Многоглаголание, – говорит св. Иоанн Лествичник, – есть седалище, на котором тщеславие любит являться и торжественно себя выставлять. Многоглаголание есть признак неразумия, дверь злословия, руководитель к смехотворству, слуга лжи, истребление сердечного умиления, призывание уныния, предтеча (несвоевременного) сна, расточение внимания, истребление сердечного хранения, охлаждение святой теплоты, попрание молитвы» (Прп. Иоанн Лествичник. Лествица. Слово 11, 2).
Пред нами «генеалогическое древо» многоглаголания. Посмотрим внимательно на каждую веточку. Лествичник называет этот грех «седалищем тщеславия». Сыплющий словами человек обнаруживает тем самым внутреннее желание обратить на себя внимание. Если уж не обрел заслуженной славы от добрых дел или глубокого ума, остается одно – создавать себе славу тщетную, пустую. Чем больше в бочке пустоты, тем более она гремит. Вот и пустой человек трещит без умолку, пытаясь заполнить собой весь эфир общения. И как люди устают от таких собеседников, всем известно. Усталость ведь рождается не столько от количества услышанных слов, сколько от скрытого в них духа тщеславия.
«Признак неразумия» – таков следующий эпитет в адрес многоглаголания. Действительно, человек вдумчивый и умный выделяется своей любовью к молчанию. Если же говорить необходимо, из его уст звучит речь точная, краткая, взвешенная. Плоды многих размышлений умного человека облекаются в несколько лапидарных фраз. После речи разумного уже нечего прибавить – надо брать блокнот и записывать. «Внимали мне и ожидали, и безмолвствовали при совете моем. После слов моих уже не рассуждали» (Иов 29, 21–22) – говорил Иов о мудрости, которую дал ему Бог. Неразумный же в своих речах ходит вокруг да около и никак не может выразить искомое.
Многословие – «дверь злословия». Почему? Потому что всякий человек духовно поврежден и удобопреклонен ко злу. Поврежденность не может не проявляться и в общении. Любой длинный разговор обязательно скатится к осуждению. Всегда найдется кто-то, о ком вздохнут и посетуют «любящие братья». Всегда на память придет проворовавшийся политик, предавший друг, нерадивый христианин, нечестный священник, скупой богач и др. Разговор, как огонь, нуждается в постоянной пище. Список душеполезных тем для грешного человека весьма ограничен и по большей части неинтересен, он быстро иссякает. Тогда в топку празднословия идут, как жертвы, общие друзья и знакомые.
«Руководитель к смехотворству» – очередная веточка означенного дерева. Шутка оправданная, которой не гнушались и отцы, может звучать редко и имеет благочестивую цель – ободрить унывающего либо же поставить на место зарвавшегося грешника (чаще всего еретика). Весь наш юморной бедлам, как правило, оказывается за чертой означенной цели. Позубоскалить и «поржать», похихикать и поерничать, поострить по поводу и без повода – редко мы бываем способны в наших шутках на иное. Эта «грязь» настолько въелась в наш быт, что проникла даже в пространство храмов и монастырей, в пономарки и алтари.
Многоглаголание – «слуга лжи». Преувеличения, недоговорки, умышленное умолчание и необоснованные предположения, полуправда и произвольное расцвечивание деталей – неотъемлемая составляющая нашего общения. Чем больше слов, тем больше неточности, домыслов. Болтун никогда не бывает проводником истины. Много текста чаще всего включает много лжи. Многоглаголивый становится слугой лжи.
«Истребление сердечного умиления, призывание уныния». Обратим особое внимание – от болтовни рождается уныние. Задумываемся ли мы об этом? Не правда ли, сколько раз бывало, что мы, сверх меры наболтавшись с кем-нибудь, чувствовали, придя домой, какое-то безотчетное уныние? Вроде все хорошо, а на сердце плохо. Ничего не радует, все из рук валится. Мог бы кто-то догадаться, что такое состояние рождается именно от празднословия? Придет ли кому в голову, что депрессия может начаться от неуемной говорливости? А святой Иоанн открывает нам эту тайну духовной жизни. Наболтать с три короба – неминуемо значит изгнать Святого Духа из сердца, опустошить душу и открыть доступ к действию падших ангелов. В таком состоянии уже невозможна внимательная молитва, внутренняя цельность и трезвость. Истребляется сердечное умиление – т. е. исчезает весь спектр молитвенных чувств: покаяние, смирение, сокрушение сердца, слезы. Человек разбит, устал и уже не способен к серьезному духовному и умственному труду. А все началось, может быть, с простой шутки или «невинного» анекдота.
«Предтеча (несвоевременного) сна, расточение внимания». Наговорился, устал, лег спать гораздо раньше обычного, толком не помолившись. Внимание рассеяно, читать и думать уже не в состоянии. Бывает такое у нас? Бывает. Задумываемся ли о духовной сути этих, как кажется, мелочей? Нет. А подобные мелочи и формируют качество нашего христианства. Кирпичик к кирпичику – и получается в итоге вместо храма Божьего, каким задуман человек, какая-то покосившаяся на бок хатка. Это мы построили – своей болтовней, рассеянностью, невнимательностью.
Остальные характеристики многоглаголания наиболее понятны и значимы для тех, кто ведет настоящую, внимательную духовную жизнь – т. е. для монахов. Многословие есть «истребление сердечного хранения, охлаждение святой теплоты, попрание молитвы». Монахи знают об этом гораздо лучше нас. Но и нам, мирянам, в той или иной мере могут быть знакомы подобные вещи. Особенно тогда, когда мы выходим из храма после причащения, унося с собой радостную благодать таинства, но вдруг ввязываемся в ненужный разговор и разом теряем все подаренное.
***
Итак, мы бегло просмотрели один абзац книги великого подвижника. Всего лишь два предложения, но как они обличают нас, считающих многословие пустяком. Вот и сейчас мы умножили число произнесенных в мире слов (написанное – значит произнесенное). В осуждение или оправдание? Не знаю. Зависит от того, что сделаем для своего исправления я сам и прочитавший эти строки. С чего начать? Как всегда, с малого – стараться говорить поменьше. Стоит зафиксировать на внутренних страницах памяти: умножение объема произнесенного текста всегда пропорционально возрастанию греховной составляющей разговора – осуждению, пустословию, неоправданному смехотворству, пошлости. «От многословия не избежишь греха» (Притч. 10:19), – предупреждает премудрый Соломон.
Сомкнутые в молчании уста. Ум, огражденный страхом Божиим. Воля, подчиненная заповедям. Сердце, устремленное к Богу. Таким бы хотелось приступить к Великому посту для того, чтобы через полтора месяца шагнуть к Пасхе уже другим человеком.
Православная Жизнь
Как обуздать свой язык? Какие альтернативы есть у человека, желающего искоренить грех празднословия? Всегда ли молчание — это хорошо? Размышляет протоиерей Владимир Шутов, настоятель храма святых Царственных мучеников с. Александро-Калиново.
Священное Писание выделяет страсть празднословия из многих других. В Евангелии от Матфея сказано, что «за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда» (Мф. 12: 36), так что наш разговор — это не просто риторическая беседа о тех, кто любит поговорить, или о том, каких слов желательно избегать. Всё очень серьёзно.
В Священном Писании говорится: «От избытка сердца говорят уста» (Мф. 12:34). Произнося какое-то слово или давая совет, мы, к сожалению, не думаем, что может с ними произойти. У святых угодников встречал интересное объяснение, что изшедшее из уст слово к нам не возвращается, но продолжает свой путь — в умах, устах других людей. Оно может прожить годы, десятилетия, даже века.
«От слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься» (Мф. 12:37), — сказал Господь. Зигмунд Фрейд, например, в XIX веке раскрепостил человеческое естество, в итоге разврат и порочность оправдывают тем, что это естественно. При этом ссылаются на то, что это сказал известнейший учёный, отец психоанализа. Так что слова наши имеют порой такое разрушительное действие, что, если вникнуть в суть, иногда думаешь: не лучше ли родиться немым? В этой связи вспоминается ещё одно изречение: «Мне часто приходилось раскаиваться в своих словах, но ни разу я не пожалел о том, что промолчал» (эти слова приписывают как римскому поэту I в. до н.э. Публилию Сиру, так и прп. Арсению Великому. — прим. ред.)
Что может помочь избавиться от греха празднословия? В первую очередь — чтение Священнго Писания, которое объясняет, как нам быть. Апостол Иаков учит: «Братия мои возлюбленные, всякий человек да будет скор на слышание, медлен на слова» (Иак. 1:19). Если бы мы помнили об этом правиле при каждой встрече с людьми, не перебивали бы, старались выслушать, говорить по сути — как было бы замечательно! Общаясь так, помнили бы, что за каждое слово будем давать ответ.
Слово — это дар Божий. Оно даровано нам, чтобы мы могли общаться с Творцом своим. В Писании сказано: «Будьте постоянны в молитве, бодрствуя в ней с благодарением» (Кол. 4:6). К сожалению, пользуемся мы словом совсем противоположным образом. Апостол Иаков говорит, что «язык укротить никто из людей не может: это — неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда. Им благословляем Бога и Отца, и им проклинаем человеков, сотворенных по подобию Божию» (Иак. 3:8-9).
Внешне всё это выглядит безобидно, но если вникнуть в суть, то празднословие не так просто, как кажется. Святые утверждают, что оно рождается от многих грехов. Преподобный Иоанн Лествичник говорит, что «многоглаголание есть седалище, на котором тщеславие любит являться и торжественно себя выставлять. Многоглаголание есть признак неразумия, дверь злословия, руководитель к смехотворству, слуга лжи, истребление сердечного умиления, призывание уныния, предтеча сна, расточение внимания, истребление сердечного хранения, охлаждение святой теплоты, помрачение молитвы».
Святые отцы о празднословии:
«Неумеренная говорливость предаёт во власть демонам печали и гнева» (прп. Нил Синайский).
«Не желай слышать о чужих лукавствах, потому что при этом черты тех лукавств написываются и в нас» (прп. Марк Подвижник).
«Плохой отзыв о другом — праздное слово» (прп. Ефрем Сирин).
«От языка — половина человеческих пороков, изрыгает ли он явное зло — гнев, который отнимает у человека ум, или, затаив коварный умысел, льет кроткие речи из льстивых уст» (свт. Григорий Богослов).
«Иной человек кажется молчащим, но сердце его осуждает других. Труды его тщетны. Другой с утра до вечера говорит и вместе пребывает в молчании, потому что говорит одно полезное для души» (прп. Пимен Великий).
«Слово гордое и злое направляет ко злу и добрых людей, а слово смиренное и благое обращает к добру и злых» (прп. Макарий Великий).
Происходит празднословие от невоздержания, ослабления духовных и телесных сил. Связано оно с тщеславием: если мы говорим, значит, считаем, что имеем на это право, что нас должны слушать, а это уже серьёзно. Также есть связь у этого греха с чревоугодием. Действительно: где мы с наибольшим удовольствием говорим? — за столом, а если ещё и рюмочку выпьем, вообще язык развязывается. Поскольку корень празднословия в невоздержанности, то страдающему им человеку свойственна невоздержанность и в других сферах. Часто болтлив тот, кто не умеет себя останавливать и ограничивать. В борьбе же со страстями есть такой принцип: там, где царят они, насаждать добродетели. В православии это называется трезвение, или аскетика. Человек внимательно наблюдает за собой: что он говорит, что делает, как живёт, — и старается контролировать всё это.
У Никколо Макиавелли есть книга «Государь». Она далека от православия, но в ней есть интересный момент, касающийся темы нашего разговора. Там говорится о том, как государю подбирать советника. Хороший советник — тот, кто отвечает на вопрос, который ему задают. Если он этого не делает, это плохой советник, его надо менять. Если земному царю не нужны болтуны, которые говорят, когда их не спрашивают, то человеку, желающему попасть в Царствие Небесное, надо задуматься: зачем болтуны там?
В Писании сказано, что злоречивые Царства Божия не наследуют (1 Кор. 6:9). Злоречие очень часто сопутствует празднословию, потому что, общаясь, люди нередко осуждают. Можно пойти глубже: если мы говорим праздные слова, то они уже злые — потому что мы не говорим доброго, хорошего, не обращаемся к молитве, не пытаемся говорить о людях хорошо.
Можете представить ситуацию: собрались люди и говорят: давайте поговорим о таком-то человеке — и начинают говорить о нём только хорошее? Почему мы всё время осуждаем, ведь в каждом человеке есть что-то хорошее, его достаточно много? Как хорошо было бы: только пошло осуждение — стоп, а давайте-ка мы вектор поменяем — и начинают вспоминать, что человек сделал полезного и доброго. Я помню, в школе на уроках языка нам давали задания, когда нужно было написать хорошие слова о своей маме — кто больше определений напишет. Сейчас на свадьбах есть традиция говорить как можно больше самых лучших слов о своей второй половине. Может быть, нам стоит поупражняться в этом?
Почему мы в принципе начинаем осуждать? Ведь не всё в мире плохо. Почему мы не замечаем этого? Неужели страдаем духовным дальтонизмом и видим всё в сером цвете? Разучились радоваться? Если мы начнём радоваться, то увидим Творца, так как именно Он — источник радости. По этой причине я бы посоветовал людям говорить побольше хороших слов.
Когда я бываю в школе, у нас есть такое задание: мы пишем как можно больше «волшебных слов». Спрашиваю как-то у одного мальчика: «Ты желал сегодня маме доброго утра»? Он смотрит с удивлением: «А зачем?» Продолжаю беседовать: «Ты же видишь, какая у тебя чистая рубашечка, выглаженная, говорил маме спасибо?» — «Нет».
Самое грустное было в том, что, когда я разговаривал с родителями детей из упомянутой школы, оказалось, что они тоже не говорят им хороших слов. Никаких «доброе утро, сынок», «я тебя люблю», «ты — наша радость и надежда». Понимаете? Мы говорим очень много плохого, критикуем. Это и в супружеских отношениях процветает. Спрашиваю у мужчин: «Ты говоришь жене, что её любишь?» — Отвечают: «Она и так это знает». Мало ли, что она знает! Это нужно даже не столько тому человеку, которому мы говорим, сколько нам. Если я говорю доброе слово, то сам лучше становлюсь. Нужно сеять хорошие, добрые слова как семена повсюду вокруг себя. Говорить их своим супругам, детям, родителям, если они ещё живы. Благодарить, как призывает Священное Писание. Таким образом искореняется празднословие.
Святые отцы о борьбе с празднословием:
«Будь ленив к празднословию, а благоразумен и сведущ в спасительном слышании Божественных Писаний» (свт. Василий Великий).
«Вместо слов, произнесённых безрассудно, будем произносить молитвы» (свт. Иоанн Златоуст).
«Храни слух — и не согрешишь языком» (прп. авва Исаия).
«…нужно избегать общения с людьми празднословными искать общества немногих мудрых, которые отверзают уста свои, чтобы сказать что-либо полезное» (свт. Лука Крымский).
Некоторые люди боятся бороться с празднословием, поскольку считают, что альтернатива ему — молчание. На самом деле у нас есть другая альтернатива: не говорить праздно, но говорить хорошо. Не злословить, но благодарить. Нас никто не призывает молчать. Мы живём в обществе и не брали обет молчания. Господь говорит: «От своих слов оправдаешься», — а не от немоты своей. Мы должны благодарить, возносить молитву благодарения: «Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе!»
С миссионерской точки зрения мы тоже призваны говорить: когда идёшь с проповедью к другим, то не можешь прийти и молчать. Надо сеять в душах людей то, что приведёт их к Творцу. Может, в обществе отшельников молчание и будет уместно — среди тех, кто стоит на другой духовной ступени и ведёт более аскетический образ жизни. Но мы знаем из жизни преподобного Серафима Саровского, что, проведя три года в молчании, он был направлен на служение к людям, отверз уста свои и говорил об этом. Для нас, мирян, главное — научиться говорить хорошие слова, буквально заставлять себя делать это.
Конечно, иногда полезно и помолчать, побыть наедине с собой, но апостол советует нам не молчать, а быть медленными на слова. В этой фразе кроется тот царский путь, которым хотелось бы пройти. Часто мне отвечают: а вот мне не говорят хорошего — почему я должен? Да пусть не говорят! Вы своё делайте. Как Пушкин писал: «И долго буду тем любезен я народу, что чувства добрые я лирой пробуждал». Если получится — это будет настоящей победой над празднословием.