над пропастью во ржи почему так популярна
Над пропастью во ржи почему так популярна
Почему «Над пропастью во ржи» – культовый роман XX века?
Роман Джерома Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи» с момента своего выхода стал одной из самых популярных книг среди подростков любого поколения. Но при этом литературоведы его словно игнорировали и ждали, что бестселлер канет в Лету. #АвторЕлизаветаФандорина
Однако время шло, а Сэлинджер не потерялся среди знаменитых современников вроде Апдайка или Стайрона, и сейчас регулярно выходят исследования, посвященные его творчеству.
В чем же секрет его неувядающей славы?
Подростковый бунт
Главный герой романа – подросток Холден Колфилд, которого выгоняют из школы. Он пытается избежать встречи с недовольными родителями, хочет порадовать младшую сестру и сбежать на юг. Он, кажется, разочаровался абсолютно во всем, и его юношеский максимализм обрушивается на ложь и неискренность окружающего его мира.
Он пытается найти свой путь, но большому счету хочет только одного: ловить детей у пропасти, хотя понимает, что это глупая мечта. История Холдена кажется историей про подростковый бунт и попытку установить новые ценности, но герой не бунтует – для этого нужно иметь цель. Он просто точно знает, что эта жизнь, эти люди и этот мир его не устраивают. А вот как должно быть – он не знает.
Он отчаянно пытается встроиться в мир, но его попытки бесполезны. Холден против любой окончательности, против всего застывшего и утвержденного. О всей своей истории он говорит так: «Д. Б. меня спросил, что же я думаю про то, что случилось, про то, о чем я вам рассказывал. По правде говоря, я и сам не знаю, что думать».
Бестселлер
Чаще всего бестселлеры, а тем более подростковые, очень быстро забываются. Но «Над пропастью во ржи» интересен читателю вот уже несколько десятилетий. Еще при жизни автора современники ждали, что через пару лет о нем все забудут. Тем более что сам Сэлинджер не слишком охотно поддерживал огонь своей популярности: не давал интервью, не встречался с читателями, не входил в модные литературные круги. Почти всю жизнь он прожил почти затворником, а на обложках книг не было его портретов.
Атмосфера таинственности так волновала мир, что в какой-то момент люди, уставшие от литературного молчания Сэлинджера, стали считать, что он теперь пишет под псевдонимом Томаса Пинчона (хотя спутать их на самом деле сложно). Сэлинджер, большой ненавистник поп-культуры, сам стал ее частью.
Подростки
Сэлинджер стал одним из первых писателей, который начал писать о внутренней жизни подростков. Умные, чувствительные и ранимые, они стали не менее интересными героями, чем взрослые. Они уже все понимают, но при этом не еще не испорчены взрослыми пороками. Их взгляд на мир чист, но не так наивен, как у детей.
Кажется, его герои сами страдают, что перешагнули порог детских лет. Писатель на протяжении жизни не хотел расставаться с юностью – его собственная была искажена Второй мировой войной. От полка, в котором он служил, к концу войны осталось меньше 30 человек; сам Сэлинджер был контрразведчиком и видел ужасы в освобожденных концлагерях. От такого автора ждали романов о войне, а он писал о том, что же происходит с утками в Центральном парке.
Бегство
Холден Колфилд постоянно бежит: от проблем, от себя, от родителей, от ответственности – как и сам Сэлинджер, который сбежал от мира литературного бомонда в тихий провинциальный город. Одной из практик, которая позволяла ему это сделать, стала практика дзен-буддизма. Прежде всего его интересовала идея, что внешний мир нестабилен и мимолетен, поэтому необходимо развивать в себе внутреннее «Я» и сосредоточиться на пустоте.
Идея пустоты связана с принципом «несвязанности, необусловленности, возможности в каждый следующий момент снова действовать свободно». Отрешенность от суетного мира, который полон ненужных условностей – это подлинное освобождение, к которому стремился и герой «Над пропастью во ржи». Для Холдена пустотой становится обрыв у поля ржи.
Идеи дзен-буддизма, борьба с массовой культурой – всё это стало частью мейнстрима, как и сам роман. Проза Сэлинджера мало что нам говорит о самом авторе, кроме желания побега. Возможно, именно в этом состоит секрет его популярности.
У героев Сэлинджера нет характерных черт (даже внешность описывается очень скупо) – они работают, как зеркала. Очень просто увидеть в них собственное отражение, даже если вы живете не в середине ХХ, а в начале XXI века.
А вы читали этот роман? Как думаете, можно ли его назвать только «литературой для подростков»?
«Над пропастью во ржи»: почему эта книга остаётся важной для всех родителей и подростков
Главную книгу Сэлинджера либо любят, либо ненавидят. Наш блогер Иванна Лейн сперва была в лагере тех, кому книга не понравилась. Но потом историю пришлось перечитать. И тут мнение изменилось.
Мне 30. Я читаю «Над пропастью во ржи». Пока читаю, очень злюсь: раздражает главный герой своим цинизмом, вседозволенностью, унылостью. Я даже отзыв на сайте написать не смогла: просто сказала, что такие истории мне не нравятся. Кстати, меня многие поддержали.
Прошло пять лет. В нашем городе поставили спектакль. Как раз по Сэлинджеру. Актеры и режиссеры пригласили всех желающих обсудить произведение, я решила перечитать роман.
Сказать, что я была шокирована — ничего не сказать! Ведь эта книга о нас, обо всех, кто был подростком. Мне так хотелось обнять Холдена (главного героя), сказать ему, что «все в порядке, твои метания пройдут, боль утихнет, все наладится».
Когда ребенок превращается в подростка, он оказывается на тропе войны: самоидентификация, попытки заявить о себе, буйство гормонов, первая любовь и взрослые, которые не понимают его. Они отвечают на его вопросы, но ему нужны не готовые ответы, а помощь и поддержка в том, чтобы самому эти ответы найти.
Каждый, кто присутствовал на встрече с режиссером и актерами, говорили: «Если бы я прочла эту книгу до того, как мой ребенок стал подростком, я бы не наделала столько ошибок. Меня так раздражал мой ребенок-подросток, хотелось прибить его за бунтарство и отвратительное поведение. Только после прочтения я поняла, что не воспринимала ребенка как личность, всячески ужимала, давала советы, которые он не просил. Горько».
В этой книге каждый подросток узнает себя: вне зависимости от пола, возраста и страны проживания. Только со второго раза я поняла, почему «Над пропастью во ржи» — одна из лучших книг ХХ века. Вся боль подросткового возраста отражена в Холдене: он вроде бы уже взрослый, пробует сигареты и алкоголь, дерзит, ненавидит весь мир в целом и одноклассников в частности. Его никто не понимает, а он настаивает на том, что он самостоятельный, у него есть цели, мечты планы. Ему надоела опека родителей, которые совершенно отстали от современного мира.
Но у него в душе огромная дыра, которую срочно надо заполнить любовью. Поэтому он все же возвращается домой, к младшей сестре, которая любит брата просто за то, что он есть. Без претензий, оценочного суждения, порицания за отметки в школе. И именно ради такой любви Холден остается.
На этом моменте я расплакалась. Мне стало так жалко всех подростков. Стало жалко себя: я тоже проходила через бунт, протест, субкультуры, первые сигареты, несчастную любовь, гормоны.
Но постепенно все прошло. Учеба в университете плавно изменила круг общения и интересы, из агрессивного экстраверта я стала интровертом. А потом работа, замужество, дом и абсолютно тихое счастье, в котором нет даже вредных привычек. Когда за чашкой чая я рассказываю мужу, каким я была подростком, он говорит: «Ты сочиняешь, не может быть, чтобы такой правильный человек такое чудил». А это я еще о многом умолчала.
Вы находитесь в разделе «Блоги». Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Фото: фрагмент обложки книги «Над пропастью во ржи» Джерома Д. Сэлинджера. ЭСМО, 2013 год
Автор фото, MANDEL NGAN/AFP via Getty Images
Обложка вышедшего 16 июля 1951 года первого издания романа «Над пропастью во ржи»
За 70 лет роман и его главный герой, мятущийся подросток-бунтарь Холден Колфилд, предтеча битников и хиппи, обросли обширной мифологией, которая только укрепляет неослабевающий интерес к книге.
Мифология эта, как и сам роман, весьма противоречива. Происходившее в 1950-60-е годы, и во многом предсказанное, а то и подстегнутое романом Сэлинджера высвобождение молодежного сознания несло в себе отнюдь не только позитивные плоды.
Когда 9 декабря 1980 года Марк Чэпман выпустил смертоносные пули в Джона Леннона, при нем во время ареста был обнаружен экземпляр «Над пропастью во ржи», и на суде в объяснение своего поступка он зачитывал фрагменты из книги.
Автор фото, Bettmann
Убийца Джона Леннона Марк Чэпман на досудебных слушаниях в Уголовном суде Манхэттана зачитывает фрагменты из романа «Над пропастью во ржи»
Культовый характер «Над пропастью во ржи», единственного романа Сэлинджера, вольно или невольно укреплял и сам писатель. Спустя несколько лет после выхода книги он ушел практически в полное затворничество, лишь изредка публикуя сборники рассказов. Многочисленные слухи о литературном сиквеле «Над пропастью во ржи» так и остались неподтвержденными.
Что еще больше укрепляет статус самой книги. Она неизменно входит в списки важнейших литературных произведений ХХ века. В день юбилея есть смысл вспомнить и сам роман, и незаурядную судьбу его автора.
Путь к роману
Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
Конец истории Подкаст
Поняв, что военное дело не для него, он пошел учиться в Нью-Йоркский университет, но вылетел оттуда, не закончив даже первый курс.
Отец хотел приобщить его к семейному бизнесу, отправив учиться на мясные и сырные фабрики в Австрию и Польшу. Единственным результатом этой учебы стало его полное отвращение к производству мясных продуктов и сохранившееся с тех пор на всю жизнь вегетарианство.
Хотя классы творческого письма, которые вел в университете Коламбия писатель Уит Бернетт, оказались для него очень полезными: он написал несколько рассказов, которые были напечатаны, в том числе и в престижном, авторитетном журнале New Yorker. В одном из этих рассказов впервые появляется и будущий герой «Над пропастью во ржи» Холден Колфилд.
В 1942 году Сэлинджер был призван в армию и принимал участие в высадке союзных войск в Нормандии. Однако, пожалуй, наиболее важным из его впечатлений военных лет была встреча с Хемингуэем, который, прочитав несколько рассказов Сэлинджера, заметил: «Бог мой, этот парень чертовски талантлив».
В последовавшей переписке молодой писатель делится со своим ментором планом написать пьесу с героем по имени Холден Колфилд и желанием самому исполнять главную роль.
Автор фото, Bettmann
Одна из немногих существующих в публичном доступе фотографий Джерома Д. Сэлинджера
Его репутация растет, и в том же 1948 году знаменитый кинопродюсер Сэмюэл Голдуин приобретает у него права на экранизацию рассказа «Лапа-растяпа». Фильм «Мое глупое сердце» не имел успеха ни у критики, ни у зрителей, и с тех пор, несмотря на многочисленные уговоры, Сэлинджер не давал разрешения на экранизацию своих произведений.
Тогда же, в конце 1940-х, благодаря активности в США японского философа и буддолога Дайсэцу Судзуки, он увлекся набиравшим популярность среди американских интеллектуалов дзэн-буддизмом, оказавшим огромное влияние на его дальнейшую жизнь и творчество.
Герой-бунтарь
Он едет в Нью-Йорк, где несколько дней и ночей болтается по городу, транжиря все свои небольшие деньги, скитаясь по дешевым гостиницам и барам, встречаясь с необязательными людьми и пытаясь понять, что ему делать со своей жизнью.
На самом деле Холден Колфилд не такой уж бунтарь. Он не хочет перевернуть мир, его не занимают ни политика, ни идеология. Просто у него, как это нередко бывает у подростков, обостренное чувство справедливости и такое же обостренное чувство подлинности и фальши. Он терпеть не может лжи, лицемерия и притворства, и именно против них и направлен его бунт.
Так и родилось название книги, ставшее одним из самых ярких и емких образов в мировой литературе ХХ века.
От успеха к затворничеству
Опубликованный летом 1951 года роман был поначалу принят неоднозначно: от «необычайно блестящий дебют» в рецензии New York Times до обвинений в «аморальности и извращенности» на страницах Christian Science Monitor.
Бесконечное богохульство Холдена, разговоры о сексе и упоминание проституции по меркам вполне еще пуританской Америки начала 1950-х годов многим казалось явно чрезмерным.
Однако успех книги был колоссальным. 30 недель она оставалась в списке бестселлеров New York Times, в течение первых двух месяцев после публикации издательству восемь раз приходилось допечатывать тираж.
Неизбежной была и обратная реакция. Вечно сквернословящий, отрицающий все и всяческие авторитеты, бесконечно курящий, пьющий виски и снимающий проституток в отелях 16-летний подросток виделся многим школам и родителям как непосредственная угроза благочестивому воспитанию их детей, и во многих школах книга была запрещена.
В то же время многие более прогрессивные учителя, оценивая высокие художественные достоинства книги, стали включать ее в свою школьную программу. Такая двойственность продолжалась вплоть до конца 1970-х годов.
Сам Сэлинджер, тем временем, успехом своей книги, казалось, только тяготился и приумножить свой писательский успех никоим образом не хотел.
Он все больше и больше погружался в восточную философию и религию. На смену буддизму пришла индуистская адвайта-веданта, одно время он даже увлекся дианетикой, которую ее основатель Рон Хаббард впоследствии переработал в ныне скандально известную сайентологию.
В 1953 году Сэлинджер уехал из родного Нью-Йорка и поселился в крохотном (в нем и сегодня живут чуть более полутора тысяч человек) городке Корниш в штате Нью-Гэмпшир, на северо-востоке атлантического побережья США.
Со временем его образ жизни становился все более и более уединенным, все контакты с внешним миром он постепенно обрубал.
После «Над пропастью во ржи» он опубликовал один сборник рассказов в 1953 году, два в 1955-м и по одному в 1957-м и 1959-м. Последней его книгой стали вышедшая в 1965 году повесть «16 Хэпворта 1924 года».
С тех пор он жил жизнью затворника, погруженный исключительно в частную жизнь и бесконечные судебные тяжбы вокруг попыток экранизировать его произведения, на что он категорически не давал своего согласия, а также вокруг попыток опубликовать написанные другими авторами неавторизованные продолжения истории Холдена Колфилда.
Сэлинджер был в ярости и, несмотря на свой более чем почтенный 90-летний возраст, подал на Колтинга в суд и добился запрета публикации книги в США.
Затворничество и уединение Сэлинджера можно сравнить лишь с таким же затворничеством спрятавшейся от внешнего мира американской кинозвезды Греты Гарбо.
В 1992 году газета New York Times писала: «Даже пожар, в результате которого на прошлой неделе сгорела половина его дома, не смог выкурить Джерома Сэлинджера из его уединения. Прославленный своим романом «Над пропастью во ржи» писатель знаменит теперь не в меньшей степени тем, что сумел возвысить свое затворничество до формы искусства».
Автор фото, Bettmann
Сделанная в 1987 году фотография дома в городке Корниш в штате Нью-Гэмпшир, где десятилетиями, скрываясь от постороннего взгляда, жил Сэлинджер. Как рассказывали, при приближении посторонних живущие у дома два добермана начинают злобно лаять. Жители Корниша тщательно оберегали частную жизнь своего знаменитого соседа, отказываясь отвечать на какие бы то ни было связанные с ним вопросы
Все эти годы в литературном мире время от времени появлялись слухи о новых романах, которые писатель творит в своем затворничестве. Он умер в 2010 году в возрасте 91 года. Семья обещала публикацию неизданных книг писателя к 100-летию со дня его рождения, 1 января 2019 года.
Однако в феврале 2019 года его сын Матт опубликовал следующее заявление:
«Отец хотел, чтобы я собрал и подготовил все его книги к публикации. Но учитывая огромный объем работы, он понимал, что на это уйдет много времени. Учтите, что 50 лет он постоянно писал, не публикуя ничего из написанного, так что материала набралось огромное количество. Мы не скрываем его и не препятствуем исполнению его воли. Когда работа будет завершена, мы обнародуем ее результаты».
Автор фото, Robert R. McElroy/Getty Images
Сын писателя Мэтт Сэлинджер вот уже десять лет обещает опубликовать неизданные произведения отца
С тех пор прошло два с половиной года. Если все же неизданные книги Сэлинджера будут когда-нибудь опубликованы, это станет одной из крупнейших литературных сенсаций нашего века.
Несбыточная мечта об экранизации
Билли Уайлдер, режиссер знаменитых «Бульвар Сансет», «Квартира» и «В джазе только девушки», рассказывал о том, с чем ему пришлось столкнуться еще в 1950-е годы.
Джон Кьюзак, когда ему исполнился 21 год, выразил горькое сожаление в связи с тем, что теперь он уже официально слишком стар для этой роли.
Тем не менее, фильмы, так или иначе навеянные романом и его автором, есть.
В 2017 году режиссер Дэнни Стронг поставил фильм «Бунтарь во ржи» (в оригинале «Rebel in the Rye», в России известен под названием «За пропастью во ржи»). Фильм рассказывает о жизни молодого Сэлинджера и основан на биографии «Дж. Сэлинджер. Жизнь», написанной исследователем жизни и творчества писателя Кеннетом Славенски.
Автор фото, Santiago Felipe/Getty Images
Режиссер Дэнни Стронг на премьере своего фильма «Бунтарь во ржи» («За пропастью во ржи») в Нью-Йорке. 6 сентября 2017 г.
Категорическое противление писателя экранизации романа некоторые склонны объяснять нелюбовью к кино самого Холдена.
«Над пропастью во ржи» Сэлинджера и его значение в мировой культуре
Сегодня состоялось очередное заседание литклуба «Аврора» в библиотеке им. Некрасова г. Ижевска. Мы рассматривали «Над пропастью во ржи» Джерома Д. Сэлинджера, моей темой было «Над пропастью во ржи» Сэлинджера и его значение в мировой культуре». Ниже, соответственно, текст сегодняшнего доклада на «Авроре».
Чтобы говорить о значении данного произведения Сэлинджера в мировой культуре, сначала нужно понять: а насколько оно велико, если вообще таковое есть? И я для начала предлагаю цитату из Википедии, которой можно смело доверять в данном случае, т.к. что-что, а нести в массы американскую культуру (ну и масскульт в том числе) и проникновенно про это рассказывать – есть одно из главных предназначений данного вполне себе американского ресурса. Цитата (взято отсюда):
Роман был переведён почти на все мировые языки. В 2005 году журнал Time включил роман в список 100 лучших англоязычных романов, написанных начиная с 1923 года, а издательство Modern Library[en] включило его в список 100 лучших англоязычных романов 20-го столетия. Однако несмотря на это, в США роман часто подвергался критике и запрету из-за большого количества нецензурной лексики (что только ещё больше поспособствовало популярности романа – Nihga)»».
Это вполне верно, история как бы «бунта» Холдена Колфилда (в дальнейшем – ХК) против буржуазной лживой морали и вообще действительности, и его же последующего примирения с нею стала сверхпопулярна. ХК в итоге романа примиряется с действительностью и начинает «смиренно жить во имя правого дела», что есть одна из главных сущностных фальсификаций в романе, по цитируемым его учителем мистером Анатолини словам немецкого психолога Вильгельма Штекеля (последний известен идеей о скрытой гомосексуальности всех людей и тем, что первым ввёл термин «танатос» для обозначения влечения к смерти). Примирение это совершенно неслучайно представлено в духе вечного возвращения Ницше (это символизирует последняя сцена романа, когда сестра ХК Фиби садится кататься на карусель, а ХК наблюдает это). Роман был сверхпопулярен как во время его появления – 1951 год, так с тех пор, выдержав кучу переизданий, переводов и даже попытку экранизации. Более того, произведение Сэлинджера задало свой особый мейнстрим среди западной молодёжи и во многом именно «Над пропастью во ржи» концептуально лежит в основании массы последовавших за ним тоже как бы протестных субкультур, от битников и рок-н-ролла, до хиппи и панк-рока с гранжем, с сопутствующей литературой, фильмами и т.п. (можно вспомнить Кена Кизи с «Пролетая над гнездом кукушки», Э.Бёрджеса с «Заводным апельсином» и пр.).
Как из всего этого явствует, в основе книги лежит нигилизм в его самом крайнем проявлении – нигилизм подростковый, начинающийся у становящегося из ребёнка взрослым подростка во время т.н. переоценки ценностей (кстати, это ещё один термин главного философа-нигилиста Запада – Ницше). Нигилизм, понимаемый как полная безответственность при полнейшем нежелании и неспособности что либо кардинально менять в так не устраивающей тебя окружающей действительности. Та самая «революция сознания» битников, которую последние предлагали вместо революции как общественно-политического обновления и оздоровления общества. И также нигилизм здесь представлен как неотъемлемая часть культуры Запада, вообще общества Модерна, капитализма – как клапан, через который наглухо закованное в броню предписаний и законов (иногда абсолютно бессмысленных и бесчеловечных) западное человечество спускает пар напряжения от такой бесчеловечной по сути своей жизни.
Для начала, я ещё раз кратко проанализирую, что из себя представляет созданный Сэлинджером образ ХК, ну чтобы не было ощущения, что это я сам тут чего-то не от автора выдумываю. А потом я предложу своё видение, почему именно эта книга стала одним из главных т.н. «бестселлеров» для молодёжи во всём мире.
В романе показан главный конфликт в отношениях между героем – ХК и капиталистическим обществом, устои и нормы которого ХК не приемлет на органическом уровне и в развитии происходит некоторое разрешение данного конфликта. Кроме того, Джером Д. Сэлинджер очень ясно вкладывает в текст романа также своё видение главной цели своего произведения, своей может даже мессианской роли в условиях экзистенциального кризиса американского (и вообще западного) общества – строительства того самого бессмысленно-бездумного общества потребления при умирании христианских оснований и ценностей жизни, который появился как раз в то время и о котором тоже нужно сказать. Я построил свой анализ в вопрос-ответной форме (катехизической), т.к. тут, на мой взгляд, данная форма позволит более чётко раскрыть суть произведения.
Ну, во-первых, ХК это крайне эгоистичный тип, вся книга только о нём горячо самим собой любимом и его же крайне недалёких умозаключениях – родителей ХК почти не упоминает и никак не бреет, окружающие его сверстники его пола по его свидетельству – все, как правило, по его мнению, подонки и подлецы (а сам ХК при этом просто граф де Монте-Кристо – с некоторыми купюрами конечно, но, тем не менее, именно так), во всяком случае, он видит в них только плохое. Слушать людей умнее и опытнее, желающих ХК добра и принимать от них советы или какие-либо суждения ХК не желает – т.к. он, видите ли, умнее всех их вместе взятых и ещё не желает даже символически быть перед ними в долгу.
Во-вторых, это инфантил высшей пробы никак не желающий взрослеть и нести ответственность за свою жизнь и свои же поступки по-взрослому. На равных он говорит только со своей 10-летней сестрой, сам рассказывает, что он знает, что вдёт себя как 13-летний (ну и пусть! так считает он) и, несмотря на все его потуги в вопросе просвещения на почве отношений полов как символическое взросление (а это в романе подаётся как один из главных критериев взрослости), он всё ещё максималистски делит мир только на чёрное и белое. Что, кстати, ему в решении последнего вопроса в первую очередь и мешает.
При этом он жаден (за пять долларов, недоплаченных проститутке, он чуть не гибнет), является богатеньким сынком, который абсолютно не знает цену деньгам (не нравятся ему, понимаете ли, когда дешёвые чемоданы у людей, при этом его дорогие кожаные чемоданы куплены ему родителями), без остановки кокетливо любуется собой (постоянно говорит выделав очередную дурь: «Нет, ну я просто псих ненормальный какой-то!») и главное – абсолютно неспособен ни на какой серьёзный поступок. Ни на хороший, ни даже на по-настоящему плохой, хотя казалось бы дурное-то дело как раз очень нехитрое.
В общем, этот персонаж ничего не может решить – и не решает, он не способен жертвовать – и не жертвует, не умеет любить и прощать по-настоящему – и жизнь его этому так-таки и не учит. ХК в конце только как-то примиряется с реальностью, но никак не меняет её, не гибнет героически в схватке за улучшение мира, он дальше бессмысленно шлёпает по жизни, что и говорит, что сие есть именно антигерой, т.к. ничего героического данный персонаж не демонстрирует.
2. С чем борется этот герой? В чём тут главный конфликт?
Ответ на этот вопрос есть параллельно ответ на вопрос: почему же ХК стал так популярен при всех этих своих вышеуказанных «прелестях»? Тут на самом всё очень логично, его как бы бунт (а это именно «как бы» и именно «бунт», а не революция) – это протест против главного античеловеческого в капитализме – против тотального отчуждения и расчеловечивания царящего в современном ХК обществе. ХК справедливо говорит о лживой морали этого общества, о двусмысленности и социальном высокомерии, об изначальной продажности этой «ярмарки тщеславия» где всё решают деньги и всем плевать на то, кто ты есть на самом деле, что ты чувствуешь и о чём думаешь. Он клеймит интеллектуалов этого общества, говоря (совершенно справедливо), что они продались, скурвились или смирились. Он ненавидит царящие во всей культуре Запада стандарты и стереотипы и т.д.
Как видим, обвинения ХК обществу в котором он живёт абсолютно справедливы. Но при этом, т.к. ХК необразован, эгоистичен, крайне самовлюблён и также крайне идивидуалистичен, не способен на самопожертвование и вообще мало-мальски серьёзный поступок, все, что может предложить ХК в качестве альтернативы существующему порядку вещей – это только бунт, разрушение. Причём бунт его выливается на кого угодно, кроме тех, кто действительно виновен во всех этих болезнях общества. Разрушить же он может только себя и жизнь своей семьи, на большее – он опять же просто не способен (и вот именно поэтому образ ХК активно внедрялся в массы сначала западной, а потом незападной молодёжи – но об этом подробнее дальше).
3. Как решается главный конфликт произведения?
4. В чём автор видит главный смысл своего романа?
Автор рассказывает об этом устами ХК в разговоре с Фиби, неточно (вполне в американском духе) цитируя стихотворение Р. Бёрнса «Пробираясь до калитки»:
Пробираясь до калитки,
Полем вдоль межи,
Дженни вымокла до нитки,
Вечером во ржи.
Очень холодно девчонке,
Бьет девчонку дрожь:
Замочила все юбчонки,
Идя через рожь.
Если звал кого-то кто-то,
Сквозь густую рожь,
И кого-то обнял кто-то,
Что с него возьмешь?
И какая нам забота,
Если у межи,
Целовался с кем-то кто-то,
Вечером во ржи!.. (Пер. С. Маршака)
Так вот у ХК это звучит как: «Если ты ловил кого-то вечером во ржи». И ХК так говорит Фиби:
Это и есть главная мессианская идея Сэлинджера – он своим романом указывает всем этим мечущимся по ржаному полю на скале молодым ребятам не желающим жить по законам отчуждения в капиталистическом обществе, как он сам считает «путь» смиреной жизни «ради правого дела». При этом ответ на вопрос – а что это за правое дело такое, автор выносит за скобки произведения, по принципу Остапа Бендера, когда последний собрав «Союз меча и орала» для выжимания относительно честным способом из его участников некоторого количества денежных знаков необходимых для его свадьбы с мадам Грицацуевой, на случай если придётся отвечать перед законом (а ОБ – чтил Уголовный кодекс) крайне обтекаемо заявил: «Я не буду говорить вам о цели нашего собрания. Цель – святая».
Позиции пассивности, инфантилизма, недообразованности, самовлюблённости, крайнего индивидуализма, соглашательства, каприза как главного критерия собственных поступков, морального релятивизма, невзрослости и незрелости и главенства над всем этим высшего авторитета, как «доброго пастыря этих заблудших детей божьих», вот что утверждает собою роман «Над пропастью во ржи».
И тут нельзя не вспомнить «Великого инквизитора» Достоевского, когда последний полемизируя с Иисусом по поводу неправильности, по его мнению, вручения Иисусом каждому человеку дара свободы говорит: